там в низкое кресло, держа револьвер направленным в грудь Гамильтона. Тот отметил про себя, что Перкинс выбрал место сбоку, чтобы в случае стрельбы не попасть под выстрел своего сообщника, находящегося за спиной Гамильтона. "Тертый парень" — почти с одобрением подумал полицейский.

— Теперь можешь опустить руки, — сказал тот же голос сзади, и Гамильтон, повернув голову, встретился взглядом с угрюмо ухмыляющимся Элсоном Карчером. В больших, поросших черным волосом руках бандита армейская винтовка М-16 казалось детской игрушкой.

— Что, лейтенант, не рад встрече? — издевательски поинтересовался Скунс, — Ты ведь собирался ждать меня тут хоть всю ночь и я, как видишь, решил сократить тебе время ожидания.

Скунс довольно захохотал. Ткнув пальцем в Перкинса, настороженно застывшего в кресле с револьвером в руке, он проговорил, давясь смехом:

— Мой напарник Чарли купил тебя, как мальчишку, как сопливого мальчишку. Это он придумал план отхода из ювелирного без заложника, который брыкается и может выкинуть неожиданную штуку, если в качестве заложника можно использовать собственного напарника, а также держать полицию на расстоянии. А уж как тебя заманить сюда, это я придумал. Я ведь тебя хорошо знаю, Гамильтон. Чарли сомневался, что ты поедешь с ним один, а я ему точно сказал, что ради того, чтобы не спугнуть меня и захватить живым, старина Гамильтон и к черту в пасть полезет. Так оно по-моему и вышло.

Лейтенант, слушавший Карчера с недоверчивым видом, насмешливо спросил:

— И историю с визитной карточкой и с побегом заложника, который видел твое лицо, — ты хочешь сказать, что и это все тоже ты придумал?

— Нет, это только у Чарли так котелок варит. Он и с этим домом придумал. Узнал от знакомых, что этот Перкинс уехал с семьей на две недели в отпуск, подобрал ключи к гаражу и дому — он в этом деле спец! — и решил под именем хозяина дома заманить тебя сюда. Чарли ведь на тебя тоже большой зуб имеет. Ты застрелил два года назад его брата, когда тот напоролся на полицейскую засаду в банке на Брайтон-бич. Так я говорю, Чарли?

Тот, кто еще недавно называл себя Майклом Перкинсом, вынул из кармана расческу, провел ею по волосам, дунул на нее и, кривя губы, сказал, не скрывая злобы:

— Да, лейтенант, у меня к вам счет побольше, чем у Скунса. Я давно ждал случая сквитаться с вами за смерть брата и вот дождался.

— Ну и что вы теперь собираетесь со мной делать? Неужели посмеете убить офицера полиции?

Гамильтон держался так невозмутимо, будто разговор шел не о его жизни, висевшей на волоске, а о чем-то совершенно отвлеченном, вроде видов на урожай в Южных штатах.

— Посмеем ли мы убить тебя? — не веря своим ушам, переспросил Карчер и даже захохотал от восторга. — Не сомневайся в этом, Гамильтон. Помнишь наш разговор пять лет назад? Ты тогда обещал отправить меня на тот свет.

— Не будь так уверен в этом, Карчер, — холодно сказал Элвуд Гамильтон, — я всегда выполняю свои обещания и сейчас ты в этом убедишься.

Он повернулся к двери, ведущей из холла в гараж, и громко крикнул:

— Время!

Дверь с треском распахнулась, и сержант Уэллс, ворвавшийся в комнату, крикнул, направив револьвер на Скунса:

— Бросай оружие, иначе стреляю!

Карчер резко повернулся к сержанту, вскидывая свою М-16, и в этот момент лейтенант Гамильтон прыгнул ему на спину, выворачивая ствол винтовки кверху.

Рыча, как зверь, не помня себя от бешенства, Скунс пытался стряхнуть со своей спины лейтенанта, но левая рука Гамильтона, локтевым сгибом давившая на горло, сжималась все сильнее. Бандит захрипел и стал заваливаться назад. Подоспевший Уэллс ударил его рукояткой револьвера по голове и, заломив ему руки назад, с помощью Гамильтона надел наручники.

— Ну вот и все, — тяжело дыша, оказал Гамильтон, выпрямляясь. Все-таки не зря его прозвали Скунсом. Запах от него и впрямь какой-то звериный.

Карчер лежал на полу лицом вниз без сознания со скованными за спиной руками.

Дыхание хрипло вырывалось из его помятого горла.

— Если это и Скунс, — переводя дыхание, отозвался Уэллс, — то уж очень здоровый.

Он хотел еще что-то добавить, но из дальнего угла холла раздался высокий, срывающийся крик:

— Не двигаться! Руки за голову!

Полицейские переглянулись между собой, Гамильтон кивнул головой, и первым поднял руки. Сержант медленно, словно нехотя, сделал то же самое. Обернувшись, они увидели, что Майкл Перкинс, точнее тот, кто выдавал себя за него и кого Скунс называл Чарли, держит направленный на них служебный револьвер Гамильтона, а его побледневшее лицо подергивает примесь ненависти и страха. Чарли прислушался к тому, что происходит на улице и, убедившись, что там все тихо, с досадой сказал:

— Мне следовало бы догадаться. Этот второй, — он кивнул на Уэллса, прятался в багажнике машины, а я не сообразил проверить и сам привез его сюда. Похоже, что вы не до конца доверяли мне, мистер Гамильтон?

Чарли понемногу успокаивался, поняв, что других полицейских в доме нет. Гримаса, подергивающая его лицо, исчезла, и сейчас его опять можно было принять за мирного обывателя среднего достатка.

— Похоже, что мне пора сматываться из города, а, лейтенант? — он почти весело подмигнул Гамильтону. — Но вы ведь сразу сядете мне на хвост и вряд ли дадите оторваться…

Сообщник Скунса размышлял вслух, пытаясь собраться с мыслями. Наконец, придя, видимо, к какому-то решению, он пробормотал.

— Мне очень не хочется делать это самому, но от Скунса теперь мало толку.

— Что ты там бормочешь, кретин, — неожиданно подал голос очнувшийся Карчер. Он завозился на полу, пытаясь сесть, но скованные за спиной руки мешали ему. Подняв голову, он прохрипел, морщась от боли в горле: — Живо кончай их обоих и сними с меня наручники, не то я покажу тебе, есть от меня толк или нет.

— Заткнись, вонючка, — презрительно отозвался Чарли, — твоя песенка спета. Тебя ищет вся полиция штата, так что тебе самое время исчезнуть навсегда. Тогда и мне удастся выбраться из этой истории, не засветившись.

Он решительно поднял револьвер и выстрелил в грудь Гамильтону, потом дважды выстрелил в Уэллса и еще раз в Гамильтона. Оба полицейских рухнули на пол, как подкошенные, Чарли подошел к Скунсу и почти в упор выстрелил ему в затылок. Тот взвыл, как собака, которой наступили на хвост, и пообещал разрезать своего сообщника на мелкие кусочки. Чарли прижал револьвер вплотную к затылку приятеля и выпустил в него последние два заряда. Волосы у того на голове вспыхнули, в холле запахло паленой шерстью, но к изумлению Чарли, Скунс был по-прежнему