Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Помни — не важно, что они богатые и преуспевающие. Они просто люди.
— А я и не считаю их богами, — отвечает Ли.
— Ты можешь хотя бы час обойтись без иронии? Я понимаю, что у тебя разыгрались нервы, но, пожалуйста, не надо и меня расстраивать.
Ли хочется напомнить, что муж совсем недавно назвал ее психопаткой, но лучше уж сменить тему. Мобильник снова пищит.
— Сколько сообщений он уже прислал? — интересуется Ли.
— Бен ненормальный. Я ведь предупредил, что переезжаю временно. Ни одна живая душа не слышала, что мы разводимся. Но люди живут в плену условностей. Как будто временный разъезд означает что-то серьезное.
В словах Алана есть нечто тревожное, но Ли предпочитает об этом не думать. «Забудь и просто двигайся вперед».
— Ребята, вам хочется на занятие? — спрашивает она.
Майкл и Маркус предаются новому развлечению — соревнуются, кто громче пропоет «ом». Временами это раздражает, но, несомненно, пение лучше потасовок, которые продолжались целыми днями до того, как близнецы начали заниматься йогой. Когда шум становится нестерпимым, Ли вступает в хор, и даже Алан запевает басом. «Ну ладно, — думает Ли, — жизнь не идеальна. Но хотя бы иногда мы счастливая семья». Если ради общего блага нужно закрыть студию — так тому и быть. В конце концов, семья важнее.
Когда они заходят в студию, Ли берет Алана за руку и целует его.
— Я не стану психовать, пока ты рядом, — говорит она.
Он склоняется к жене.
— Тогда поделись со мной своим спокойствием. Я волнуюсь.
Баррет сидит за столиком и одной рукой что-то записывает, а другой набирает сообщение. Как и остальные, она немного ворчлива и необщительна. Честно говоря, Ли не в силах винить девушку — она ожидала такого отношения. Ли старается подыскать место всем — вчера вечером она написала Баррет, что местная школа почти наверняка пригласит ее заниматься йогой с детьми три раза в неделю в рамках курса физкультуры. Удивительно, но Баррет не ответила. Даже не подняла глаза, когда Ли и Алан вошли в студию.
Дети бросаются к ней, и Алан с телефоном в руках заходит в зал.
— Готова? — спрашивает Ли у Баррет, кивая в сторону близнецов.
Та кивает в ответ:
— Как всегда.
— Ты получила письмо?
— Да. Спасибо.
— Знаешь, Баррет, я долго договаривалась, и было непросто. Всей школе это пойдет на пользу, но и тебе тоже.
— Я же сказала «спасибо».
— Я слышала. Но если бы ты посмотрела на меня, прозвучало бы чуть более искренно.
У Баррет звонит телефон. Может быть, однажды кто-нибудь исследует наиболее неприятные мелодии звонков и телефонных сигналов и объяснит, почему люди выбирают самые что ни на есть раздражающие. Баррет читает сообщение и наконец смотрит на Ли.
— Спасибо, — повторяет она, хватает блокнот и выскакивает на улицу.
— Осторожно! Осторожно! — распевают Майкл и Маркус. Эту фразу Ли и Алан твердили дома годами.
Ли заходит за стол, чтобы проверить электронную почту. И снова звонок. Ей мерещится? Нет, просто Баррет вышла, оставив телефон, и он лежит на столе, вереща и мигая. Ли отодвигает его в сторонку и замечает, что пришло новое сообщение.
От Алана.
Интересно.
Дом Жанетты и Фрэнка — настоящее чудо современной архитектуры — лепится к склону холма в Лорел-Каньон. С улицы он кажется маленькой стеклянной коробочкой, слишком хрупкой, чтобы противостоять стихиям. Настоящая оптическая иллюзия. Хотя его окружают другие дома, он источает атмосферу мира и гармонии — того и другого Ли сейчас явно недостает.
