В дверь постучали, и она открылась, впустив влажный воздух, пахнущий дождем.

На веранде стоял Реутов.

– Добрый вечер. – Он вытер ладонью мокрое лицо. – Гроза нешуточная, однако.

– Да что ж вы стоите, Денис, проходите и снимайте одежду, вы до нитки промокли. – Соня засуетилась, приглашая гостя. – Я вам выдам сейчас полотенце и позвоню Владьке, он притащит какую-то одежду, так и заболеть недолго. Хотя… как же он ее принесет, ведь гроза? А, придумала, я вам выдам простыню, вы в нее завернетесь, и все приличия будут соблюдены.

Соня бросилась в спальню к бельевому шкафу, а Реутов мрачно наблюдал, как под ним расплывалась изрядная лужа, словно под нашкодившим щенком. Дернул же его черт приехать сюда…

– Вот, Денис Петрович, простыня и полотенце, ступайте в ванную, одежду бросьте в стиральную машинку, сейчас постираем и высушим. – Соня подтолкнула его к двери в ванную. – Это хорошо, что вы заглянули, у меня множество вопросов созрело.

– Вот… пакет, может быть, не промок, разбирайте.

Реутов сунул в руки Соне увесистый пакет и скрылся в ванной. Деваться некуда, пока он открывал ворота и загонял машину, а потом шел к дому, дождь отделал его так, что не осталось ни одной сухой нитки, в мокасинах тоже хлюпает вода.

Соня, подхватив пакет, ушла на кухню. Реутов явно приехал в гости: в большом пластиковом мешке из супермаркета «Восторг» поместился увесистый бумажный пакет из «Королевского бургера», отдельно завернута коробка пирожных и несколько коробок с готовыми салатами. Соня облизнулась – в «Восторге» делали отличные пирожные, и салаты были как раз такие, какие она любит. Там же она нашла большую бутылку кока-колы и несколько банок темного пива, которые тут же поставила в холодильник.

И четыре банки паштета для котят.

Соня поставила их столбиком друг на друга и улыбнулась. То, что гость подумал о котенке, тронуло ее, и неловкость исчезла, она принялась доставать посуду, размышляя о городе Вальдор на плато Убитых Древних. Книга получится немного темной, но темные миры тоже имеют право на жизнь.

– Вы отлично придумали, что привезли поесть. – Соня почувствовала, как в кухню кто-то вошел. – У меня, кроме растворимых супов и кошачьего корма, ничего нет.

Реутов понимал, что выглядит по-идиотски: явиться в гости и стоять в доме хозяйки завернутым в простыню, смешно и нелепо. Но еще более нелепо сидеть в мокрой одежде, ерзая от мысли, что вода испортит обивку стула и паркет.

– Вы похожи на древнеримского патриция. – Соня улыбнулась. – Садитесь же, я такая голодная, просто сил нет терпеть!

– Я тоже. – Реутов сел на табурет и почувствовал себя немного уверенней. – Я машинку включил, так что пока едим, она будет стирать.

– Вот ваше пиво. – Соня подвинула к нему банку и стакан. – Бургеры пахнут божественно.

Реутов открыл пиво и отхлебнул, не потрудившись перелить его в стакан. Ну вот так он его пьет, да.

Он собирался купить еду только Сониному котенку, но в «Восторге» оказались пирожные с клубникой, вынесли свежие салаты, и Реутов вдруг подумал, что ужин – это хорошая мысль. И он купил всего понемногу, а потом направился в «Королевский бургер». Цветов он покупать не стал, рассудив, что это просто ужин, а не свидание, между ужином и свиданием должна быть грань, и она проходит как раз по линии цветов.

– Дождь, похоже, и не думает прекращаться. – Соня взглянула в потемневшее окно. – Наверное, вам придется остаться ночевать, если только вас не ждут дела или женщина. Я постелю вам в гостевой спальне, и ваша честь не пострадает.

– Шуточки… – Реутов нацелился на салат из курицы. – Видимо, остаться здесь на ночь это лучше, чем ехать в темноте сквозь такую грозу. Ты будешь?

– Ага.

Соня налила себе колы и прислушалась к дождю. Иногда случались такие почти тропические грозы – вода стеной, гром и молния, и тьма, быстро съедающая остаток вечера. Если бы она была в доме одна, то чувствовала бы себя на троечку. Но сейчас в ее кухне сидит Реутов, а в гостиной спит котенок, и ей спокойно.

– Завтра хоронят Филатову, ты пойдешь? – Денис решил больше не церемониться с официальным «вы». – По-моему, в одиннадцать.

– Не решила еще. – Соня прожевала бургер и запила колой. – Мы не слишком дружили. То есть мы вообще не дружили.

– С кем ты вообще дружила, вопрос…

– С Владькой. – Соня удивленно посмотрела на Реутова. – Ну, то есть когда-то.

– Это он с тобой дружил, Соня. И вы не виделись много лет. – Реутов смотрит на нее сквозь сумерки. Лицо у Сони озадаченное и растерянное. – С остальными ты тоже не виделась столько же времени, и потребности не было.

– Ну да, наверное. – Соня беспомощно уставилась на Реутова. – А это плохо, да?

Он хотел сказать ей об эксперименте и о том, что выяснилось об остальных, но она и так достаточно расстроена, а он пришел в гости все-таки.

А еще Соня ему нравится. Прав Виктор, прав – Соня интересует его, как никто давно не интересовал, ему хочется дотронуться до ее щеки, но он понимает, что это сейчас не самая лучшая идея. Да и кто знает, как она отреагирует на его ухаживания. То, что сказала Анжелика… Нет, здесь нужно либо начинать что-то серьезное, либо не трогать совсем. И, глядя на Соню, вгрызающуюся в теплый бургер, Реутов поймал себя на мысли, что он, пожалуй, готов начать что-то серьезное. Но вот загвоздка: он много знает о семье Шумиловых, но совершенно ничего не знает о самой Соне, кроме общеизвестных фактов. Раньше ему этих фактов было бы достаточно, а сейчас – нет. Что-то изменилось в нем самом.

– Ешь пирожные. – Реутов подвинул к Соне тарелочку. – В «Восторге» брал, их собственная выпечка.

– О, я очень люблю «Восторг». По-моему, это один из лучших магазинов в Александровске. – Соня долила себе колы. – Дэн, ты же кота еще не видел!

– Успею.

Он понимает, что должен сказать, пусть Соня узнает лучше все от него, чем от других, но не знает, как начать.

На веранде звонит телефон – это его сотовый, он вынул его из кармана прежде, чем нырнул в белоснежные недра ванной.

– Реутов.

– По твоей милости я до сих пор торчу в лаборатории. – Криминалист, как всегда, не в духе. – Бургер давно съеден, пиво выпито, а работа осталась. Есть предварительный результат по волосу, который ты мне передал.

– Не тяни кота.

– Я и не тяну. – Криминалист хмыкнул. – Барышни, конечно, родные сестры, это не вызывает сомнений. Но есть нюанс.

– Решил терпение мое испытывать?

– Боже упаси, Дэн. – Криминалист хихикнул. – Нюанс забавный, понимаешь? Родные сестры они только по матери. То есть совершенно очевидно, что зачала и родила их одна и та же мать. Но вот отцы у барышень разные. Погуляла с кем-то мамаша, так-то. Младшая дочь имеет другого биологического отца.