— Это жажда, любимая, ещё немного, и ты будешь готова.

— Какой немного, я уже готова! — взвыла я от раздирающего моё тело желания.

— Если ещё можешь говорить, то не готова. — тихо рассмеялся он, и продолжил распалять меня своими ласками. Я уже не могла ясно мыслить, находясь, словно в бреду, я, наконец, почувствовала тяжесть его тела на себе, он застыл на несколько мгновений, а затем стал медленно входить в меня, я же двинула бёдрами ему навстречу, желая быстрее уничтожить преграду, разделяющую нас.

— Моя нетерпеливая девочка, — с рычащими нотками в голосе произнёс он и сделал резкий рывок вперёд, я почувствовала боль, из моего горла невольно вырвался вскрик, но Лориен заглушил его обжигающим поцелуем. Он замер, не прекращая меня целовать, а я по-прежнему чувствовала себя, словно в бреду. Он начал движение плавно, пытаясь сдерживать свои порывы, но мне это было не нужно, я сама жаждала безумства не меньше его, и своими неумелыми ласками, как могла, разрушала остатки его самоконтроля. — Прости, любимая, — это были последние слова перед тем, как он сорвался, его движения стали жёсткими, ритмичными, от них перехватывало дыхание, и я, поймав с ним один ритм, устремилась ввысь вслед за ним. И когда казалось, что вот оно, освобождение, которого я так жажду, услышала, как Лориен меня спрашивает, будто сквозь оглушающую пелену:

— Велана, ты согласна вручить мне добровольно дар, тот, что заключён в Эллари? — от тембра его голоса меня пронзило, словно молнией, я выгнулась ему навстречу и со стоном охрипшим голосом ответила:

— Да!

— Ты принимаешь мой дар, заключённый в Элиар, что соединит нас навечно? — я приоткрыла свои глаза, и едва не расплавилась в огне его глаз.

— Да! — в очередной раз ответила я, не разрывая зрительного контакта, а он, сжигая меня взглядом, с силой сжал мои бёдра, рыча, словно зверь, и окончательно потерял контроль. Я упивалась его неистовой страстью, так как сама была на грани помешательства, а вскоре, под натиском его страсти, я вообще потеряла связь с реальностью, издала истошный крик и взмыла к небесам. Казалось, что я умерла и попала в рай, моё тело сотрясалось от пережитого первый раз в жизни оргазма, а когда немного пришла в себя, услышала взволнованный голос дракона.

— Родная, как ты? — он внимательно смотрел на меня.

— Я в раю, — улыбнулась в ответ я, — мне было так хорошо, что я даже не заметила, как мы обменялись нашими цветами.

— Моя маленькая, страстная Вел, если честно, я тоже упустил сей момент. — поцеловал меня в губы с невероятной нежностью. Прекратив поцелуй, он сказал то, от чего у меня кровь застыла в жилах.

— Вел, нам пора, нужно узнать, как там твоя подруга Рэн.

— А что с ней? — подскочила я на ложе.

— Её ранила Лукреция, так что сейчас нам нужно вернуться обратно. А потом мы продолжим то, что начали, и поверь, то, что ты сегодня испытала, это не предел.

* * *

Вериан

Ужас, который я испытал, когда увидел умирающую Рэн, нельзя передать словами, всё заледенело внутри, мне казалось, что моё сердце разорвали в клочья, так же, как и душу, было невозможно дышать от боли, которую я испытывал.

Рэн повезло, что Юля владела магией созидания, и только благодаря этому моя любовь была всё ещё жива. Но яд, что был на орудии убийства, постепенно убивал её, а она, даже находясь на пороге смерти, переживала за свою подругу Вел. Пока она говорила, что произошло, я судорожно пытался понять, что происходит, почему ей не становится легче? Что-то мы упустили из виду, я это понимал, но что, я так и не мог осознать.

Помощь пришла от кого не ожидал, эта тварь Лукреция, не ведая, сама помогла нам, рассказав со злорадством про яд. Я рванул свернуть ей шею, но, благо, меня остановили друзья, они правы, смерть — это слишком лёгкое наказание за преступление, совершённое ею. Пускай Демиян ей устроит промывку мозгов, она поработает на благо империи, а затем он воплотит её самый большой кошмар в реальность, в котором она будет пребывать вечность. В этом наш друг профи, правда, о даре никто не знает, кроме его отца и нас. Многие наивно полагают, что он милашка, с даром инкуба не настолько страшный противник, наивные, с ними явно не согласятся те, которые живут в персональном аду благодаря ему.

Но это будет потом, сейчас главное — успеть спасти моё сокровище, Рэн. Я взял её на руки, Алан открыл нам портал, счёт шёл на минуты, храмовник, увидев меня, удивлённо спросил:

— Как Вы собираетесь провести брачный обряд с полумёртвой девушкой?

— Я собираюсь провести обряд «Ашалил», Вы всё для него приготовили? — сухо ответил ему, а сам осторожно положил на алтарь драгоценную ношу.

— Да, но я думал, что до этого не дойдёт, — потрясённо ответил он.

— Ваша задача не думать, а исполнять, и быстрее, — решил его подогнать, так как чувствовал — времени осталось катастрофически мало, Рэн уже ни на что не реагировала, её дыхание стало слабым, едва уловимым.

* * *

Юля

Мы с Демияном вышли из портала к нам в спальню, и тут меня осенило.

— Папочка родненький, Рэн не сможет в таком состоянии призвать свой цветок Эллари! — от осознания этого меня прошиб озноб.

— Ты права, она будет не в состоянии сделать это, — согласился со мной Демиян. — Где вы его прячете?

— У мадам в одном сосуде, — призналась я нехотя, а с другой стороны, ну эти тайны, когда на кону стоит жизнь подруги!

— Хорошо, пошли, высвободим цветок, — открывая портал, ответил он, и посмотрел на меня осуждающим взглядом. — Надеюсь, это последний ваш сюрприз. — проворчал он. А я испытала чувство надвигающейся катастрофы, сто пудово нам за выступление влетит, и что-то мне подсказывает, это будет незабываемое зрелище: избиение младенцев, то есть нас, пусть и чисто в устной форме.

* * *

Вериан

— Рэн, милая, потерпи, сейчас я тебе помогу, — умолял я, приподнимая её голову, чтобы напоить зельем для обряда, моя девочка практически не подавала признаков жизни, но всё же удалось её напоить немного.

Храмовник начал проводить обряд «Ашалил», он не посмел мне воспротивиться, хотя по его голосу было понятно, что он крайне не одобряет происходящее.

— Вы готовы передать энергию своей жизни избраннице добровольно? — начал он слова клятвы.

— Да, — ответил я, не сомневаясь в правильности моего решения, пусть я и уйду за грань, но от осознания, что моя любовь останется жива, я испытывал облегчение. Храмовник протянул мне ритуальный нож, с неодобрением смотря на меня.

— Как служитель Тёмного бога Адимисиана и свидетель этого таинства, подтверждаю, дар жизни передаётся добровольно, не по принуждению, да будет так. — после его слов я разрезал вену на своей руке и поднёс рану к её губам, несколько капель, и всё, жизнь Рэн будет в неопасности. Я смотрел на своё счастье, видел, как постепенно жизнь возвращается к ней, бледность на её лице сменилась лёгким румянцем, она глубоко вздохнула, ресницы дрогнули, и моя любовь открыла глаза.