– Могу я попросить вас, уважаемая Виктория, пройти кое-куда и подождать там кое-сколько? Если что, это вопрос из вежливости. Вариантов выбора нет.

«Ну-ну! – насмехалась я над собой же, неуютно ютясь в шкафу. – Вот тебе и взрослая жизнь, Вика! Вот тебе и приличная работа! Вот тебе и любимый, дорогой начальник! Зачем ты вообще на этот бред согласилась?».

Брызгая собственным ядом в пустоту, я тщательно пыталась вглядеться в небольшую щель между дверных створок.

Дверь в кабинет Николая Александровича обычно не скрипела, только если открывать ее через чур медленно и неуверенно. Именно это и произошло, затем последовали неторопливое цоканье женских каблуков.

«Он решил со своей любовницей при мне разобраться?», – возмутилась я. Естественно, никаких «других» я бы не потерпела, но и заставать чужие слезы не хотела. Расставить все точки над «и» с бывшей чисто мужская забота, любимых в это не впутывают. Если они, конечно, и вправду любимые.

Я тяжело дышала, создавая в и без того небольшом «помещении» пар. Тряслась от злости и физического неудобства. Отчего обзор был узкий и неуверенный. Проще говоря, все тряслось, как при качке. Приходилось по большей степени опираться на голоса.

– Добрый день, Ольга, – удивил меня звонкий голос Соболева. Я замерла, выровнялась по струнке и напрягла уши, стараясь ничего не пропустить. Даже нервного протаптывания бухгалтерши. – Вы проходите, садитесь. Чего стоите, как истукан?

– Я просто… – Ольга явно рассчитывала на нечто другое и заметно расслабилась, когда услышала спокойный… Точнее, привычно-приказной тон босса. – Николай Александрович, почему весь офис кипит в работе, как никогда, а…

– А вы одна без задач? – правильно понял женщину начальник.

Ольга кивнула, напряглась. Я впервые видела ее такой не улыбчивой.

– Меня увольняют? – предположила она.

Соболев не мог этого видеть, а вот я благодаря другому ракурсу рассмотрела, как бухгалтерша нервно сминает под столом платье.

– Я хотел поговорить о нашей общей знакомой – Виктории. Сможете уделить мне пару минут? – вопросом на вопрос ответил мужчина.

Встав со стола, Николай Александрович налил себе в бокал немного скотча, а после вернулся на место. Вел он себя как-то странно. «Черт, – догадалась я вдруг, – да он внезапно нервничает!». Мужчина пальцами барабанил по столу, сглатывал ком снова и снова, хмурился и расправлял морщину между бровей пальцами. В общем, делал все, что угодно, лишь бы я дольше простояла буквой «зю» в шкафу!

– А где она? – Ольга обернулась на дверь.

– Не переживайте, – заверил ее мужчина с саркастичной ухмылкой. – Я заслал Вику в такое место, из которого она в ближайшее время не выберется. И нашему диалогу, как вы понимаете, не помешает.

«Козлина!», – прорычала я про себя.

– Тогда ладно, – со страдальческим видом Ольга опустила взгляд вниз и почти пустила слезу. Я удивилась. Это ж надо быть такой театрально одаренной. – Я тоже хотела говорить с вами по этому поводу.

Соболев вскинул бровь:

– Что так?

– Знаете, – Ольга почти плакала, – я все могла снести. Даже когда вы попросили меня «случайно» выдвинуть кандидатуру Вики в качестве той, кто презентацию подготовит…

«ЭТО БЫЛО НЕ СЛУЧАЙНО?! – буквально прокричала я про себя, глаза едва не выпали из орбит. – Но ведь Соболев перед тем, как выбрать меня, так много сотрудников перебрал… Неужели настолько все продумал? Но, зачем?..».

Вопрос остался без ответа, а Ольга продолжила всхлипывать:

– И даже снесла, как вы за повышение зарплаты заставили меня поступиться принципами и поменять репутацию Вики в коллективе. Но то, что вы заставляете меня быть ее подругой… Просто невыносимо! Запредельно гадко! Моя кристально честная совесть просто не позволяет с ней иметь какие-либо дела. Поэтому… – гордо вскинув подбородок, бухгалтерша пыталась изобразить вид той, кто бросился грудью на амбразуру. – Поэтому я пишу заявление об увольнении по собственному!

– Как странно, – хмыкнул босс, залпом выпивая алкоголь из стакана. Все это время мужчина был образцом спокойствие. Удивительно, как? Потому как я с трудом сдерживалась от желания выйти и высказать все двуликой обманщице. – Чем же Вика, вся такая спокойная и покладистая, вас не устроила?

– «Спокойная и покладистая»?! – Ольга буквально вскочила на ноги от злости. Вышагивая из угла в угол, она импульсивно махала руками. Из нее плескались злость, агрессия и призрение. То, что она всегда так умело скрывала за неестественной улыбочкой. – Нельзя такое говорить начальнику. Но, судя по всему, вам никто глаза не откроет! Считайте это моим подарком в честь долгожданного увольнения. Вы, Николай Александрович, ослеплены любовью! Совершенно не видите очевидного.

– Чего же? – изумился мужчина вполне искреннее. Только то, как он театрально положил руку на грудь, говорило о том, что внутри он насмехается над женщиной. Этот скрытый намек поняла лишь я, а Ольга продолжила свою полемику:

– Вика эта двуличная до мозга костей. Вам всегда улыбалась в лицо, а мне за спиной рассказывала, как спит и видит, быстрей бы вы на ней женились. У нее любовничек имеется, естественно. Они с ним уже ваше имущество давно поделили. Уж не знаю, что Вика собирается с вами сделать, но вас, дорогой и уважаемый начальник, в ее планах на год никогда не было!

– Неужели так и говорила? – продолжал разговорить Олю Соболев. – Может, вы ошиблись?

Мне было чертовски неудобно стоять. Спина уже затекла, поясницу вовсе свело судорогой, но… Я хотела дослушать до конца бред бухгалтерши!

– Слово в слово! Еще все время хвасталась подарочками, что вы ей дарили перед женитьбой. Намекала, мол вы давно под ее каблуком.

Я замерла и насторожилась. Я могла смериться с тем, что Ольга приписала мне какого-то любовника. Когда я с ним только видиться успевала? Пока в туалет между задачками Соболева бегала? Но то, как она уверенно говорила про подарки… Нет, девушка, конечно, могла действовать наобум. Ведь явно, что обеспеченный жених будет дарить своей невесте не чупа-чупсы. Типа: «готовься, милая, перед брачной ночью!».

Ольга словно наверняка знала, что именно Соболев мне дарил. Но, как? Следила? Значит, и про Макса знала?

– Вас так смущает ее хищная натура? – не скрывая сарказма, мужчина хмыкнул.

– Не сильно. Это можно пережить, – выдохнула женщина, как бы намекая, что сейчас будет новая версия поклепов. И я не ошиблась. Запыхаясь и запинаясь, она выдала заготовленной тирадой: – Было кое-что, что я вынести не могла. Вы знаете, есть черта… И вот я ее перешла по вине Вики. Не хочу подвести себя под монастырь из-за «этой»!

– Рассказывайте, – приказал Соболев, но Ольга словно не решалась. Тогда он подсластил ей пилюлю: – Если ваш рассказ окажется правдой, выплачу вам сегодня одним чеком месячную