class="p1">По имени.

Убийство теперь течет в ее венах.

Как только я прочитал новостную статью, я понял, что это Блейкли вонзила нож в Эриксона. Не один раз, а тринадцать. Власти назвали это «зверством».

Я не буду такой, как ты, Алекс. Я не убийца.

Нет, Блейкли, возможно, никогда не стала бы убийцей. Ее психопатическая болезнь не крутилась вокруг убийства.

Она занимается правосудием.

И кто заслужил правосудие больше, чем такой мерзкий насильник, как Эриксон Дейвернс?

Поскольку ее эмоции и нервные волокна все еще находятся в равновесии, ее реакции и рефлексы будут неустойчивыми. В один момент она будет неустойчивой, в следующий — вялой. Со временем она избавится от чувства вины за то, что лишила человека жизни. Она поймет, что у нее не было другого выбора.

Либо он, либо она.

Хотя Эриксон был бы отличным объектом для продолжения эксперимента, он помог Блейкли исследовать свой эмоциональный диапазон. Научный жертвенный агнец.

К счастью для меня, в этом мире есть и другие «Эриксоны», некоторые из них находятся прямо здесь, в городе. Что касается этого объекта, моя прекрасная садистка уже провела за меня проверку.

Я вырвал страницу прямо из ее маленькой черной книжечки.

Объект 9 на моей каталке. Его имя было третьим в ее «перечне придурков». Собственная система, по которой она оценивала свои цели от наименее до наиболее заслуживающих мести. Это проверенный список худших людей, и впоследствии те, кто находится на самом верху, оказываются психопатами.

Ее заметки на тему психопатии особенно интересны. Поскольку она обладала особым пониманием этой черты, она знала, что один план мести подходит не для всех.

Как и Рейли Стаффорд, ее месть была справедливой, но теперь у него есть более высокая цель. Он не должен стать пустой тратой времени.

Вспомнив о своем пациенте, я проверяю его жизненные показатели.

— Ты, наверное, думаешь, что я черствый, — говорю я ему, независимо от того, слышит он меня или нет. — Что у меня проявляются сходные психопатические наклонности. Ты бы не ошибся. Для того, чтобы достичь подобного, нужно проявить высокий уровень бесчувственности.

Не чувствуя пульса, я хмуро смотрю на него сверху вниз.

— Но не забывай, что убийца-психопат проткнул ледорубом мозг моей сестры. Подобные травмы имеют тенденцию оставлять след, — я сильнее нажимаю на его шею. Он не реагирует. Я опускаю руку.

Гнев овладевает моими нервами, и я отталкиваю каталку.

— Черт.

С неимоверным усилием я вкатываю каталку на кухню и приподнимаю ее. Тело соскальзывает и с бесцеремонным шлепком приземляется на пластиковый брезент. Я стараюсь очистить тело и замаскировать следы ожогов на висках, но только в качестве дополнительной меры предосторожности. Никто не будет скучать по Рейли Стаффорду. Он — ядовитая свалка человеческих отбросов.

Я надеваю на себя использованный костюм «Тайвек», который выудил на той же медицинской свалке, где взял каталку, затем беру складной нож — тот самый, который Блейкли носила при себе, тот самый, которым она тринадцать раз жестоко ударила Эриксона.

Стою над мертвым телом и хватаюсь за рукоять, затем начинаю колоть труп в грудь и торс.

Это нелегкий подвиг — вонзать нож в тело. Без присутствия ярости чувствуешь, как лезвие рассекает кожу, хрящи и сухожилия. Приходится кое-как вытаскивать нож. Звук становится хуже.

Он умер буквально пару минут назад, так что судебно-медицинскому эксперту будет трудно определить, что причина смерти была вызвана чем-то другим. Я удостоверяюсь, что попал в сердце, и наблюдаю, как кровь медленно сочится по его груди.

Я нанес ему двенадцать ударов ножом, на один меньше, чем Блейкли, но власти все равно сочтут это «зверством».

Несмотря на то, что это ни в малейшей степени не научно, я верил, что выбор, который сделала Блейкли, склонит чашу весов в нашу пользу, и следующее лечение будет успешным. Как сентиментально суеверно с моей стороны.

Но вот я снова здесь, с еще одной неудачной процедурой, еще одним бракованным объектом.

Я мог бы повторить эксперимент сто раз, сделать все абсолютно идентично, и я никогда не получил бы тот же результат. Мне даже не нужно сравнивать данные, чтобы понять почему.

Результат уникален для Блейкли.

Она уникальна.

Не знаю, приводит ли меня это осознание в ярость или возбуждение, но это упрощает задачу.

В течение последних двух лет я пытался изменить мир, разрабатывая профилактическое средство. Лекарство, препятствующее разложению и деградации разума до психопатического состояния, но лечение гораздо более сложное и… уникальное.

Цель никогда не была более ясной.

Я знаю, что нужно сделать.

Как только избавлюсь от тела, проследив за точностью каждой детали, настанет время найти мою маленькую потерянную садистку.

Нужно подготовиться. Необходимо заложить фундамент.

Говорят, отсутствие чувств закаляет сердце.

Предвкушение убийственно.

Я хотел поделиться своим открытием, своим прорывом со всем миром. Я хотел почтить память своей сестры и восстановить ее статус в медицинском сообществе.

Теперь я не хочу ни с кем делиться Блейкли.

Тут дело не в лечении.

Скорее, в устранении.

И у меня есть идеально откалиброванное оружие для достижения этой цели.

ГЛАВА 27

СТАРОЕ ПЛАМЯ

БЛЕЙКЛИ

Мой самолет приземляется на западном побережье в восемь тридцать. Аэропорт Сан-Франциско кишит нетерпеливыми туристами в шортах и майках, с бледной кожей, жаждущей загара. Мне требуется полчаса блуждания по лабиринту аэропорта, чтобы выбраться во внешний мир, где горячий и влажный порыв прибрежного воздуха накрывает меня, как мокрое одеяло.

Я поехала на такси в отель в центре города, где сняла номер на ночь. Расположенный всего в нескольких кварталах от Юнион-сквер, этот роскошный отель может похвастаться видом на городской пейзаж, залив, Алькатрас, Золотые ворота и мост Бэй-Бридж. Хотя вид с террасы люкса просто захватывает дух, я здесь не для этого.

Мой телефон звенит. Я ставлю бокал с вином на мраморный столик и открываю сообщение. Напряжение скручивает мой живот, когда я отвечаю на смс, затем звоню в вестибюль.

Прежде чем поехать на Гору Дьявола, я отправила электронное письмо известному криминальному психологу доктору Лондон Нобл. Смутно упоминая себя и не называя никаких имен или идентифицирующих деталей, я подробно изложила теорию Алекса о психопатах, описала его ужасный эксперимент и тот факт, что осужденный серийный убийца Грейсон Салливан был непосредственным катализатором.

Честно говоря, электронное письмо казалось безумным. Я не ожидала ответа от этой женщины, которая сама пережила много страданий от рук маньяка-убийцы. Поэтому была шокирована, когда доктор Нобл пригласила меня поговорить с ней лично.

Да, я могла бы просто назначить сеанс. Заявиться в ее офис в таунхаусе