– Теперь представляешь, каких высот ты можешь достичь? – хриплым шепотом спросил он. – Главное, нужно раскрепоститься.

После этого раза Торн стал постоянно наведываться к Диане в студию, вводя ее в ошеломляющий мир чувственности с помощью своего виртуозного мастерства.

Продолжая уроки наслаждения, он учил ее поддерживать огонь страсти между мужчиной и женщиной. И как обещал, она вдруг стала освобождаться от внутренних препон, которые ограничивали все ее действия большую часть жизни.

В карьере через несколько дней тоже вдруг обнаружился резкий сдвиг. Диана с изумлением обнаружила, что ее известность совершенно неожиданно стала расти благодаря нескольким благоприятным событиям.

Все началось с визита в студию незнакомца, который пожелал купить ее работы. В визитке, присланной им наверх, стояло имя – мистер Джеймс Аттри, негоциант. Когда Диана согласилась принять его в гостиной в присутствии одного из лакеев Торна, ее поприветствовал лысеющий, широкий в талии пожилой мужчина, акцент которого говорил, что он из простонародья.

Поздоровавшись с ней за руку, мистер Аттри грузно уселся на диванчик, который ему предложила Диана.

– Про меня знают, что я люблю говорить без обиняков, мисс Шеридан, поэтому сразу перейдем к делу. Роскошный портрет мадам Венеры – вот что мне нужно.

Диана искренне удивилась. Аллегорический портрет Венеры вывесили на новой выставке Британской академии всего два дня назад вместе с несколькими пейзажами, солидными историческими работами и простыми жанровыми зарисовками. Диана все еще могла распоряжаться тремя работами из последних перечисленных, но только не портретом.

– Мне хотелось бы оказать вам услугу, мистер Аттри, – вежливо ответила Диана, – но я не вправе распоряжаться портретом. Как только выставка закончится, он перейдет к мадам Венере.

Аттри нахмурился:

– Мисс Шеридан, я богат. Заработал кучу денег с Ист-Индской компанией, и мне все равно, какая цена. Просто назовите сумму.

– Извините, но я и в самом деле ничем не могу помочь вам, сэр.

– Ну ладно, поторгуюсь с Венерой. Она, понятное дело, запросто так ничего не уступит.

Скорее всего мистер Аттри полагал, что приобретение и показ произведений искусства придает владельцу лоск – именно так расценила Диана его предложение о покупке и других ее картин. Она холодно улыбнулась торговцу:

– Кстати, это лорд Торн предложил вам прийти сюда?

– Лорд Торн? Нет, не знаю такого. Хотя слышал, что про него говорят. Я куплю что-нибудь другое. Можно посмотреть картины? Или мне прийти потом? Я решительно намерен приобрести что-нибудь из ваших работ, мисс Шеридан.

– Хорошо, если дадите мне минуту, я расставлю то, что у меня есть в студии, и буду счастлива показать вам, что можно купить.

Таким образом, немного погодя Диана продала мистеру Аттри четыре своих лучших работы – два пейзажа, портрет и жанровую сценку.

Потом, два дня спустя, Торн появился у нее в столовой где она сидела за завтраком, и, таинственно улыбаясь, положил на стол газету:

– Ты уже видела «Морнинг кроникл»? Я тут ни при чем, ты должна знать.

Диана увидела, что на главной странице, занимая треть листа, стояла колонка главного английского критика лорда Хоувела, в которой говорилось о последней выставке Британской академии изящных искусств.

Не дожидаясь приглашения, Торн устроился за столом и налил себе кофе, а она немедля принялась читать.

Ее слегка замутило от волнения, когда на глаза ей попалось собственное имя, но на этот раз лорд Хоувел изменил своему ядовитому перу, чтобы превознести ее талант.

Мисс Шеридан – новое открытие последнего десятилетия…

То, как она использует свет и цвет для создания атмосферы, производит поразительное впечатление… То, что она женщина, факт еще более поразительный, потому что это накладывает дополнительные ограничения на условия, в которых ей приходится работать.

Совсем недавно мисс Шеридан получила разрешение поступить на обучение в Британскую академию изящных искусств, но, по мнению автора данной колонки, она уже достаточно искусна, чтобы самой учить выразительным средствам, перспективе и композиции. При этом самое большое сожаление вызывает то, что она позволяет профессорам губить свою явную гениальность.

Вся колонка представляла собой безапелляционную похвалу ее работам, которую высказывал главный арбитр художественного вкуса Британии. Диана онемела.

Торн, глядя на ее изумление, рассмеялся:

– Хоувел настолько гордится собственной гениальностью, что его невозможно подкупить ни за какие деньги, даже если бы я их предложил. Это исключительно дань твоему таланту и вера в твои способности. Предсказываю, теперь на тебя будет большой спрос, так что все время держи под рукой книжку с расписанием встреч.

Предсказание Торна стало незамедлительно сбываться. Уже во время завтрака лакей объявил, что в гостиной ее ожидает посетитель.

Посетительницей была стройная седовласая дама с выражением высокомерия на лице.

– Я – леди Рейнуорт, мисс Шеридан. Может, вспомните, мы с вами встречались на последнем балу у мисс Хеннесси. Я и Джудит – близкие подруги, и она рассказала мне, как добраться до вашей студии. Умоляю извинить мой ранний визит. Но после такой восторженной статьи в утренней «Кроникл» я подумала, что лучше заранее договориться, прежде чем меня кто-нибудь опередит. Я хотела бы предложить написать мой портрет.

После секундного замешательства Диана выдавила улыбку:

– С удовольствием, леди Рейнуорт. Когда вы сможете приехать на первый сеанс?

– Чем скорее, тем лучше. Полагаю, что многие из моих подруг закажут вам свои портреты, а я хочу быть первой.

Диана подумала, что это как раз тот случай. Одна из немногочисленных известных портретисток прошлого века Анжелика Кауфман имела очень хороший заработок благодаря тому, что сумела организовать вокруг себя узкий круг почитательниц из британских аристократических леди.

– Завтра утром вас устроит?

– Более чем.

Они договорились о времени и об оплате. Сумма была в четыре раза выше, чем Диана получала в деревне.

Торн лежал, свободно раскинувшись на канапе, большой, мускулистый, обнаженный. А она сидела рядом на стульчике с альбомом в руках. Слишком часто Диана ловила себя на том, что отвлекается от основной задачи и восхищается моделью. Торн действительно был красив как бог и немыслимо сексуален.

– Я предпочел бы, чтобы ты стала моим одеялом, – сказал он через некоторое время. – Хорошо бы, ты пришла и согрела меня.

Диана возмущенно глянула на него: