litbaza книги онлайнДетективыПрезерватив для убийства - Андрей Воробьев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 52 53 54 55 56 57 58 59 60 ... 107
Перейти на страницу:
— человек перед тобой раскрылся, можно сказать, а ты: «Чуда-ак»…

Арчи понимал, что его коллега прав, поэтому промолчал, и сыщики продолжили свой путь.

А исполнительный директор «Транскросса» Глеб Игоревич Неврюков в это время докладывал кому-то по телефону:

— Нет, все было сделано, как надо. Я просто сказал, что у нас сложная ситуация с деньгами… Взял визитку… Обещал, что при случае обращусь именно к ним… Спасибо. До свидания…

Неврюков повесил трубку и смахнул со лба мелкие бисеринки пота. Он понимал, что кресло руководителя фирмы под ним весьма непрочно и, когда будет решен вопрос о судьбе акций Даутова, уютный кабинет может занять другой человек, хапнувший контрольный пакет.

«Хапнувший? — вдруг озарило Глеба Игоревича. — А ведь акции еще ничьи. А получить их должен именно я! И только я. Тогда с остальными можно будет говорить иначе… Ой, совсем забыл, мне же нужно еще позвонить…»

И Неврюков начал торопливо набирать номер своего адвоката.

Идея, подсказанная Глебу Игоревичу «карманным» юристом, конечно, была рискованная, но интересная. Для ее осуществления, правда, требовались некоторые средства и, главное, расторопность.

Неврюков рассчитывал, что, когда будут собраны все документы, касающиеся смерти Нины Климовой, он первым придет в суд и действовать будет только от собственного имени. Пока остальные акционеры будут ругаться между собой, споря о еще неполученных долях в наследственной массе, он успеет получить нужное судебное решение.

Юрист разъяснил Глебу Игоревичу, что нотариус не должен бегать, выясняя, сколько же наследников имеется у покойного. Кто обратится в течение полугода после смерти за получением наследства — с тем и будут разбираться. Члены совета директоров «Транскросса» не догадались оставить письменного заявления в нотариальной конторе, что претендуют на наследство Даутова.

— Да мало ли, что старушонка вам показалась взбалмошной, — говорил адвокат, — заявление-то все равно следовало подать. Теперь, если хотите получить свои акции, постарайтесь не напоминать друзьям об этом. Когда время придет, нотариуса мы в отпуск отправим — это моя проблема, выходы на нее найдем. А другой нотариус в той же конторе ни о чем и подозревать не будет. Или, еще лучше, будет знать, что ему надо сделать. За пару дней до истечения шестимесячного срока со дня смерти вашего патрона вы подадите заявление о намерении вступить в права наследования, а сами — быстро в суд. Там признают падчерицу Даутова умершей, скажем, через шесть месяцев и один день после ее исчезновения, еще через десять дней вы, Глеб Игоревич, получите решение этого суда и благополучно оформите у нотариуса свои права.

Внимательно смотря на непонятливого клиента, будто желая удостовериться, что тот правильно понимает, адвокат продолжал:

— Здесь есть, конечно нюансы. Остальные акционеры тоже попытаются установить факт смерти через суд, а потом — идти к нотариусу. Если какой-нибудь умник не подскажет, что это следует сделать раньше. Но, если вам удастся решить вопрос с судьей, они опоздают. Потом все, теоретически, можно будет оспорить, но ведь вам не обязательно иметь полный пакет акций? Часть можно подарить какой-нибудь «неформальной» структуре, которая, вроде третейского суда, поможет решить проблемы с остальными претендентами. Победителей не судят, не правда ли?..

Затем адвокат еще некоторое время распинался о том, что стопроцентной гарантии в успехе дать не может даже Господь Бог, многое будет зависеть от самого Глеба Игоревича… Разговор кончился тем, что хитрый поверенный распрощался с клиентом, засовывая в свой пиджак пачку стодолларовых купюр, а сам Неврюков остался мечтать, как же он распорядится будущим богатством.

Будь исполнительный директор «Транскросса» более разумным человеком — он никогда не подписался бы на подобную авантюру и навсегда расстался бы с юристом, предложившим ее: слишком много недоработок было в задумываемой операции, слишком далека она от действительно правового решения. Разве можно рассчитывать на множество всяких «но» и «вдруг». Вдруг другие акционеры тоже обратятся своевременно в суд и к нотариусу? Вдруг не удастся договориться с судьей, среди которых далеко не все взяточники, тем более, что в отличие от непутевого советчика, судьи прекрасно знают: объявить гражданина умершим и установить факт, «имеющий юридическое значение — две разные вещи? Вдруг «свой» нотариус откажется выдавать свидетельство о наследовании, опасаясь расстаться с лицензией? Вдруг…

На самом деле любой из претендентов на наследство запросто бы оспорил решение, на которое так уповал адвокат. И даже так называемые «неформальные» структуры никакими силами было бы не заставить ввязаться в дело, пока оно рассматривается с помощью юристов. Любая «братва» сказала бы просителю, мол, у тебя был выбор, но ты решаешь по закону, а не по понятиям — так по закону и решай. Вот, если суд выиграешь — договоримся о помощи, а нет, поговорим с твоими противниками, глядишь, им тоже помощь потребуется. Известно: где кончается право — начинается беспредел, стоимость которому подчас — жизнь. Однако Неврюков легкомысленно забыл про это.

Не знал про это и адвокат Глеба Игоревича. Он недавно окончил негосударственный вуз, ранее выпускавший каких-то плясунов и по недоразумению, а скорее из-за пронырливости ректора, получивший право штамповать юристов. Если в госуниверситете профессоров — докторов юридических наук — легче было считать десятками, то в вузе нашего адвоката профессорские места раздавались нередко по признаку занимаемой должности. Некоторые профессора успели опубликовать, дай бог, по одной-две работы, да и то в каких-то сомнительных многотиражках, в то время, как юридический факультет Санкт-Петербургского государственного университета входит в десятку известнейших юридических факультетов мира.

Ректор вуза, где некогда учился адвокат Неврюкова, старательно пускал гражданам пыль в глаза, появляясь на многочисленных презентациях, оплачивая заказные публикации, в которых его, молодящегося заморыша, титуловали то «жуиром», то «Дон Жуаном». Иногда он пытался безуспешно судиться с непокорной прессой, но кроме конфузов, связанных с правовой безграмотностью лиц, составлявших иски, из этого ничего не получалось.

Все это Неврюков не знал или не пожелал придать значения. Но не знал он и то, что весь разговор с напыщенным адвокатом старательно записывался на два магнитофона. Заказчики этих записей общих дел не имели и никогда не общались друг с другом.

Когда расшифрованную запись беседы положили на стол Арчи, тот, прочитав ее, лишь сухо усмехнулся. Но подобные листы оказались еще у одного заказчика, обо всей деятельности которого сыщик не знал.

Заказчик тоже прочитал бумаги и задумчиво процитировал:

— Есть человек — есть проблемы…

Потом резко встал, вместе с листами вышел из комнаты.

Глава шестая. ПРЕЗЕРВАТИВ ДЛЯ УБИЙСТВА

На фотографии был мужчина лет явно более тридцати с волевым, усталым лицом. Над правой бровью белел шрам. Судя по взгляду

1 ... 52 53 54 55 56 57 58 59 60 ... 107
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?