Она, собственно, и сэру Уильяму Сесилу говорила, что в деле морского противоборства с Испанией лучше полагаться на усилия частных лиц вроде Хокинса – они снаряжают свои эскпедиции за свой счет, кровно заинтересованы в успехе и ничего не стоят королевскому казначейству.

Королева твердо стояла за самоокупаемость и деловой подход – даже на войне.

Герцога Норфолка арестовали сразу по приезде в Лондон – не зря все-таки графиня Уэстморленд находила его простоватым. По-видимому, он чувствовал себя не особенно виноватым, но графиня понимала государственные дела получше и считала, что нельзя оказаться замешанным в заговор только слегка. Интересно, что мудрый сэр Уильям Сесил с ней не согласился и подготовил специальный меморандум[38]для королевы по делу Норфолка, в котором он доказывал, что герцога надо отпустить.

Дело в том, что уже 8 октября 1569 года он оказался в Тауэре, где его разместили в тех же камерах, где когда-то, еще при Генрихе VIII, сидел его дед, – и Совет под руководством сэра Уильяма считал, что длить заключение Норфолка совершенно ни к чему.

Королева Елизавета совет сэра Уильяма отвергла. У нее уже были на руках кое-какие документы, связанные с делом, и она полагала, что речь идет о глубоком заговоре с целью посадить на трон Англии Марию Стюарт. Так что она устроила своему первому министру сцену: и герцог Норфолк был предатель и изменник, и «…эта женщина…», Мария Стюарт, несомненно, злоумышляла вместе с ним с целью лишить ее, королеву Елизавету, и ее трона, и самой ее жизни – а теперь еще и Совет заступается за них обоих! Наверное, советники не хотят ссориться с будущими наследниками престола Англии? «Хорошо же! – кричала королева. – Я казню Норфолка своей властью, не спрашивая мнения моих советников!»

После чего она упала в обморок.

Ну, что сказать? Поведение Елизаветы было очень необычным для нее, но, в общем, довольно понятным. Мария Стюарт в отсутствие детей у самой королевы Елизаветы была ее законной наследницей, поскольку относилась к числу потомков Маргариты Тюдор, старшей сестры отца Езлизаветы, короля Генриха. Она к тому же была рождена в законном браке, успела побывать на троне Франции, и хотя и отреклась от шотландского престола, в случае смерти Елизаветы права Марии Стюарт на ее трон были бы неоспоримы. А то, что она в данный момент находилась как бы в заключении, опасности не снимало. В конце концов, сама Елизавета жила под подозрением в покушении на престол своей сестры, Марии Тюдор, – и сумела пережить ее.

А поскольку в письмах к Норфолку Мария Стюарт писала, что будет жить вместе с ним и умрет вместе с ним, а к подписи добавила «…верна вам до самой смерти…»[39]– то сильные чувства королевы Елизаветы I довольно понятны. И тем не менее, несмотря ни на что, она не казнила герцога Норфолка.

Ему отрубили голову только в 1572 году, после того как он оказался замешан в заговоре Ридольфи.

Роберто Ридольфи был банкир, родом из Флоренции, и по делам частенько бывал в Англии. Следить за ним начали довольно давно – секретной службе сэра Уильяма Сесила он попался на глаза, по-видимому, не позднее 1566 года. Дело тут в том, что по долгу службы сэр Уильям был обязан знать очень многое, к тому же он и сам был человеком любопытным и имел, в частности, некий список. Входили туда люди, посещающие послов Испании и Франции, – и, как оказалось, Ридольфи посещал их обоих. В Италии были наведены справки – и выяснилось, что в папской канцелярии он тоже показывался. Конечно, коммерция – поле широкое, мало ли кому с кем приходится встречаться по делам чисто коммерческим, но на всякий случай сэр Уильям велел за Ридольфи последить. И не напрасно – выяснилось, что через него английским католикам переводятся кое-какие деньги.

Выяснилось, что в число знакомых флорентийского банкира входят и епископ Росс, посол королевы шотландской, Марии Стюарт, в Англии (в ту пору она все еще пребывала в Шотландии), и герцог Норфолк.

7 октября 1568 года Ридольфи был тайно арестован и доставлен для допросов в дом Фрэнсиса Уолсингема – его как раз и назначили, говоря современным языком, курировать это дело. Сэр Фрэнсис был человек примечательный – он в молодые годы успел поучиться и в Кембридже, и в университете в Падуе, многое знал и умел, был хорошо знаком с сэром Николасом Трокмортоном и через него и попал на государственную службу – тот рекомендовал его Уильяму Сесилу.

Фрэнсис Уолсингем оказался превосходным дознавателем – Ридольфи начал «…сотрудничать со следствием…» буквально через несколько дней. Протоколы допросов шли лично Елизавете и доставлялись ей прямо в оригинале, на том языке, на котором они велись, – то есть на итальянском. Королева, надо сказать, не всему поверила – к некоторым показаниям Ридольфи она отнеслась со здоровым скептицизмом.

Однако, как бы то ни было, арестованного флорентийца в ноябре 1568 года освободили – сначала под залог в тысячу фунтов стерлингов, а потом и вовсе без всяких залогов.

Скорее всего его, что называется, перевербовали.

Во всяком случае, после освобождения он не попытался бежать из Англии, а, напротив, остался в Лондоне. Уолсингем получил повышение – его заслуги были оценены, он получил дипломатический пост в Париже, Норфолка в августе 1570 года из Тауэра выпустили и поместили под домашний арест – а буквально через пару дней к нему в гости пожаловал его старый знакомый, Роберто Ридольфи. Он сообщил герцогу, что королева Мария пылает к нему любовью и что Норфолку нужно только написать герцогу Альбе письмо с просьбой о помощи – и все будет прекрасно.

Надо сказать, что герцог Норфолк выставил Ридольфи из дома и никаких писем писать не стал – видимо, пребывание в Тауэре положительно повлияло на его способность к суждению.

Ридольфи в марте уехал в Нидерланды, в Брюссель.

Никаких препятствий английские власти ему не чинили – зато в начале апреля 1571 года в Дувре изловили некоего Чарльза Бейли, который был на службе у Марии Стюарт еще с 1564 года. При нем был целый пакет с письмами, в том числе имелось и два письма от Ридольфи. Чарльза Бейли пытали излюбленным в то время в Англии способом – растяжкой на дыбе, – и он рассказал все, что ведал. Из его показаний вытекало, что существует обширный заговор, имеющий целью убийство королевы Елизаветы и замену ее на троне ее наследницей, Марией Стюарт, которая немедленно вступит в брак с герцогом Норфолком для того, чтобы привязать к себе английскую знать и сделать свое правление более приемлемым для Англии.

Сам Норфолк должен был возглавить восстание английских католиков, а в помощь ему герцог Альба должен был высадить несколько тысяч человек из состава своей армии в Нидерландах. Информация об этих планах поступила и из Парижа, от сэра Фрэнсиса Уолсингема, причем очень детальная, с точным указанием денежных поручений, отправленных через Ридольфи герцогу Альбе из Мадрида и Рима. Просто напрашивается мысль, что сведения Уолсингем получил из первых рук.