— Ну, и как мы здесь будем обитать? — обратился к Брокаде Кастел. — Здесь какая-нибудь еда есть? Да, и покажи, где спать. Я спать хочу больше, чем есть!

— Ну, все это, — Брокада широким жестом обвел окружавшее их убожество, — в общем-то, маскировка. Там, внизу — он топнул ногой по полу, — прилично оборудованное убежище. Отличный бетонированный подвал, сухой и хорошо вентилируемый. Еда, постели, оружие на всякий случай… Ну-ка, отодвиньте в сторону стол! Ага! Так. А теперь, Иваст, отверни посильнее половик! — Брокада командовал, освещая поле деятельности поднятой над головой газовой лампой.

Под половиком открылся большой квадратный люк с утопленной в специальном углублении металлической скобой-ручкой.

— Поднимай! — продолжал руководить Брокада, обращаясь к Ивасту.

Иваст с усилием вырвал одну сторону тяжелой крышки из гнезда и привел ее в вертикальное положение. В темном, почти квадратном отверстии были видны первые ступени крутой металлической лестницы.

— Спускайтесь, — предложил Брокада и передал газовую лампу Кастелу.

Кастел стал погружаться в люк, унося из комнаты свет.

— Иваст! — призвал Брокада. — Давай за Кастелом, а я — вторую лампу достану.

Пока Иваст медленно и осторожно спускался по крутым ступеням вслед за Кастелом, Брокада отступил на два шага в темноту и отстегнул от пояса две ручные осколочные гранаты.

— Чем-то здесь пованивает! — донесся из подвала немного приглушенный голос Кастела.

— Наверное, мышь где-нибудь сдохла, — немедленно отозвался Брокада и, возвращаясь к люку, выдернул из гранат обе чеки. Хладнокровно отсчитав про себя две секунды, он бросил бомбы в освещенный снизу прямоугольный проем и тут же обрушил на него крышку люка, а сам кинулся в угол комнаты. Внизу грохнуло, пол под ногами основательно содрогнулся; звякнули и посыпались оконные стекла, в комнате что-то с сильным шумом упало, а воздух наполнился отвратительной пылью и удушливым запахом сгоревшей взрывчатки.

Брокада, подсвечивая себе почти бесполезным в такой ситуации электрическим фонариком, кинулся вон из дома.

* * *

Минут пять он просидел на крыльце, периодически откашливаясь, отплевываясь и отсмаркиваясь. Потом вздохнул и взялся за дело. Работа — есть работа!

Брокада достал из-под переднего сидения автомашины пистолет с глушителем, а из багажника — противогазную маску. После этого он, на всякий случай осторожно ступая и стараясь не шуметь, вернулся в дом. В комнате, откуда Брокада проводил Иваста и Кастела навстречу их судьбе, фонарик высветил картину разгрома: осыпавшиеся оконные стекла, перевернутый стол; крышка люка, оторванная от петель, лежит рядом с черным отверстием, в котором, как пар над прорубью, лениво колышется все еще не осевшая пыль вперемешку с дымом от недавнего взрыва.

Погасив фонарик, Брокада аккуратно, почти что ощупью, приблизился к люку. Он лег прямо на грязный, усыпанный каким-то колким мусором пол и несколько минут, осторожно приблизив к прямоугольному провалу ухо, слушал. Затем он снова включил фонарик, направил его луч в черный проем и все также осторожно заглянул внутрь. Увиденное его, видимо, удовлетворило, потому что Брокада поднялся на ноги, скорее инстинктивно, чем по необходимости, отряхнулся, натянул на лицо противогазную маску и, сжимая в одной руке фонарик, а в другой — пистолет, полез в подвал.

Металлическая лестница выдержала напор огня, ударной волны и осколков, а у людей, оказавшихся в подвале, шансов, похоже, не было. Иваст и Кастел лежали на полу, среди обломков какой-то нехитрой мебели, пробитые рваным железом, обожженные и изуродованные взрывом.

