— Но откуда такая уверенность?

Левин рассказал Денису о своем разговоре с Катей Сыровой, о признаниях, которые она сделала, посидев пару дней в камере.

— И что там, в этом конверте?

— Флешка, конечно, что же еще может оставить на хранение компьютерщик? Там довольно много материала, свидетельствующего о том, что Вдовин и Головин никакие не враги, что они действительно компаньоны и что в свое время, а это два года тому назад, запланировали убийство Олега Шумилина. Понятное дело, что открытым текстом об этом в их переписке не сказано, но очень многое указывает на то, что тогда на его даче побывали люди Головина. Ведь тело Олега так и не нашли. На месте предполагаемого преступления было много крови и мало следов. Но кое-что, разумеется, имелось. В частности, отпечатки пальцев одного человека — Захара Сурова. Раньше он проходил по делу Егора Дунаева, твоего брата, Денис. Оперативники предоставили информацию, как будто бы Егор заказал тебя и что исполнителем должен был быть именно Суров, но его проверили, оказалось, что у него стопроцентное алиби, и отпустили. Но отпечатки пальцев взяли.

— Но если так, значит, он, в принципе, может быть наемным убийцей. И где он сейчас? Чем занимается?

— Работает в службе безопасности Головина! Мы навели кое-какие справки и выяснили, что он настоящий отморозок, что от него сбежала жена, что она с маленькими детьми теперь живет у матери в деревне. Соседи Сурова говорят, что он, когда выпьет, превращается в настоящего монстра, что кричит, воет по ночам, гонял вот жену… бил ее… Но и это еще не все. Я попросил предоставить мне информацию по убийствам, совершенным тем же способом, каким убили Сырова, — обыкновенным молотком. Оказывается, только в прошлом году таких убийств было два, и все они — не раскрыты. Однако их связывает не только способ убийства, но и другое — убиты мужчины. Все — бизнесмены, люди небедные. Есть подозрение, что все эти убийства заказаны женами этих людей. Но, повторяю, все это версии. Причем следов обуви преступника не обнаружено, в одном деле записано даже, что создается такое впечатление, будто убийца находился в квартире жертвы в медицинских бахилах…

— И где сейчас этот Суров?

— Начальник службы безопасности Головина утверждает, что Суров в Москве, что, возможно, запил и отлеживается где-нибудь у друзей. Мои люди вскрыли его квартиру, осмотрели, но ничего подозрительного не нашли.

— Игорь, послушайте, вам просто необходимо туда поехать и попытаться отыскать там кое-что… Если мы только это найдем…

Левин допил минеральную воду, улыбнулся и достал из кармана маленький целлофановый пакет с крохотным квадратиком голубоватой бумаги, протянул Денису.

— Вы не это имеете в виду, господин Дунаев?

— Неужели чек на покупку полиэтилена? — Он внимательно осмотрел чек. Шесть метров целлофана было куплено накануне убийства в хозяйственном магазине на улице Маршала Федоренко! — Вот придурок! И такие люди работают в службе безопасности… И именно такому вот идиоту поручают такую, извиняюсь, ответственную работу, как устранение неугодных? Игорь, теперь, когда вы, можно сказать, вычислили убийцу Сырова, вы можете мне официально заявить, что не подозреваете Надю?

— В убийстве не подозреваю, это на самом деле. Но то, что она знает многое из того, что случилось незадолго до смерти Сырова и Тришкина, другими словами, может подсказать мотив этих убийств — это факт. И в Ницце была действительно Надежда Трепова, и никакой не двойник, как вы не устаете повторять.

— Знать о преступлении и совершать его — это не одно и то же. Мне нужно дать ей знать, что ее не подозревают, что она может вернуться домой… Она же, в свою очередь, в знак признательности поможет вам завершить эти дела!

— Я вот, например, знаю еще одного человека, который утверждал, что видел двойника Нади…

— Кто это? — Денис под впечатлением услышанного теперь был рассеянным, задумчивым. — Кто? Напомните!

— А кто на Кузнецком Мосту видел сестру-близнеца?

— Не знаю, не помню…

— Бывшая соседка по дому Нади — Мария Григорьевна К.

— Ах да, и что? Хотя постойте… мне же только вчера ее сосед, Петрович, рассказал о том, что в тот день, когда напали на Надю, у нее утром была именно Мария Григорьевна! Они знакомы с Петровичем с детства!

