бы этого тигра-медведя, а потому, что твой кинжальчик — коротковат. И не достал бы ни до сердца, ни до позвоночника, как моё оружие. Где разжился, кстати?

— У… — Садриддин закусил губу, затем всё же выдавил из себя, — У Рината в лавке.

— Ага. Что ж. Я ничего не имею против кражи оружия. Особенно — для достойной цели. Только вот не уверен — ковал ли его действительно сам Ринат?

— Ринан, Ринат. Я пробрался к нему в лавку в то самое утро, когда он ушёл во дворец, а его подручные и ученики побежали провожать. И смотреть. На его брата.

— А молодец, коллега. А почему не взял саблю?

— Потому что все они брали сабли. Ну, те, предыдущие шестьсот-с-чем-то-там…

И ни на вот столько это им не помогло! — юноша показал кончик ногтя.

— Ага, снова — молодец. Рассуждаешь, в-принципе, грамотно. Но вот длина лезвия боевого оружия всё равно должна быть — хотя бы по локоть! А твоим — только в зубах ковырять. На вот, возьми. — Конан вынул из своей, казавшейся необъятной, сумы, ещё один здоровущий кинжал.

— О-о!.. Спасибо, Конан! Вот это да! — Садриддин вынул из ножен лезвие длиной как раз в локоть, и осмотрел в неверной мгле тронного зала его волшебно-стальные, придающие уверенности, отсветы, — А почему он — четырёхгранный?

— Это — не кинжал в обычном смысле. Это — мизерикорд. То есть — оружие для последнего удара. Я видел, как таким специально обученные бойцы в Калабрии убивают быков на потеху публики. А взял я его — как запасной. Для себя, если сломается гладий. — Конан показал плоское узкое лезвие в своей руке, — Ладно, довольно отдыхать. Нужно вынуть мой меч, да идти дальше.

— Но… Погоди-ка, Конан. Ведь мы убили тварь! Значит, теперь-то нам некого бояться! И можно идти за Маликой!

— Экий ты пылкий да нетерпеливый… — иронии во взгляде Конана не заметил бы только совсем уж крот, — Мы убили только первую тварь. А я готов прозакладывать своё ожерелье из клыков медведя против стеклянной бусины, что будет и вторая. И третья…

И тварями сюрпризы чародея не ограничатся!

Коридор, ведший в покои принцессы, оказался совершенно тёмен. Окон, или ещё чего-либо, дающего свет, здесь не имелось.

Конан вновь опустил суму на пол возле полосы света, сочащейся из открытой теперь настежь двери с её уже неопасным стражем, и достал глиняную плошку. Налил масла из бутылочки, почиркал кресалом на трут. Вспыхнувшую искру перенёс на фитилёк масляной коптилки:

— Извини, напарник, но светильник придётся нести тебе.

Садриддин, прекрасно понявший справедливость этих слов, только кивнул.

Так, держась в двух шагах от гиганта-северянина, в точности, как тот приказал, он и двигался сзади Конана, подняв как можно выше руку с коптилкой. И стараясь почаще оглядываться, и сдерживать шумное прерывистое дыхание, рвущееся из трепещущих лёгких. Чтобы полностью успокоиться, и унять дрожь в руке, чтоб не расплёскивать масло, понадобилось несколько минут…

Конан, как и прежде, шёл не торопясь. Иногда почему-то топая по полу ногой в сапоге, и пристально приглядываясь не к темноте впереди, а к потолку и стенам. Этого Садриддин не понимал, пока в одной из стен вдруг не открылся люк, и к их ногам не высыпался копошащийся клубок кого-то мелкого, чёрно-блестящего, и абсолютно бесшумного!

Конан не долго думая принялся топтать клубок подошвами сапог, успев, однако, бросить через плечо:

— Отойди подальше! Ты — в дырявых афганках, а это — каракурты. А, да, ты же не знаешь… Словом — ядовитые пауки!

На этот раз Садриддина прошиб пот, хотя в коридоре было совсем не жарко. Однако светильник в его руке не дрогнул, и освещал поле странного «боя» чётко.

Когда похрустывания и хлюпанья под толстенными подошвами затихли, Конан откинул со лба мокрые волосы, и выдохнул:

— Ф-фу… Ну, вроде, теперь можно и дальше… Э-э, нет, погоди-ка — что это там?

Оглянувшийся Садриддин ничего не увидел, поскольку отсветы огонька на фитиле слепили его непривычный взгляд. Конан же просто сделал два гигантских шага по коридору, и метнул в темноту кинжал юноши, который до этого нёс просто заткнутым за свой широкий кожаный пояс.

Истошный визг, верещание, словно от стаи взбеленившихся по весне котов, и шелест и хлопанье чего-то вроде огромных крыльев сказали напарникам, что варвар не промахнулся! Однако вскоре звуки затихли, и Садриддин, снова проморгавшись, и отодвинув чуть в сторону ладонь с плошкой, увидал на полу позади себя очередную кучу-бугор.

— Посмотрим?

— Посмотрим.

Посмотреть нашлось на что. Гигантский нетопырь застыл на полу, обнажив в предсмертной гримасе неправдоподобно здоровые для такой твари зубы.

— Смотри: он создан кем-то специально. Зубы — чёрные. Чтоб не отсвечивать в свете факелов. Или вот, как у нас — масляных коптилок. — а когда Садриддин потянулся рукой, чтоб потрогать мягкую шерсть на теле размером с добрую собаку, Конан предостерёг, — Лучше не трогай. Может, у него какие блохи-клещи. Такая тварь-паразит, сосущая чёрную заколдованную кровь, если укусит, это может быть поопасней укуса фаланги.

— П-понял. Извини. Как-то само-собой захотелось просто так — потрогать…

— Ну вот и запомни теперь. Мы — на территории врага. Хитрого и коварного. И, думаю, твари вроде давешнего тигромедведя, или вот этого нетопыря — не самое страшное здесь звено обороны. Поэтому ничего «просто так» не трогай!

— Понял. — Садриддин снова порадовался, что его взял в напарники такой опытный воин, — Но… Откуда эта штука залетела?

— Во-он оттуда. — Конан кивнул на неприметный люк в потолке, — Тебе, может, и не видно, а я его щели заметил ещё пару минут назад. Ну что? Двинули дальше?

— Д-двинули.

Однако двинуться дальше получилось не слишком хорошо.

На очередное постукивание сапогом по плитам пола вдруг открылся очередной люк в потолке, и оттуда вывалилась огромная гора каменных обломков размером с лошадиную голову!

О том, как варвар успеет отскочить, Садриддин не беспокоился: сам же, хотя и шёл как обычно в двух шагах позади, еле успел увернуться от запрыгавших по плитам камней!

— Бэл раздери. Ну и как нам теперь перелезть через завал?

— А… Может, не надо через него перелезать? Вон там же — комнаты. Сообщающиеся. Может, обойдём?

— Плохое предложение, юноша. Комнат и дверей в них — верно, навалом. Но для чего, как ты полагаешь, нам попытались перекрыть основной ход? Вот именно. Для того, чтоб мы как раз и попытались — обойти. Наверняка те, кто шёл тут до нас, тоже так думали… Ну и где они? То-то. Поэтому держи повыше плошку — я полез.

Действительно, скоро лоснящаяся от