Сара и Вероника расстались, невероятно. Она сама сказала ему сегодня вечером. Все кончено. Их любовь и его мука.

Но что это значит для него?

Вернувшись на кухню, он хотел сначала постоять в дверях, понаблюдать происходящее со стороны и решить, стоит ли погружаться во все это или лучше незаметно подняться наверх и лечь спать. Но, похоже, с тем, чтобы стоять в дверях или где-либо еще, имелись проблемы: простая попытка остановиться и как-то разобраться со взбесившимся пульсом, могла закончиться падением; и Роберт, отшвырнув на задворки сознания мысль о том, что он не просто пьян, а пьян как никогда в жизни, нетвердой походкой пересек кухню и благодарно рухнул на стул рядом с Сарой. Вокруг стола теснилось человек десять, так что им с Сарой приходилось прижиматься друг к другу, пьяно соприкасаясь головами, а Терри все говорил и говорил, и смех прокатывался волнами от одного слушателя к другому.

– …и тогда он решает купить жене подарок к юбилею, к десятилетию, и думает про себя: куплю-ка я ей зверушку…

Стол был заставлен полупустыми бутылками и стаканами. Роберт не помнил, какой стакан его. Он попробовал на вкус жидкость в первом попавшемся, убедился, что это виски, и наполнил его чем подвернулось под руку. Какая-то кислятина.

– …и тогда он идет в зоомагазин, а продавец говорит: «Почему бы вам не взять щенка?», а он отвечает: «Нет, у нее уже есть щенок». Тогда хозяин говорит: «Ну, тогда попугайчика?», а он отвечает: «Нет, у нее уже есть попугайчик»…

Роберт сознавал, что рука Сары трется о его руку, что плечо ее давит на его плечо, когда она тянется за бутылкой. Она пила джин, чистый – все, с чем его можно было смешать, давно закончилось. Сара наклонилась вперед, предвкушая кульминацию рассказа, в уголках ее губ уже дрожал смех, но глаза были тусклыми и усталыми.

– …и тогда продавец говорит: «А как насчет вот этого?», достает эту тварь и сажает ее на прилавок. Человек удивляется: «Что это?», продавец начинает объяснять, и человек соглашается: «Отлично». Кладет тварь в ящик и несет домой к жене…

Вероника сидела на противоположном от Сары конце стола, так что их взгляды почти не встречались. Они весь вечер практически не разговаривали друг с другом, но ни одна – явно стремясь продемонстрировать упорство – не уходила. Вероника пила воду из-под крана. Время от времени она исподтишка бросала пристальный взгляд на Роберта и Сару, которые сидели, словно приклеенные друг к другу, и наливались спиртным.

– …и вот он приходит домой и вручает подарок. Жена снимает обертку, а в ящике сидит огромная зеленая лягушка с огромной пастью и толстыми губами, просто сидит и пялится на нее…

Роберту хотелось уйти. Ему отчаянно хотелось уйти, но он не мог заставить себя оторваться от Сары. Как получилось, что они сидят рядом? Кто из них это все подстроил?

– …и тогда она смотрит на лягушку и говорит: «А это еще что за хрень?» А он отвечает: «Это, моя дорогая, южноамериканская лягушка-хуесос»…

Все уже смеялись, но смех Сары звучал громче остальных. Почти истерически. Роберт посмотрел на нее, увидел трясущуюся челюсть и вздымающиеся плечи, и внезапно встревожился. Что-то было не так.

– …и жена спрашивает: «И что мне с ней делать?» А он говорит: «Научи ее готовить и отваливай».

Новый взрыв смеха, новая волна толкнула Сару и Роберта друг к другу, и несколько секунд они прижимались, ослабевшие от хохота, но когда он попытался оттолкнуть ее, то понял, что обмякшее тело Сары не слушается. Руки и ноги беспомощно болтались, Сара повисла на нем, словно тряпичная кукла, глаза ее были широко раскрыты, рот застыл в улыбке. Роберт легонько потряс ее.

– Сара! Сара, что случилось?

Смех вокруг стих, и все уставились на безвольное тело Сары в объятиях Роберта.

– Боже мой, а я думал, что это я напился, – сказал кто-то, но шутка не вызвала веселья.

– Она в обмороке.

Вероника встала и подошла к Роберту.

– С ней все в порядке. Такое уже бывало. Долго это не продлится. – Вероника села рядом с Сарой, взяла ее за одну руку, Роберт – за другую, они осторожно приподняли ее, и Сара обвисла между ними. – Приготовьте воду. Холодную. – И она зашептала Саре в ухо:

– Все в порядке, Сара. Давай. Все в порядке. Просыпайся…

Медленно, спустя несколько секунд, в глазах Сары снова затеплилась жизнь, тело напряглось, она снова контролировала свои мышцы. Сара моргнула, потом зевнула, подобно человеку, пробудившемуся от глубокого сна.

– О боже, я… такого сильного еще не…

– С тобой все в порядке? – Роберт склонялся над ней. – Все хорошо? Ты сознавала, что происходит?

– Конечно, сознавала, – сказала Вероника. – Она…

– Да. Я слышала, что вы говорили. Просто ничего не могла сделать. Не могла пошевелиться. – Навалившись на стол, Сара осторожно поднялась на ноги. – Мне очень жаль, что я испортила веселье, но… пожалуй, мне стоит пойти спать…

То ли потому, что странное поведение Сары сбило всем настроение, то ли просто все чувствовали, что вечер пошел наперекосяк, но все разом начали отодвигать стулья, зевать, кивать и бормотать, что да, мол, пора; и через несколько минут все разошлись, разбрелись по коридорам, едва не забыв пожелать друг другу спокойной ночи.

Сара поднялась на второй этаж, Роберт и Вероника заботливо маячили рядом, хотя она уже не выглядела слабее или болезненней остальных. Терри отставал от них на несколько шагов.

На верхней ступеньке Сара повернулась к Веронике и выпалила напряженной скороговоркой:

– По-моему, комната Мишель сегодня свободна. Я там лягу.

Вероника неслышно пробормотала что-то и направилась к своей комнате. Терри пожелал всем спокойной ночи, добавив, что утром еще с ними встретится. И Роберт с Сарой остались наедине.

В доме было очень тихо. Казалось, все обитатели его уснули мгновенно. Когда тишина стала слишком гнетущей, Роберт попробовал завязать разговор:

– Неплохой получился вечер.

Сара как-то странно смотрела на него – с какой-то сбивчивой, птичьей пристальностью, – не проявляя никакого желания двигаться. Роберт силился вспомнить, где находится комната Мишель, чтобы проводить Сару туда. Наконец он сообразил, что комната – рядом с лестницей, и они как раз стоят у ее двери.

– Ты уверена, что нормально себя чувствуешь? – спросил он.

– Да, спасибо. Мне гораздо лучше. – Сара не сводила с него глаз.

– Хорошо. Ты нас так перепугала. С тобой ведь такое уже случалось?

– Пару раз.

– Тебе надо сходить к врачу.

– Да пустяки. Просто на меня находит, когда я слишком сильно смеюсь.

В кухне еще кто-то был: оттуда донесся приглушенный стук и звон разбитого стекла, затем внизу погас свет.