Лу на самом деле сдержала свое слово и отпустила призванного матерью бухгалтера из другого мира, оборвав нашу связь и окончательно закрывшись от меня ментальными барьерами.

Куртку по размеру я нашел довольно быстро. Еще из оружейной прихватил обычное, мне по подбородок, боевое копье, древо которого было обито железными кольцами. После чего отправился вслед за Орвистом. Мы шли в рабочий кабинет короля, где Кай Фотен Первый обычно принимал посетителей.

Дворец был похож на разворошенный улей. Кто-то куда-то бежал, гвардейцы орали на прислугу, сонные дворяне, которые уже добрались сюда из своих покоев или прибежали из ближайших поместий, только добавляли происходящему хаоса своими претензиями и вопросами.

Окинув взглядом разношерстную толпу, которая толпилась у кабинета короля, я сразу понял, что очень многих не хватает. Почти все представители оппозиции, которые в последнее время в голос критиковали действия Кая, так и не явились во дворец, хотя и должны были. Среди толпы я не увидел нескольких графов и герцогов, но самое главное — отсутствовал Мофорос, который больше других критиковал мягкотелость и нерешительность короля.

Активно работая локтями и не обращая внимания на возмущенные крики позади, мы пробились к большим двустворчатым дверям. На страже стояли сразу пять гвардейцев, которые, впрочем, завидев Орвиста и меня, мигом расступились и пропустили нас внутрь.

«Умница, Вила, оставила указания», — подумал я.

Еще минута в этой истеричной толкучке, и я бы начал убивать, ей богу.

Как оказалось, часть моих выводов была поспешной. Как минимум половина высших аристократов, которых я записал в предатели, сейчас были внутри комнаты, собравшись у рабочего стола короля. Впрочем, Мофороса среди них не наблюдалось.

Я встал у стены рядом с Орвистом, прикинувшись гвардейцем, что, впрочем, не ускользнуло ни от бойцов внутри кабинета, ни от аристократов.

Мне было плевать. Я не гений тактики или стратегии, танковые клинья на прорыв не водил, в войнах и конфликтах в родном мире не участвовал. Даже в армии не служил, а вся воинская наука ограничивалась умением бросать гранату типа «колотушка» на зачетную дистанцию с разбега. Еще я умел забивать рожок от автомата Калашникова холостыми патронами, которые наш военрук засыпал в разрезанный пополам баскетбольный мяч, после чего он начинал близоруко пялиться на циферблат механических часов — время так засекал.

— Нам надо стянуть основные силы к фортам, — Кай активно тыкал в разложенную на столе карту города, которая была нанесена в правильном масштабе на огромный кусок кожи — пергамент таких размеров был бы слишком хрупкий.

— Пусть баллисты и маги форта не пропускают корабли в гавань так долго, как смогут. Понятно? Поставим баррикады тут, тут, и тут, надо удержать основные улицы — король продолжил тыкать пальцем в карту.

От сонливой лени, которая сопровождала монарха последние недели, не осталось и следа. На него напали, и надо было защищаться. Мне вообще показалось, что он специально вел себя таким образом, провоцируя своих противников на активные действия, но, видимо, перестарался — в итоге Пите сейчас начнут штурмовать.

В этот момент в комнату вбежал посыльный в форме городской стражи.

— Ваше Величество! Форты!.. — мужчина запнулся и утих, оценивая концентрацию аристократов на квадратный метр помещения.

— Да что такое!? Говори! — не выдержал один из графов, пожилой седой мужчина в богато расшитом камзоле.

— Так это… Восточный потеряли, орудия не стреляют, магов не видно… В моем, Западном, идет бой… Предательство, Ваше величество…

В комнате повисла тишина. Форты по бокам от гавани Пите были воротами порта. Пристрелянные тяжелые орудия закрывали всю бухту: катапульты и баллисты могли делать до двух выстрелов в минуту и были способны если не потопить, то серьезно повредить корабль любых размеров. Особенно, если снаряды были зажигательными — начиненные сырой нефтью, которую тут называли просто черным болотным маслом.

Потеря даже одного форта — это нонсенс. Если король потеряет сразу два, то город обречен.

Это понимали все присутствующие, а по отголоскам мыслей и эмоций, от которых я сейчас пытался изо всех сил отгородиться — понял и я.

— Значит… — Король замолк, быстро что-то решая в уме.

— Ваше Величество, прикажите идти на помощь Западному. Я возьму своих людей, граф Вертес — один из аристократов кивнул на крепкого мужчину, стоящего рядом с ним у стола, — он своих, и мы отобьем форт. Прикроем хотя бы часть бухты.

Король замер, будто ожидал чего-то.

«Антон. Нужна твоя помощь. Как в темнице, только оставить в живых», — король смотрел на меня в упор, прокручивая эту мысль в голове.

Я коротко кивнул.

По едва заметному жесту и тихой команде короля, гвардейцы внезапно отлепились от стены и взяли двух добровольцев в круг.

— Прошу простить меня, но так надо, — ответил король.

В тот же момент я сделал шаг вперед — гвардейцы по еще одному знаку короля пропустили меня к вельможам — и, положив ладонь на голову ничего не понимающего Вертеса, нырнул в чертоги разума.

Вся легенда псу под хвост, но сейчас я или раскрою себя, или город падет.

Светляк сознания графа был удивительно ярким и сильным — волевой, активный человек. Стараясь не навредить аристократу, я быстро прошелся по его мыслям и чувствам. Не найдя никаких следов заговора или мыслей предать короля Кая, я силой магии «собрал» мысли графа к тому виду, в котором они были до вмешательства, вышел в реальность и шагнул ко второму мужчине.

Граф Нирифор — так звали аристократа — был так же чист, как и его товарищ. Оба были давними друзьями и умеренными представителями знати, которые придерживались мысли, что борьба за престол и козни против Фотена погубят их дома и само государство.

После ментального допроса мужчины ошалело крутили головами, а до меня стали долетать обрывки их мыслей и мыслей окружающих.

«Значит, правда…»

«Менталист… Но где ошейник?»

«А говорили — мальчишка идиот и якшается с простолюдином…»

«Хорошо, что я здесь…»

Мыслей было много, некоторые — даже могли привести к смертной казни, но я сделал вид, что ничего не слышал.

— Они преданы трону, Ваше Величество, — коротко сообщил я Каю Фотену. — Извиняюсь за вторжение, Ваши Сиятельства, но обстоятельства вынудили, — обратился я уже к графам, низко поклонившись. Новые враги мне были ни к чему.

— Граф Вертес, Граф Нирифор, берите своих людей и отправляйтесь к Западному. Примите и мои извинения за методы проверки. Ваша верная служба престолу не будет забыта, — серьезно обратился к чуть приосанившимся мужчинам король, оказав тем самым невиданную честь.