– Игорь? – поторопил меня Марат.

– «Лото».

Рубик спихнул обледеневший труп в яму, несколько мгновений смотрел на него, а потом отшатнулся и бегом бросился к нам.

– Что это было? А?! – Кажется, он очнулся от наваждения и теперь не помнил, как копал.

Тем временем воздух над могилой начал темнеть, сгущаться, обретая знакомые очертания вытянутой головы-огурца.

Мы застыли, не сводя наполненных ужасом взглядов с кошмарного порождения Зоны.

У меня вновь задвоилось в глазах. Остальные тоже утирали слезы, моргали, отворачивались, но потом снова невольно начинали глядеть на нее.

Голова вроде не обратила на нас внимания, целиком сосредоточившись на могиле. Земля над Сухарем зашевелилась, посыпалась в яму, закрыла ее до краев и сформировалась в аккуратный холмик. А потом прозвучал тот самый вздох, который я слышал в березняке. На черном плоском лице Головы-два-уха появились «синие брызги». Они капельками скользили вниз, что-то напоминая…

– Слезы, – потрясенно выдохнул Архимедик. – Мужики, она плачет!

– Крокодиловы слезы, – пробормотал я. Говорят, эти твари тоже плачут, когда поедают свою добычу[13]…

– Уходим отсюда, – не сговариваясь, мы попятились к машинам.

– Так куда едем? – на ходу спросил Сапог. – К периметру?

– Пока вперед. Решение еще не принято, – объявил Сумрак, запрыгивая в машину.

Двигатели дружно взревели. Их шум почти заглушил три выстрела. Это Литва все же решил опробовать мощь земных оружейных технологий на чудовищном «пришельце из ниоткуда». Бесполезняк. Не думаю, что Голова-два-уха даже заметила летящие в нее пули.

Отъехав на километр, затормозили.

– У нас трое за «лото», – напомнил Сумрак, – и четверо за «периметр». Не голосовали двое: я и Рубик.

Пока ехали, Рубику успели вкратце обрисовать суть голосования.

– Согласен на «лото», – заявил он. – Что угодно, лишь бы не к ней, – парень поежился, вспомнив Сухаря и плачущий черный силуэт.

– Опять поровну, – скривился Литва. – Сумрак, твой голос решающий.

Коля почему-то посмотрел на меня, вернее, на мои красноватые виски и решительно заявил:

– Едем в Боровой.

– Пропадем там, – заныл Архимедик.

– Глохни, гнида, – вызверился на него Литва и добавил: – Тебе вообще должно быть по фигу, где загнуться: здесь или на БЭМЗ.

«Вам, отмычкам гребаным, по-любому скоро конец», – хотел добавить он, но Чвиль резко пихнул его кулаком в бок, заставляя замолкнуть.

Архимедик посмотрел на обоих, прищурив глаза. Он был наркоша, но отнюдь не дурак.

Двигатели взревели, колеса закрутились, машины двинулись с места, унося нас от Головы-два-уха на встречу с другой аномальной опасностью, которую уж не знаю кто окрестил таким безмятежным мирным названием – «спортлото»…

Каждый поход в Зону, как выстрел в «русской рулетке». Ты выживаешь раз, другой, третий. Но рано или поздно она прикончит тебя…

Анатолий Салонников по прозвищу Сало

Поселок Боровой подступал к Бердску с юго-запада, огибая город широким веером. В лучшие годы здесь было многолюдно, теперь же царили запустение и смерть.

Если пересечь поселение насквозь, то можно попасть на дорогу, ведущую прямиком к БЭМЗ. Но ни один сталкер в здравом уме не решился бы пойти этим путем. Поэтому в прошлую вылазку Сумрак и компания предпочитали обходить смертельно опасный поселок через южные кварталы мертвого города. Именно там пролегала более-менее безопасная, при наличии «трассера», тропа. Но нам сейчас она не подходила. Хочешь не хочешь, а придется сойти с проверенного маршрута и двигаться по нетореному пути несколько километров до Борового, в котором, как метко выразился Архимедик, нас ждала «полная жопа».

Я пару раз бывал в этих местах, ходил по некоторым кварталам Берд ска, в основном южным, даже добирался до БЭМЗ, но внутрь не совался – стремно очень. И Боровой обходил стороной. Я ж не безбашенный, мне еще пожить охота.

И все же хорошо, что местность для меня хоть чуть-чуть, да знакома. Больше шансов избежать неприятностей…

На развилке отряд остановился. Знакомая Сумраку и компании по прошлому разу тропа уходила на север, а перед нами лежала запущенная бетонка.

Сумрак соблаговолил лично подойти к нашему трактору.

– Трын-трава, теперь ты едешь первым, – деловым тоном скомандовал он. – Пересаживайся в головную телегу.

Ну вот оно, началось…

– Что? Почему он? Вон же сколько отмычек! Пускай Рубик. Или Сапог, – попробовал заступиться за меня Сало.

Коля не соизволил ему ответить, зато поторопил меня:

– Давай, говорю. Ну! Живо. Чего ждешь?

Я, молча, вылез из кабины. Спорить нет смысла, Сумрака не переубедишь.

Сало бросил на меня напряженный взгляд, словно что-то решал для себя, а потом бухнул:

– Коля, можно мне с ним?

– Нет. Глупо рисковать обоим, – скривился Сумрак.

– Тогда отмычкой поеду я, – Сало упрямо сдвинул брови и соскочил на землю.

Сумрак хотел рявкнуть на Толика, но разглядел выражение его лица и передумал. Несколько мгновений Коля молчал, о чем-то размышляя, а потом кивнул:

– Ладно, езжайте вдвоем, одному тебе резона нет. Только сперва ствол отдай.

– Зачем? – не понял Анатолий.

– Давай-давай, – Коля требовательно протянул руку.

Сало вынул из кобуры «Макарова» и отдал Сумраку. Я помрачнел. Ну вот. Последняя надежда уравнять на БЭМЗ мои шансы пистолетом Толика исчезла. Сумрак, конечно же, просек, что Сало перешел на мою сторону, и поставил на нем большой жирный крест. Вернее, мишень. Теперь Анатолия Сумрак из Зоны живым не выпустит – улучит момент и накажет за отступничество…

Наше место в тракторе заняли Сапог и Рубик, а мы подошли к вездеходу.

– Зря, – сказал я Толе. – В качестве тайного союзника в стане врага ты меня больше устраивал. К тому же и ты теперь под боем.

– Может, и зря, – согласился Сало. – Только не мог я больше… Достало… Пусть лучше так. Эх, всё трын-трава! Да?

– М-да… Ладно, прорвемся. Или нет.

Я не торопился садиться в машину. Достал бинокль и долго разглядывал дорогу. К нам опять подвалил раздраженный Сумрак.

– Что за дела? Мы сегодня поедем или Голову-два-уха подождем? – язвительно осведомился он.