Кацу не мог оторвать взгляд от беспечно рассуждающей о тайне девочки.

— А Рико кто, по-твоему?

Шайя задумалась всего лишь на миг.

— Это технарь, к тому же руки у него растут из нужного места. Думаю, не ошибусь, если скажу, что господин Рико очень и очень талантлив.

— Но как ты это определила?

Кацу взъерошил волосы и позволил себе пнуть камешек. Дед в своё время сильно сердился на внука за то, что он не разбирается в людях. Речь шла не об определении моральных качеств, а о том, чтобы с первого взгляда понять, на что способен попавший в поле зрения Харадо человек. Дед всегда считал это самым важным, и работал только с теми, кто был способен на всё!

Кацу даже сейчас не взялся бы верно определить, что за человек стоит перед ним. Его опыт доказал, что качественные модификации сильно влияют на характер и только стрессовые ситуации могут показать, есть ли стержень внутри и насколько он прочен.

И молодой Харадо не был уверен, что есть смысл докапываться до человеческого нутра. Кому нужно разоблачение того, что кто-то из видных и сильных внутри окажется трусом? Этого можно не узнать за всю жизнь и прожить её достойно, а дед любил докапываться до сути каждого и окружать себя только проверенными людьми по своей методе, не давая шанса более слабым, даже если они умнее и талантливее сорви-голов, отобранными старым маршалом. И Кацу понял бы его, если бы дед так же настойчиво проверял способных на всё людей на лояльность к себе.

Но он отвлёкся и, усмехнувшись, посмотрел на окидывающую его любопытным взглядом Шайю.

— А что я угадала?

И ей действительно было интересно.

— Это закрытая информация, — буркнул Кацу, чуточку ревнуя девочку к своему деду. Она бы точно понравилась ему.

— Не знаю как, — задумалась малышка на поставленный вопрос, — но видно же по поведению, по взгляду, по брошенным словам.

— И ты каждого так видишь?

Шайя пожала плечами.

— Некоторые совершенно безлики, но не в том смысле, что неинтересны или неприятны, а они не выразительны или я бы сказала, что всё в них среднестатистическое. Наверное, это тоже показатель занимаемого в обществе положения. Да, пожалуй, — кивнула она сама себе. — А вас выдаёт идеальная осанка, потрясающая лёгкость в движениях, что доступно только тем, кто хорошо тренирован. Я видела, как вы вскочили на камень в озере и как мгновенно сориентировались, когда оступились на этом камне. А ещё ваш взгляд и сдержанность, наблюдательность и… сложно сказать, но почему-то сразу приходит в голову, что вы военный и к тому же не простой, а про разведчика я уже додумала по тому, как в ваших глазах что-то такое мелькнуло тревожное в ответ на мои слова.

Кацу усмехнулся и азартно спросил о том, кем является, по мнению девочки, господин Тиба.

— О, с ним сложнее! Мне не кажется, что он учёный или вообще специалист узкого профиля. Я бы назвала его директором большого предприятия, но он слишком молод для этого… — Шайя задумалась. — У господина Тиба определенно очень широкий круг интересов, но насколько глубокий, я не могу сказать, так как мы всё же слишком мало пообщались. Судя по его заинтересованности в озеленении и упоминании о своей семье, которая имеет большой вес на Алайе, он может быть политическим деятелем, но они не любят так тщательно считать деньги, как это делал ваш товарищ.

— Шайя, ты большая умничка, — от души похвалил девочку Кацу, на что та вновь пожала плечами.

Ничего экстраординарного она не сделала, просто это жизненный опыт, а все трое гостей — довольно яркие личности, к тому же абы кого профессор не пригласил бы сюда.

На прощание гости попросили Шайю встать рядом с ними, чтобы сфотографироваться на память, и улетели.

Возвращаться домой было грустно, но на полпути девочку встретил Цер и проводил. Говорить ни о чём не хотелось. Они сделал крюк и дошли до озера, прибрались там, а оставшийся вечер прошёл в домашних хлопотах. Утром от грусти не осталось и следа, зато сердце будоражило предвкушение перемен.

Незаметно пролетели дни до приезда Ниярди на выходные. Профессор сразу предупредил, что уезжая заберёт Цера в город, и у того будет неделя, чтобы принять окончательное решение, прежде чем его вычеркнут из жизни в заповеднике.

— Я помогу оформить документы и стану твоим опекуном до твоего совершеннолетия. Так что сегодня нам надо будет получить согласие Илаи, — Ниярди объяснял, какие шаги предстоит сделать в ближайшем будущем парню.

— А если бы Цер просто ушёл в поисках работы? — вместе со всеми волновалась Шайя.

— То стал бы нелегалом до того момента, пока власти ближайшего города не взяли бы над ним опеку, и тогда согласия Илаи не потребовалось бы.

— Хм, — задумалась девочка.

— Ну, это всё не так важно, главное, чтобы господин Брисак согласился взять в ученики несовершеннолетнего, поскольку это большая ответственность.

— А вдруг господин Рико не предупредил своего личного повара о том, кого рекомендует?

— Исключено.

— Дядюшка, а какие преимущества для Цера в том, что он ещё слишком молод?

— На него нельзя повышать голос; нельзя критиковать; нельзя заставлять учиться более половины времени от той части суток, что он бодрствует; его жалобы на старшего будут рассматриваться детской комиссией…

— Э-э, а минусы?

— Церу сложно будет получить зарплату, если он её заслужит.

— Но как же тогда? — вступил в разговор парень.

— Я не сказал, что ты её потеряешь! — вздел кверху палец профессор. — Всё, что ты заработаешь, будет поступать на твой личный счёт как у полноправного жителя Алайи, а вот чтобы получить деньги на руки до совершеннолетия тебе необходимо будет моё согласие или Илаи. Но с Илаей сложно, так как у неё нет документов, но если она напишет заявление, что против выдачи тебе денег, его возьмут к рассмотрению, и я не берусь сказать, как банк поступит. Ну, это так, о несовершенстве системы, — профессор нахмурился.

— Надо будет как-то решить вопрос с документами всех алани, а то это не дело!

Шайя согласно кивнула и вернулась на кухню варить томатный суп с фасолью, а Цер так разволновался, что целый день у него всё валилось из рук. Глядя на него, Шайя, покачивала головой, отмечая, насколько внешний вид отличается от внутреннего состояния. Так-то её приятель выглядит очень представительно, и не заподозришь в нём душевную трепетность вкупе с романтической душой.

«Не влюбился бы он!» — забеспокоилась девочка.

Но от этой напасти не убережёшь молодого крепкого парня, поэтому она продолжила заниматься насущными делами.

Последние выходные Ниярди с Цером посвятили сбору дров. Без друга Шайе даже при помощи профессора будет тяжело тащить из леса поваленные сильными ветрами старые деревья и пилить их.