Алан всю дорогу болтал о переменах, которые ожидают их собственное жилище. Он намерен устроить в подвале домашний спортзал, это пойдет на пользу его карьере — он собирается активно ходить на прослушивания, как только они избавятся от студии и их совместный банковский счет немного пополнится. Алан как будто не замечал странного молчания Ли. Как только она села в машину и принялась размышлять над увиденным, на нее нахлынуло непривычное и приятное спокойствие. В конце концов, она всего лишь увидела телефон Баррет, на который пришло сообщение от Алана. Ли и сама не раз получала сообщения от Баррет, не так ли? Не опасно ли делать скоропалительные выводы?
Да, опасно.
— Красиво, правда? — спрашивает Алан, с почтением глядя на дом Жанетты и Фрэнка.
— Я бы повесила занавески.
— Видимо, им нечего скрывать.
— Всем есть что скрывать, Алан.
Они поднимаются по крутой лестнице. Наверху гостей встречает стройный мужчина с короткими светлыми волосами. Судя по фигуре — несомненно, ревностный поклонник йоги. Даже фанатик, думает Ли, встречая немигающий, пронзительный взгляд.
— Вы, наверное, Ли и Алан, — говорит он, протягивая руку. — Я Джеймс. Жанетта и Фрэнк рады встретиться с вами. Они уже ждут.
— Мы опоздали? — тревожится Алан.
Джеймс улыбается.
— На семь минут. Не стоит беспокоиться. Выкиньте из головы. Они знают, что на занятие вы бы не опоздали ни на минуту.
— Пробки… — объясняет Алан.
Джеймс кладет руку ему на плечо и смотрит еще пристальнее.
— Даже не думайте об этом, ладно?
Ли утешается тем, что она неповинна в злополучном семиминутном опоздании. Но обращение Джеймса наводит на мысль, что это деловая встреча, а не дружеский визит, — на тот случай, если кто-то сомневался. Ли в жизни не додумалась бы намекнуть гостю, что он опоздал на несколько минут.
В первую очередь Ли замечает, что в доме идеальная температура. Должно быть, здесь замысловатая система климат-контроля, которая регулирует влажность и ионы. Наверное, и запах тоже — в воздухе разносится легкий, как будто цветочный аромат. Слышатся негромкие звуки, нечто среднее между щебетом и чириканьем. Даже при нынешнем состоянии духа Ли ощущает спокойствие и уверенность.
Вокруг сверкающий мрамор и полированный паркет, мебели мало — даже трудно поверить, что тут кто-то живет. Становится ясно: сад настолько густ и роскошен, что занавесок не нужно. Дом немного похож на террариум, но трудно сказать — то ли ты сидишь в нем, то ли заглядываешь внутрь. Гостиная — в задней части дома; в дальнем конце комнаты, на фоне молочно-белого неба, сидят Жанетта и Фрэнк. Под ними — невидимые стулья из какого-то прозрачного материала, так что хозяева как будто парят в воздухе.
Они одновременно встают и приветствуют Ли и Алана. Учитывая репутацию, дом, имена и запах роз, разлитый в воздухе, Ли ожидала увидеть двух изящных гуру в белых одеяниях. Как ни странно, Фрэнк — заурядного вида мужчина лет за шестьдесят, в джинсах и свитере на голое тело. В вырезе ворота видны седые волосы на груди, а из-за ремня выпирает брюшко. Жанетта — из тех женщин, у которых каждый дюйм тела как будто обработан и подвергнут специальным процедурам. Мягкие волосы, очаровательная фигура, идеальные ногти. Но что-то в ее чертах и сложении — должно быть, легкая склонность к полноте — наводит на мысль, что она не с рождения купалась в роскоши. Жанетте лет пятьдесят, но кто знает?.. На ней джинсы и белая рубашка — шестисотдолларовое подражание мужским деловым сорочкам. Она — воплощенная чистота, и можно не сомневаться, что ее тело с головы до ног покрыто тонким слоем дорогого, слегка ароматизированного лосьона.