Когда через два часа приехала мать, он испытал огромное облегчение и благодарность.

— Йа-Йа, маме больно, — сказала Лулу и снова заплакала.

Мила взяла инициативу в свои руки.

— Твоя мама солдат, Люси Луида, и ты не должна об этом забывать. Ей нужно, чтобы мы теперь думали о хорошем. Может, ребятки, переоденетесь в пижамы, и я почитаю вам на ночь?

Майкл оторвался от дочерей и встал. Потом нетвердой походкой двинулся к матери.

— О, Майкл, — прошептала она. Голос ее дрожал, глаза наполнились слезами.

— Не надо. — Майкл уклонился от протянутой руки. Нельзя, чтобы его утешали, — не теперь, не перед детьми. От прикосновения матери он может сорваться. Он прошел мимо нее и не останавливался, пока не оказался в коридоре.

Потом закрыл за собой дверь и спустился на первый этаж. Какое-то время — Майкл сам не знал, как долго — он бродил по дому, разглядывая памятные вещи. Свадебная фотография в книжном шкафу, приставной столик, который они с Джолин реставрировали вместе, декоративная тарелка на стене кухни.

Зазвонил телефон.

— Майкл Заркадес, — сказал Майкл, хватая трубку.

— Здравствуйте, мистер Заркадес. Это Максин Солл из Красного Креста.

Он изо всех сил стиснул трубку, думая: «Господи, пусть все будет хорошо».

— Как моя жена?

— Прошлой ночью ее вертолет сбили в провинции Аль-Анбар. Из-за тяжелых боев спасательная операция была затруднена. Я не знаю подробностей и не могу сообщить вам информацию о других членах экипажа. Но мне известно, что ваша жена жива, и ее состояние стабильно. Ей оказали помощь в Баладе, а теперь она находится на пути в Германию, в Ландштуль.

Майкл испытал такое облегчение, что опустился на колени на пол кухни.

— Слава богу, — прошептал он. Сотрудница Красного Креста что-то рассказывала про госпиталь, но Майкл почти не слушал.

Повесив трубку, он вышел на улицу, где его окружила холодная, черная ночь. Теперь ты приедешь домой, Джо, ты поправишься.

Майкл до такой степени погрузился в свои мысли, что не сразу заметил человека, стоящего на террасе на другой стороне дороги. В тусклом свете уличного светильника был виден только силуэт, но Майкл догадался, кто это.

Он закрыл за собой дверь и пошел по гравийной дорожке, прислушиваясь к хрусту маленьких серых камешков у себя под ногами. Ночь пахла отливом — в воздухе чувствовался слабый запах серы.

— Карл? — спросил Майкл, подходя ближе. — Ломанд к вам тоже приходил?

Карл кивнул.

— Мне нужно было уйти из дома. Сет… Я не знаю, что, черт возьми, ему сказать. С ним сейчас мать Тэми.

— Да. Моя мама тоже с девочками. Что с Тэми?

— Проклятые военные и Красный Крест ни черта мне не говорят. Она жива. В критическом состоянии. Вот и все, что я знаю. А Джо?

— Жива, в стабильном состоянии. Это все, что мне известно. Они ничего не говорят об остальных членах экипажа.

— Сегодня пришло электронное письмо от Тэми. Наверное, отправила перед вылетом. Оно такое… — Голос Карла дрогнул. — Потом я еще раз прочел его и подумал: неужели это ее последние слова?

Майкл не знал, что ответить, и поэтому промолчал. Но и молчание было невыносимым.

— Ты вылетаешь завтра? — спросил он.

— Да. А ты?

— Тоже. — Майкл посмотрел на черную воду, прислушиваясь к шуму прибоя. Чем дольше он тут стоял, тем неудобнее было уходить. Наконец-то у них с Карлом появилось что-то общее, но это не сблизило их. — Наверное, мне пора возвращаться к девочкам. До завтра.

— Да. — Карл помялся, потом повернулся к нему: — Спасибо, что пришел.

Майкл кивнул и двинулся к дому, но когда вошел внутрь, то пожалел, что не остался с Карлом. Всюду, куда бы он ни бросил взгляд, ему мерещилась Джо.

«Сегодня пришло письмо от Тэми…»

Майкл прошел в свой кабинет, включил компьютер и открыл электронную почту.

В папке «Входящие» было новое письмо: военный адрес Джо крупными, жирными буквами.

Когда она его написала? Вчера, прямо перед вылетом?

Щелчком мыши Майкл открыл письмо.

«Любимые мои!

Огромное спасибо за подарки, которые вы прислали на этой неделе. Можете мне поверить, я была настоящей королевой. Все хотели попробовать разные вкусности, а пахлава была просто потрясающей. Я откусила один кусочек и сразу подумала о вас. Попросите вашу бабушку рассказать, как она учила меня готовить пахлаву. Я была не самой лучшей ученицей, это точно. Не такой хорошей, как Бетси. :)

Знаете, что еще напоминает мне о доме? Погода. Пришел сентябрь, а это значит, что идет дождь — даже в пустыне. Наша база превратилась в большое грязевое болото. Тебе бы понравилось, Лулу. Шлеп! Шлеп!

Здесь все идет своим чередом. Я много летаю. Недавно была в одном месте, которое называется „зеленая зона“, и пила там молочный коктейль. Вкуснятина!

„Черный ястреб“ стал для меня вторым домом. Тут так много оборудования — целый мир под пальцами моих рук. Когда я смотрю на показания навигатора, то думаю о вас, о доме и считаю дни до своего возвращения.

А пока я знаю, как вы по мне скучаете, и хочу, чтобы вы знали, что мне вас тоже очень не хватает. Я засыпаю и просыпаюсь с мыслью о вас.

Лулу, мне очень хочется услышать все-все о твоем первом дне в школе. Я знаю, ты можешь немного бояться, но помни, что так бывает со всеми. У тебя уже появились новые друзья? Как тебе учительница? Расскажи мне обо всем.

Бетси, я понимаю, что иногда тебе бывает очень одиноко. Средняя школа — нелегкое испытание для всех, и особенно для девочки, которая волнуется за мать и у которой непростые отношения с подругами. Жизнь сложна — особенно теперь — и будет лучше, если ты признаешь эту сложность и примиришься с ней. Не бойся обсуждать с Сиеррой свои страхи. Или с Сетом. Или с папой. Заранее неизвестно, кто скажет слова, в которых ты больше всего нуждаешься. И помни: подруга может поддержать тебя в самые тяжелые времена. Я это знаю, потому что здесь мне каждый день помогает Тэми.

Отсюда, издалека, я еще яснее понимаю: как нам повезло, что мы есть друг у друга.

Я люблю вас обеих, как до луны и обратно.

Мама».

Майкл откинулся на спинку кресла. Я люблю вас… обеих.

Конечно, он это заслужил, но все равно больно. Ему казалось, что его письмо что-то изменит, но с какой стати? Одно письмо — и то запоздавшее — не способно исправить то, что он натворил.

— Майкл? — В кабинет вошла мать.

Он медленно повернулся. Кресло заскрипело.

— Тут письмо от Джо. Девочки захотят прочесть его утром.