Она еще тогда, той ночью, пыталась понять, что такое ГДР.

И вот теперь ответ прямо перед ней.

Отпихнув кота, Надежда бросилась к телефону и набрала Дашинномер.

– Я знаю, где находится то, что они ищут! – выпалилаона, едва услышав Дашин голос. – Помнишь, я рассказывала тебе обSMS-сообщении, которое получила от Вадима? Так вот, я знаю, что такое ГДР!Единственная проблема – у нас нет ключа!

– Ключа? – переспросила Даша каким-то страннымголосом. – А вот про ключ, пожалуй, знаю я…

– Нет, нет и нет! – твердо повторила я. – Непойду ни в какой банк! Во-первых, нас поймают! Во-вторых, даже если мы найдемэто самое монтекристо, то куда мы с ним денемся?

– Вернем по назначению, – невозмутимо отвечала НадеждаНиколаевна. – Монтекристо, я так понимаю, – это секретная разработкаи есть. Ее украли у Сурена? Так Сурену и вернем!

– Как до него добраться? – уныло спросила я. –Нора куда-то пропала, по телефону не отвечает.

– Ой, ну это же просто! Слушай, – Надежда блеснулаглазами, – есть у меня в том институте знакомый, еще по прошлой работе вНИИ. Дурак фантастический, но, стыдно сказать, ко мне неровно дышит. Так чтоесли я позвоню и попрошу его пропуск выписать нам обоим, то он сделает. А ужкогда мы в институте окажемся, то к Сурену путь найдем.

Мы вошли в холл банка.

– Вы по какому вопросу? – осведомился, поднявшись намнавстречу, охранник – плечистый дядька средних лет.

Вместо ответа я показала ему ключ. Маленький плоский ключикс затейливой плоской бородкой и немного утолщенной золотистой головкой.

– Подождите, пожалуйста, здесь! – Охранник показал надиван в углу холла, под раскидистой пальмой. – Сейчас я сообщу, и к вамвыйдет менеджер депозитного отдела.

Мы переглянулись и уселись на диван.

Дверь снова распахнулась, и на пороге банка появиласьминиатюрная старушка в старомодной шляпке из черной соломки, украшеннойискусственными цветами и гроздью винограда.

– По какому вопросу? – привычно спросил охранник.

– По вопросу квартиры, – зачастила старушка, –квартиру я продаю, а Нина покупает. То есть не покупает, а расселяет. То естьне расселяет, а родственный обмен. Потому что у нее второй муж отдельнопроживает. Сидоровы, нам на час назначено. То есть не Сидоровы, а Воробьевы. АНина, она вообще Васильева. Но они все должны сюда прийти, мы все соберемся, ия должна подписать…

– Хорошо, посидите пока здесь! – Охранник потрясголовой, словно пытаясь вытрясти из нее старушкину трескотню, и указал ей натот же диван. Старушка села рядом со мной и без предисловия начала:

– Я должна подписать, а они опаздывают! А Нина – она завторым мужем, который Васильев, он слесарь в ЖЭКе, а первый ее муж, Васька, тотуже совсем спился…

Я прикрыла глаза, пытаясь отгородиться от этого голоса,который ввинчивался в мой висок, как шуруп-саморез.

– Кто в депозитный отдел? – Из внутренней двери вышлаприятная девушка в строгом деловом костюме.

– Надежда Николаевна, идите вы! – Я протянула Надеждеключ. Она женщина чрезвычайно толковая и деловая.

Надежда с менеджером скрылась за дверью, но тишина ненаступила, старушка рядом со мной продолжала свой бесконечный монолог:

– Вот тот-то, Васька, он как раз был Воробьев, он на заводеработал, в отделе технического контроля, а Нина – она в столовой при дирекции,очень хорошее место, только с площадью у нее неважно…

Я собралась встать и отойти в другой конец холла, как вдругстарушечья трескотня прервалась, и совсем другим, едва слышным и совсем нестарым голосом она проговорила:

– Сиди!

– Что? – не поняла я и удивленно повернулась в еесторону.

– И головой не верти! – процедила она, почти неразжимая губ. – Дернешься – пристрелю!

– Да вы что, бабуля… – начала я, но увидела холодные,молодые глаза и сумочку на коленях, прикрывающую правую руку, и вдруг поняла,что этот голос мне знаком…

– Узнала? – прошептала она. – Ну это и к лучшему!Имей в виду – я не шучу. У меня пистолет, с глушителем, разумеется. Еслидернешься или попытаешься мне помешать – буду стрелять не задумываясь. Мнетерять нечего…

– Но ведь здесь охрана! – проговорила я, с трудомразлепив побелевшие губы.

– Ты видела этого охранника? – Она усмехнулась уголкамигуб, скосив глаза.

Охранник сидел за столиком перед входом, уставившись вжурнал с кроссвордом.

– Я же тебе сказала – пистолет с глушителем! Пока этот козелпоймет, что произошло, меня здесь уже не будет!

– Что вам от меня надо? – прошептала я, опустив веки.

– Не прикидывайся дурой! – огрызнулась она. – Тыпрекрасно знаешь, что мне нужно! Пока сиди тихо, и без фокусов! Когда выйдеттвоя подруга, начнется вторая часть мармезонского балета! И ты будешь танцеватьпо моим правилам, если хочешь остаться в живых.

Девушка-менеджер вставила в ячейку ключ, который подала ейНадежда, затем – второй ключ, который был у нее. Повернув оба ключа, онавыдвинула из стены металлический ящик, поставила на стол, улыбнулась НадеждеНиколаевне:

– Я буду ждать вас снаружи. Позовете меня, когда закончите.

Надежда сдвинула крышку ящичка.

Внутри, как она и подозревала, лежал компакт-диск впрозрачном конверте.

Вот оно, то, из-за чего произошли все трагические событияпоследних дней, то, из-за чего трижды пролилась человеческая кровь…

Надежда спрятала диск и позвала девушку.

Они вышли в холл.

Даша сидела на прежнем месте, рядом с суетливой старушкой,но что-то в ее облике было не так. Она сидела подчеркнуто прямо, сдвинувколени, лицо покрывала мертвенная бледность.

Девушка-менеджер вежливо попрощалась с Надеждой и скрыласьза дверью. Надежда медленно подошла к Даше, не сводя с нееудивленно-вопросительного взгляда.

– Что с тобой? – спросила она, приблизившись к дивану.

– У нее пистолет! – прошептала Даша, скосив глаза насвою престарелую соседку.

Надежда Николаевна бросила на старуху удивленный взгляд… исразу же все поняла. Что, во-первых, никакая она не старуха, а хорошозагримированная, достаточно молодая, тренированная женщина; во-вторых, что наколенях у нее, под черной сумкой, действительно лежит пистолет; и что сэтой женщиной шутить не рекомендуется. Такие шутки могут кончиться очень плохо.

– Кто это? – вполголоса спросила Надежда.

– Никаких вопросов! – прошипела «старуха». –Выходим из банка! Вы – первой, – она взглянула на Надежду, – Даша –за вами, я – последней. И чтобы никаких фокусов! Я стреляю отлично!