— Вот теперь и судите сами, Денис. Мне эта самая Мария Григорьевна сказала, что сто лет, точнее, пару лет как не видела Надю и что сожалеет, что упустила ее из виду и не помогала, хотя была к ней привязана. Она же придумала эту историю с девушкой, удивительным образом похожей на нее, которую она встретила на Кузнецком Мосту… Вот, спрашивается, зачем такой солидной и серьезной даме врать? Какой ей в этом смысл? А теперь еще мы узнаем, что она бывает у Нади, то есть поддерживает с ней связь! Что это может означать?

— Только то, что она тоже может быть в курсе этой Надиной поездки в Ниццу, — убитым голосом произнес Дунаев.

— А раз так, значит…

— …Значит, она может быть в курсе, где сейчас находится Надя! И передать ей от меня письмо! Я сейчас же напишу ей! Только обещайте мне, Игорь, что уже не станете преследовать ее и все такое.

— Но и вы тоже скажите ей, что в ее же интересах рассказать нам все.

— Да мне бы только увидеть ее!

— Да, чуть не забыл, — сказал Левин. — В квартире Аркадия Тришкина множество следов Вероники Портер…

На этот раз Мария Григорьевна была без маски на лице. Однако ее щеки мгновенно побледнели, стоило ей увидеть Левина.

— А… Это вы. Понятно. Проходите, — засуетилась она. — Вот тапочки. Хотя нет, вы можете и не переобуваться, это как-то несолидно… следователь прокуратуры и в тапочках…

Ему показалось, что она не хочет смотреть ему в лицо. Постоянно отворачивается, крутится, мельтешит, нервничает.

— Мария Григорьевна, прошу вас, успокойтесь. В сущности, вы не совершили ничего такого, за что вас могли бы привлечь к уголовной ответственности. Поэтому сядьте и успокойтесь, я вас прошу.

Наконец она села напротив него и опустила голову. Вот теперь щеки ее просто пылали, а кончик носа оставался белым, словно его намазали мелом.

— Что вы знаете? — Она робко подняла на него глаза.

— То, что вы были в курсе поездки вашей подруги в Ниццу. И что это именно вы придумали историю о существовании сестры-близнеца Треповой.

— Ну и что? — Брови ее неожиданно взлетели вверх, и в голосе зазвучало искреннее возмущение. — Любовь, молодой человек, это, знаете ли, такое чувство… Это драгоценность, если хотите! Она столько лет была влюблена в этого человека, так страдала по нему, уж я-то знаю! И что такого предосудительного в том, что она решила немного поиграть с судьбой, подкорректировать, так сказать, течение жизни?! Если человек будет бездействовать, то ничего и не получит. Я сама, между прочим, натолкнула ее на эту мысль. Ведь на меня бы мой муж никогда не обратил внимание, если бы я сама ничего не предпринимала, если бы не старалась попасться ему на глаза. Красивых девушек полным-полно, Москва большая. А как сделать, чтобы он меня увидел? Оценил? Я узнала, где он лечит свои почки, и отправилась в Краинку, это самый близкий к Москве курорт с водами и грязями… Там такая, скажу я вам, красотища!.. Побережье Оки, места известные — Оптина Пустынь, Добринский монастырь… Купила себе путевку, поселилась поближе к моему обожаемому Витюше, правда, он и в те годы уже был Виктором Николаевичем… Он просто не мог не обратить на меня внимания. К тому же я была не уборщицей и не медицинской сестрой, а на равных жила, как королева, рядом с ним, наряжалась, как кукла… вот там, в этом санатории, у нас все и произошло. И там же он сделал мне предложение. А почки у меня, между прочим, никогда не болели, тьфу-тьфу-тьфу! Когда Надя призналась мне, что устроилась к Денису, в его фирму, уборщицей, я готова была выпороть ее! Да-да! Глупость какая! На что она надеялась? Что когда-нибудь (так может пройти сто лет) он вернется вечером к себе в офис и увидит ее с пылесосом в руках? И вспомнит ее? Дурочка! К тому же она там почти и не работала. У нее была другая работа, вы же знаете… Она сначала верила, что сможет увидеть его, но он же — генеральный директор! Уборщицы появляются в офисе только после рабочего дня, это закон! Это потом уже она потеряла всякую надежду и изредка приходила туда, чтобы поработать в спокойной обстановке. И за это я ее тоже ругала. Что за глупости — работать в офисе директора! Да он может ее за это просто выгнать! И где гарантия, что он ее опять же узнает!