* * *

Когда уехали «мерседесы» с группой захвата, ждать Ольгу остались трое полицейских. Двое курили на скамейке возле подъезда и с трудом сдерживали натиск любопытствующих старушек, их сослуживец, видимо, засел в подъезде. Причем стражи выполняли свои обязанности спустя рукава и даже не присматривались к проходящим мимо людям.

Игарт глянул на часы: грузовая «Газель» прибудет через полчаса. Теперь можно ненадолго расслабиться.

Задумчивая Ольга сидела на полу и пила пакетированный чай с бубликом, найденным в заначке у строителей. От чашки Игарта тянулась нитка пара, пахло лимоном. Он постелил грязное полотенце, устроился рядом с ней. Ольга вздрогнула, разломила бублик и протянула ему половину.

«Надо же, – подумал он, отхлебывая из чашки. – В ужасной робе, перепачканная белой пылью, и все равно красивая».

В отличие от грудастых дев Зоны, в Ольге не чувствовалось ни капли «сделанности», она была настоящей, без фальши и манерности. Теперь понятно, чего Маузер так рвался домой. И сейчас, неотрывно глядя на нее, Игарт думал, что отдал бы почку, лишь бы оказаться на его месте. Нет, о таком нельзя мечтать, она жена боевого товарища. Но когда он вспоминал ее прикосновение, дыхание перехватывало.

– Что? – спросила она, заметив его внимание.

Он покачал головой, уставился на дно чашки. Ему безумно хотелось еще немного побыть рядом с ней, но он сказал:

– Скоро приедет машина, надо поторопиться.

– Да, – кивнула она, допила чай и направилась к шкафу, где хранились мешки, зашуршала там, выбрала один.

Игарт прожевал бублик и проговорил, вставая:

– Я тебя замотаю в одеяло, на голову тоже надо что-нибудь. А то будет видно, что в мешке человек.

– Логично. Смотри, что тут есть, – она бросила на пол старые шторы с тюлем, простынь, одеяло. – Думаю, мне надо будет присесть вот так, – она села и прижала ноги к груди, обхватила их, опустила голову. – А ты меня замотаешь.

– Да, оптимально.

Игарт расстелил на полу ветошь, Ольга устроилась в середине одеяла и напомнила:

– Дырку в мешке проделай, и не одну, а то я задохнусь.

Когда Игарт запеленал ее так, что не закутанным осталось только лицо, и принялся оборачивать тюлем, она зажмурилась и прошептала:

– Мне страшно. Всегда боялась замкнутых пространств.

– А как же лифты? – обернув одеяло шторой, Игарт взял мешок и почесал в затылке.

– Противно мне в лифте, – ответила Оля.

– Теперь, извини, но я буду тебя двигать. Наступил ответственный момент. Еще бы шляпу найти с полями, чтоб у верха и низа мешка был одинаковый объем.

С горем пополам удалось запихнуть Ольгу в мешок. Получилась черная матрешка с испуганным лицом. Огромные синие глаза стали еще больше, в них плескался страх, но девушка не жаловалась. Когда Игарт взвалил на плечи первый мешок с мусором и потопал к выходу, она окликнула его:

– Только береги себя, а то я так и умру… Я ж ничего не смогу сделать сама!

– Уж постараюсь, – улыбнулся он.

В грузовом лифте он приподнял маску, чтоб она закрывала половину подбородка, очки опустил на лоб. Двери с шипением разъехались и он, не глядя по сторонам, поволок груз к выходу. Возле железной двери покачивался с пятки на носок подозрительный тип. Посторонился, когда Игарт потянулся к кнопке двери, осмотрел его с головы до ног.

Открывая дверь, Игарт с ужасом вспомнил, что у него нет ключей от подъезда, он назад не попадет. Он развязал мешок и, подложив под дверь кусок кирпича, обратился к менту:

– Нэ закривай, пажалста.

Мент кивнул и потерял к Игарту интерес.

Складывать мешки он решил подальше от скамейки с соглядатаями. Все пока шло гладко, но после третьей ходки на него набросилась старуха с отвислыми щеками, похожая на своего мопса:

– Чтоб мусора тут не было, ясно тебе?

Мопс флегматично тявкнул и отвернулся.

– Ясно, – ответил Игарт, потирая руки. – Машина скоро приедет.

Старуха спустила мопса с поводка – он побрел обнюхивать траву в клумбе, а сама остановилась, подбоченясь. Она страдала болезнью Паркинсона, и голова дергалась, отчего двойной подбородок вибрировал, как желе. Четвертый и пятый мешок Игарт принес под ее контролем. Когда выносил седьмой, вредная старуха заметила подругу и поковыляла к ней.

Потягиваясь, Игарт огляделся: менты скучали на скамейке, тот, что маялся при входе, уселся рядом с консьержем рубиться в «косынку». Пока все складывалось благополучно.

Открывая дверь квартиры, Игарт услышал телефон и бросился к нему мимо спеленатой Ольги, снял трубку.

– Машин вызывал? Какой подъезд? – поинтересовался водитель.

– Подъезжайте к мешкам, они на тротуаре. Я сейчас выйду, – он шагнул к Ольге и завязал мешок. – Пригни голову.

Ольга была легче строительного мусора. Игарт присел, положил мешок на спину и поволок, приговаривая:

– Ну вот, почти все. Молись, если умеешь.

В лифте ехала мамаша с двухместной коляской, окатила Игарта презрением и отвернулась. Он осторожно поставил мешок с ценной ношей, прислонил к ногам и попытался представить, каково сейчас Ольге. Темно, душно, тесно, и, главное, ты совершенно беспомощен, от тебя ничего не зависит. Случись что, даже не убежишь.

Дверцы лифта с шипением разъехались, мамаша выкатила спящих в коляске близнецов и направилась к выходу. Игарт, обмирая, пошел за ней. Только бы менты не заметили, что мешок странный… Хотя чего странного? Там кирпичи, тут, допустим, обрывки обоев.

Он бросил взгляд на консьержа – парень тыкал пальцем в монитор, мент кивал, нависнув над ним и заведя руки за спину. Два мента на улице покинули насиженное место, чтобы помочь мамаше спустить коляску по ступенчатому порогу. «Правильно, делом занимайтесь, нечего вам по сторонам пялиться».

Игарт устремился к «Газели», подъехавшей к мешкам с мусором. Водитель, усатый грузин в кепке, прямо герой анекдота, помахал рукой, сверкнув золотым зубом.

– Куда вэсти? Мусорка?

– Зачем на мусорку? – Игарт аккуратно поставил мешок с Ольгой, похлопал его. – Ремонт делаю. Хозяева плитку одну купили, положили, потом она им не понравилась, взяли другую, а старую велели сбить. Ну, сбили, а она целая, хорошая. Вот домой ее и везу, пригодится.

– Вай, маладец! – умилился кавказец. – Куда ехать? Дарогу покажешь?

– Конечно! – улыбнулся Игарт. – Только погружу вот.

Кавказец вышел из машины и открыл кузов. Слава богу, не предлагал помочь и над душой не стоял. Мешок с Ольгой он поставил между двумя другими, прислонил к стенке и еще одним подпер, чтоб она не упала. Вряд ли она сильно ударится, но кататься по салону, наверное, неприятно.