Аккуратный Брокада, внимательно осмотрев тела, убедился, что боевики мертвы, после чего направился к дальней стене подвала, вдоль которой лежали два длинных и объемных предмета, накрытые брезентом и тоже иссеченные осколками гранат.

Под брезентом были до времени спрятаны еще два трупа. Одно тело принадлежало искусно отравленному несколько часов назад связнику Картэны. При нем имелись документы, которые позволяли неопровержимо установить преступные контакты шефа военной разведки с «Боевым крылом». Второй труп, с изуродованным до неузнаваемости лицом, неизвестно кому принадлежавший, должен был изображать «погибшего» Брокаду.

Брокада криво усмехнулся под маской противогаза и разложил свое гражданское удостоверение личности и автомобильные права по карманам куртки, в которую был наряжен мертвец. Кряхтя и обливаясь потом, он оттащил тела от стены, разложил их поживописней и скептически осмотрел место побоища. Да! Неосторожное обращение с боеприпасами! Затем Брокада спешно покинул подвал.

— Туфта, — думал он про себя, — жуткая туфта! Задачка для любого начинающего детектива, не говоря уже о судмедэспертизе… Ну да ничего. Расследовать, если все пойдет так, как надо, будут наши, а значит, и выводы будут нужные!

Он снова подошел к машине, открыл багажник, извлек рацию и стал настраиваться на нужную волну.

— Гнездо, Гнездо! Ответьте Ежу!

— Еж! Слышу вас. Докладывайте!

— Исполнено. Исполнено, по плану!

— Принято. Уходите.

— Господин суперколонель! Те двое не вышли в точку и блокпостами на въездах в город не зафиксированы.

— То есть вы их потеряли?

— Да, господин суперколонель, но ведь мы не могли организовать плотное оцепление всего района. Да и задачи такой нам не ставилось. Нам было приказано прикрыть конкретную точку. А они там не появились.

— Что вы думаете?

— Полагаю, может быть, почуяли что-то и решили уходить по другому варианту. Скорее всего, он у них был.

— А может быть, ранения? Может быть, дойти не смогли? Валяются где-нибудь в кустах и подыхают?

— Не исключено, конечно, но до утра внимательно осмотреть местность и организовать прочесывание не удастся. Да и некем пока прочесывать: людей не хватает.

Ну да, ну да… — Картона досадливо поморщился. — Ладно, не уйдут! Если все и дальше будет идти, как идет, — никуда не денутся.

* * *

А все шло как нельзя лучше.

Все въезды-выезды из столицы, а также ключевые пересечения ее улиц, железнодорожные и автовокзалы были плотно обложены блокпостами и патрулями, составленными из курсантов пехотного и артиллерийского военных училищ, а также из солдат третьего и четвертого батальонов расквартированного в городе мотострелкового полка, командир которого, колонель Даартс — активный участник Патриотического Союза офицеров, состоял в Венаровском заговоре.

Сам Венар с первым батальоном все того же мотострелкового полка уже через пятнадцать минут после получения от Картэны известия о смерти Стиллера прибыл к Главной Государственной Резиденции и вызвал к себе начальника караула. Сообщив ему «трагическую весть», он заявил, что армия берет ситуацию в столице под свой контроль «во избежание антигосударственных выступлений, беспорядков и хаоса», и предложил сдать посты командиру прибывшего с маршалом воинского подразделения. Подозревать в подвохе самого Венара, явившегося во всем блеске своего военного величия, осиянного сверкающими ромбами и золотым шитьем маршальского достоинства, скромному интенденту службы охраны государственных учреждений даже в голову не пришло. Главная Государственная Резиденция ощетинилась стволами мотострелкового батальона, занявшего на всякий случай круговую оборону. Всему обслуживающему персоналу, кроме дежурного инженера ремонтной бригады и двух буфетчиц, было приказано покинуть здание.