текущую по лицу влагу. Так, сгорбившись на кухонном стуле, всхлипывая и что-то тихо бормоча, он сидел долго, до темноты за прозрачной шторкой окна.

Он не думал ни о чем конкретно, но каша из мыслей, воспоминаний и вопросов варилась под черепной коробкой интенсивно, вызывая эмоции от злости до отчаяния. «Я остался один… Как так получилось?! За что такое наказание? Оказывается, одиночество страшно… или я не привык просто? А привыкну? Нет, не смогу! Мне нужен кто-то рядом, я должен чувствовать, что в любой момент могу позвать ее… жену, ну конечно же Аллочку – никто другой не смог бы обеспечить мне такого комфорта. Да-да, именно комфорт, уверенность, что каждая вещь на своем месте, есть пища, чистая одежда и даже заряженный мобильный перед выходом из дома. Мелочи, к которым быстро привыкаешь и перестаешь ценить того, кто заботится о тебе».

Иосиф прислушался – посторонний звук доносился из прихожей. «Не выдержала, вернулась все-таки!» – подумал он удовлетворенно, но с места не сдвинулся, демонстративно отвернувшись к окну.

– Ну, здравствуй, Ося! – насмешливый мужской голос был знаком, Иосиф вздрогнул и резко обернулся.

– Ты?!

– Сам отдашь, или мои ребята поищут?

Перед ним стоял сумасшедший, который, видимо, собирался что-то у него отобрать. В дверях кухни застыли две особи, напоминавшие хорошо откормленных бойцовых собак, натасканных на команды. Все трое смотрели на него, ожидая ответа.

Иосиф молчал. Он не знал, что должен отдать, черт возьми! Он отдал бы, зная, о чем идет речь, – жизнь дороже!

– Ну?!

– Ты о чем? – спросил он, прекрасно понимая, что последует за его вопросом.

* * *

Калашин пристально смотрел на кольцо, рука Натальи дрогнула, она подняла ее и поправила волосы.

– Откуда у вас это кольцо, Наталья Васильевна?

– С какой целью интересуетесь, господин следователь? – Насмешка в ее голосе тут же его взбесила, но он, с трудом сдерживаясь, ровным голосом повторил вопрос. – Подарил муж. Гражданский.

– Куценко Остап Петрович, я правильно понял?

– Калашин, сцены ревности не устраивай, мы давно в разводе, – самодовольно произнесла его бывшая жена, слегка повысив голос.

– Значит, Наталья Васильевна, вам не известно, что кольцо – ворованное? – Игорь не смог скрыть брезгливости, невольно отворачиваясь. Да… как он раньше не замечал, что она так вульгарна! Точно ослеп! На шесть лет ослеп! – Пригласите понятых, – обратился он к сержанту.

Она даже не смутилась, когда Калашин, надев перчатки, снял с пальца кольцо и, показав его пожилой паре, упаковал в пластиковый пакет. Позже, оформляя протокол, краем глаза заметил, что Наталья сменила позу – теперь левая нога лежала поверх правой. Короткая юбка задралась практически до бедер, обтягивая их весьма туго. Калашин усмехнулся, вспомнив, что когда-то с ходу запал на ее соблазнительную фигуру, не сразу подняв взгляд на красивое лицо.

Он оставил сержанта возле Натальи и прошел на кухню.

– Что у вас?

– Вот, смотри, – кивнул Лукин на ровно уложенные пачки банкнот. – Двести тридцать тысяч налом. Плюс карты на его имя и имя той дамочки, его сожительницы.

– Говори прямо – моей бывшей жены.

– Да какая, хрен, разница. Уголовница она бывшая, забудь. Впереди еще срок, так что не увидишь ты ее еще долго.

– И век бы не видел! Куценко где?

– В спальне. Хочешь допросить?

– Пару вопросов по моему делу. Остальное – сам спросишь.

Калашин с удовольствием смотрел, как забегали от страха глаза участкового. Как покраснела шея под воротником рубашки, мигом вспотел лоб, и крупные капли поползли с него по вискам на плохо выбритые щеки. Тот вытер пот тыльной стороной ладони, расстегнул еще одну пуговицу на рубашке и только потом бросил осторожный взгляд на него, Калашина.

– Куценко, расскажите, при каких обстоятельствах к вам попало это кольцо. – Он поднес к его лицу пакетик и тут же убрал руку.

– Я его нашел в той квартире, где убили Дашевского, – глухо проговорил он.

– Подробнее, Куценко. И без вранья. Возможно, за этим кольцом тянется еще один труп.

– Я не убивал! Никого! Ничего не докажете!

– Без истерик, Куценко. Вас вызвала домработница, вы прибыли на место…

– Я пришел быстро, так как был в этом дворе, в соседнем доме. Домработницу застал на лестничной клетке, велел ей оставаться там, а сам вошел в квартиру. Позвонил в отдел.

– Дальше.

– Осмотрел поверхностно место преступления, ничего не трогал! А потом заметил угол свертка в приоткрытом ящике комода. Изъял.

– Зачем? Поняли, что там деньги? Сколько? Что еще было в свертке?

– Двести тридцать тысяч. Загранпаспорт на имя Дашевского и это кольцо. Да оно ничего не стоит! Кусок янтаря на железке!

– И вы подарили его своей сожительнице или подельнице, так точнее?

– Сама попросила. Увидела, понравилось, я сказал, чтобы забирала – на кой ляд мне эта дешевка.

– Конечно, было б золото с бриллиантом… – ухмыльнулся Калашин. – Где коробка от него? Неужели не поняли, что оно старинное?

– Выбросил коробку, она вся по углам истертая была, крышка болталась на половине петли. И этой… верхней части замочка, кружочка то бишь, не было. Одна пипка торчала снизу. А что, дорогое кольцо?

– Не дороже вашей свободы, Куценко. – Калашин подумал, что кто-то же принял в полицию такую мразь. Или не проверяли толком?

«Если кольцо взял Куценко и не тронул Городец, то мотив убийства Дашевского был другим. Отпечатков Городца на упаковке свертка нет. Был в перчатках? Мог взять и деньги, и коробку с кольцом, а проще – весь сверток. Почему не забрал? Потому что цель была одна – убить Дашевского. Или услышал шаги домработницы. А за что мог убить? За то, что тот убил его дочь Дану. Каким-то образом Городец понял, что виноват в ее смерти новоиспеченный муж. Пришел по адресу, где она проживала, а там Дашевский. Убил в состоянии аффекта и сбежал. Логично… но почему Дашевский упаковал так тщательно кольцо, паспорт и деньги? Августина сказала, он обещал уехать из города… или из страны? Билеты взял до Москвы. Почему сверток был в этой квартире? Он здесь не жил постоянно – и вещей минимум, и соседи его видели всего несколько раз. А вот отец Даны Городец бывал часто…» – Калашин подумал, что оба убийства раскрыты, но на многие вопросы ответить не удастся, все трое мертвы.

Кто-то еще в курсе истории кольца. Тот, кто разгромил офис звездочета. И этот человек знает обе семьи – Дашевских и Бенц. Очень близко знает! Поняв, что ни у Льва Дашевского, ни у Даны, ни у Городца кольца нет, он в конце концов придет к Августине! Странно уже то, что начал не