– А тебя самого не сцапают? – спросил я.

– С какой стати? Ты же меня купил.

– Ну смотри. Мишка вас проводит (джунгли есть джунгли) и даст знать, если Маххаим покинут свое капище.

– Договорились! – Говорков кивнул юным мамашам, и они отправились в поселок.

А я позвал Марфу.

Птичка была спокойна. Оборотни и их динозавры оставались по ту сторону реки. Ну и славно. Пусть Говорков делает свое дело, а я постараюсь, чтобы ему не мешали. Была у меня идейка насчет отвлекающего маневра. Вчера я заметил, что трава вокруг домов-«идолищ» довольно высокая, а дождика не было уже дней десять…

Реку мы форсировали легко. Крокодильчики нами не заинтересовались – мне даже не пришлось их «распугивать». Но едва мы с Лакомкой ступили на землю, как сверху пришел тревожный сигнал Марфы. Засада?

Лакомка покосилась на меня. Я кивнул, и она исчезла в зарослях. Ее задача – обнаружить противника и обойти его с фланга. Моя – сыграть роль приманки. Если понадобится. Я прислушался… Ничего. Либо оборотень (если он там один) умеет скрывать свое присутствие, либо я недостаточно чувствителен… Либо это не Маххаим. Марфа просто сообщила об опасности. Уточнить, что именно она увидела, я пока не мог.

Ветер стих, так что обоняние тоже было бесполезно. Оставалось ждать. И я решил ждать. Но не праздно. Присел на камушек спиной к джунглям, обернул палочку тетивой, натянул ее на лучок, кинул в ямку клок сухого мха и занялся добыванием огня. Через минуту мох занялся и пришла очередь камышинок. Еще несколько минут – и я поджег фитиль маленькой жировой лампы. Теперь я точно знал, что за мной наблюдают. Затылком чувствовал нехороший такой взгляд.

Однако нападать мой недоброжелатель не торопился. Видимо, мой безмятежный вид и демонстративное презрение к опасности произвели на него впечатление.

Я по-прежнему не мог понять, кто это. Зато с большой долей вероятности знал, что он – один. И отвлек я его качественно. Где же моя красавица?

Не очень громкий шум, отрывистый вяк и…

Нет, это был не оборотень. Обычный человек. Более того, я знал этого господина. Мы с ним встречались. Правда, тогда он был не один, а с группой поддержки. Мускулистый лысый битюг, предводитель пиратов. Помнится, я еще окрестил его Боцманом. Вид у Боцмана был слегка ошарашенный, хотя надо отдать должное Лакомке, уложила она его мордой в травку очень аккуратно. Практически без повреждений. Царапины на лысине – не в счет.

Я подошел, присел на корточки. Морской разбойник сделал попытку подняться, но лапа Лакомки, опущенная на шею Боцмана тянула на добрый центнер.

– Здравствуй, здравствуй, свин мордастый, – сказал я по-русски. – Мало тебе было морских приключений. Захотелось сухопутных, да?

– Убери ее, – просипел Боцман. По-своему, разумеется. – Я не нападу.

– Еще бы ты напал, – усмехнулся я. И мысленно попросил Лакомку освободить «тушку».

«Тушка» тут же села, отдуваясь и массируя примятую шею.

– А теперь, радость стервятников, будь любезен объяснить мне, как ты тут оказался и почему следил за мной, – сказал я веско. – И учти: моей подружке нравится твоя печень. Так что твой ответ должен быть достаточно интересным, чтобы я отказал ей в этом маленьком удовольствии.

– Я не понимаю тебя, странный человек, – сказал Боцман довольно хладнокровно. – Кажется, ты хочешь напугать меня смертью. Я не боюсь. Ты мог убить меня. Не убил. Почему?

– Понравился ты мне, – сообщил я Боцману с соответствующей ухмылкой. – Еще там, в море. – Много доброго мяса и совсем мало ума. В самый раз – тащить повозку.

– Я не упряжной раб! – совершенно искренне возмутился Боцман. Он даже сделал попытку вскочить на ноги, но Лакомка шлепнула его легонько, вернув к исходному состоянию.

– А на что ты еще годишься? – лениво поинтересовался я.

– Вели своей твари убраться – и я тебе покажу! – оскалился лысый бугай.

– Уверен?

Боцман замешкался с ответом. Секунд пять глядел на меня. Он был гораздо крупнее. И наверняка имел изрядный опыт и смертоубийств, и обычного мордобоя. Той толики Силы, что тлела у меня внутри, было недостаточно, чтобы подчинить этого самоуверенного типа. Здоровяк чуял, что со мной не всё так просто… Но храбрости ему было не занимать.

– Не знаю, – буркнул он после паузы. – Готов попробовать.

– Лакомка, исчезни, – попросил я по-русски. – Покарауль, чтоб нам никто не мешал.

Пантера рыкнула и пропала в зарослях.

– Ну? – поинтересовался я. – Покажи, что можешь.

Джентльменом этот парень явно не был: кинулся на меня без предупреждения. Быстро и решительно, причем в руке у него был ножик («разоружать» его Лакомка не стала), и ножиком этим он умел пользоваться. Вот только исходник у Боцмана был не очень удачный. Внезапная атака из положения «сидя на заднице» – очень сложный прием. Выполнил он его неплохо. Однако у меня было довольно времени, чтобы «принять» здоровяка и уложить его на травку личиком вниз, а ножик забрать.

– Недурно, – похвалил я, взявши его за плечи и приводя в вертикальное положение. – Давай-ка еще раз.

Боцман был впечатлен. Причем, как мне показалось, не тем, как я ловко ткнул его носом в землю, а тем, с какой легкостью я поднял его на ноги.

Но он не смутился. Только покосился на лежащий в стороне ножик.

– Бери, не стесняйся, – поощрил его я.

Он не стеснялся. Но решил быть честным. По-своему.

– Чтоб ты знал, странный человек, – за тебя, мертвого, обещана полная рука железа. – Подумал немного и добавил: – А за живого – две руки. Живым я тебя, пожалуй, в одиночку не возьму. Но голову тебе отрежу. А на львицу свою ты не рассчитывай. Я однажды убил такую.

– Такую – вряд ли, – возразил я. – Но – верю. Здешние хищники – не очень-то трудная добыча.

И поиграл львиной кисточкой.

Тут только Боцман обратил внимание на мой пояс. И задумался.

У меня, впрочем, не было намерения отговорить его от драки. Таких, как он, надо хорошенько вывалять в пыли, чтобы они признали твое старшинство. А такой вот Боцман мне бы очень пригодился.

– А я думал – ты храбрее, – произнес я с насмешкой.

Снова он кинулся на меня без преамбулы. Раз – и бронзовый ножик в сантиметре от моего живота. Но живот отодвинулся в сторону, а ножик продолжил свое движение вперед. Вместе с хозяином, которого я аккуратно пропустил мимо, перехватив атакующую руку и пнув в коленный сгиб.

Боцман рухнул на колено и проехался по травке. Недалеко. Его остановила рука, зафиксированная, вывернутая и поднятая на уровень моего носа.

Боцман зашипел. Знаю, знаю, это больно.

– Еще разок, пожалуй, – предложил я, отпуская своего оппонента и отступая на несколько шагов.