– Ты хочешь, чтобы я сказала Скай о тебе?

Он подозрительно посмотрел на меня.

– И эльфам?

Я пожала плечами.

– На самом деле я думала, лучше, чтобы тебе не пришлось рассказывать все дважды. Почему ты залез ко мне, а не к ней?

– Потому что только у тебя открытое окно. Я должен был догадаться. Скай не такая беспечная. Я волшебник, но не могу пройти сквозь стены. Отправь Скай сообщение. Но не говори, что я здесь.

– Уверена, она давно спит, – пробормотала я, но сделала то, что он просил, потому что он назвал меня легкомысленным человеком, которым я и являлась. И это хотя мы знали друг друга всего две недели. Так как он все время смотрел на мои пальцы, я не могла написать предупреждение. В будущем мы должны договориться о кодовом слове для обозначения опасности. «Что-нибудь совершенно обычное, вроде яблока или мыла», – подумала я. Тогда я могла бы написать, например: «Приходи и принеси яблоко, у меня все закончились». Вместо этого я просто написала: «Не могу заснуть, придешь?»

– Твой отец знает, что ты здесь? – спросила я, пока мы ждали, и тишина стала неловкой. Я не могла ему доверять, но по непонятной причине не могла видеть в нем врага. Он хотел меня предупредить. Это должно было что-то значить.

Виктор покачал головой.

– Как ты нас нашел? – Я предполагала, что защита эльфов помешает всем и каждому пролезть через мое окно.

– Это не было особенно сложно. Здесь не так много мест, где можно спрятаться. И можно почувствовать присутствие эльфов за сотню миль, если встать против ветра.

– Значит, от того, что Элизьен привела нас сюда, мало пользы?

– Ошибаешься. Магия здесь не работает. Защитный щит эльфов слишком силен. Но я прокрался в твою комнату через сад, как обычный парень. Конечно, это работает. – Он усмехнулся. – Но не волнуйся, мой отец не стал бы использовать такие прозаические уловки. Он больше любит фанфары и шум.

Не казалось, что Виктор особенно любил своего отца. Во мне зародился проблеск надежды.

– Отца очень удивило, что ты пользуешься защитой эльфов. Он этого не ожидал. Он не очень ладит с ними. Очевидно, это не первый раз, когда они встают у него на пути.

Я подумала, стоит ли мне рассказать ему о Рубине и Ларимар. Но это не мне объявлять ему, что у него есть брат. Может, он уже знал.

– Она не придет? – спросил он, когда я в сотый раз проверила мобильный телефон, чтобы узнать, ответила ли Скай. – Я уверена, что она спит. Если хочешь, чтобы я позвала ее, ты должен доверять мне. Но она в порядке. Поверь мне.

Нас прервал стук, и мгновение спустя Скай просунула голову в дверь.

– Виктор?

Ее глаза расширились, когда она увидела, что мы сидим на кровати, практически прижавшись друг к другу. Скай проскользнула в едва приоткрытую дверь и, закрыв ее за собой, прислонилась к ней. Подруга смущалась еще больше из-за своей красной пижамы. Я подарила ее ей на прошлое Рождество. В этот момент она на все сто процентов была растеряна.

– Что ты здесь делаешь? – Скай подозрительно смотрела на парня.

Виктор встал и подошел к ней. Скай прижалась к двери.

– Ты же не хочешь похитить нас или что-то в этом роде?

Ой. Я тоже должна была об этом подумать. Может, Виктор ждал момента, чтобы поймать нас обеих?

Взгляд Скай скользнул по мне.

– Он не сделал тебе ничего плохого?

Мы с Виктором одновременно покачали головами.

– Что ты обо мне думаешь? – спросил он. – Я лишь хотел убедиться, что с тобой все в порядке, и попросить тебя покинуть остров. Это не твоя игра.

– Нет, моя, – ответила Скай, и только я могла понять по ее голосу, что она нервничает. – Ты не имеешь права просить меня о чем-либо. Ты обманул меня и сделал это специально. Заставил меня поверить, что я тебе нравлюсь, а все, что тебе действительно хотелось, – это разузнать что-нибудь об Элизе и этой печати.

Голос Скай уже дрожал от гнева.

– Это неправда, – попытался защищаться Виктор. – Ты мне нравишься. Даже очень.

Я подумала, не следует ли попросить Виктора исчезнуть. Скай, похоже, ему не поверила, а переубедить ее будет непросто.

– Но у меня также есть обязательства перед отцом и Гильдией, – сказал он. – Только это не значит, что я всегда согласен с их целями и методами.

– Как давно ты живешь со своим отцом? – спросила Скай, и я не поняла, что она подразумевала под этим вопросом.

Виктор, видимо, ее понял.

– Я вернулся четыре года назад, – тихо произнес он. – До этого я жил неподалеку от Парижа. Там было очень хорошо, но я всегда знал, что отличаюсь от других.

Теперь до меня дошло. Кассиан рассказывал, что колдунам не разрешается самостоятельно растить своих детей. Меня ничуть не удивило, что Скай запомнила это, и это только усилило ее привязанность к Виктору. Она всегда была готова броситься на помощь.

– Как ты это понял? – многозначительно спросила я. – Ты поджигал других детей или наколдовывал лягушек в постелях своих преподавателей?

Мне даже стало его жалко.

– Конечно, нет, – откликнулся Виктор.

Глаза Скай расширились от испуга.

– У меня частенько получалось заставить камешки подпрыгивать силой мысли. Других детей восхищало это. Но только не нашего учителя. Она запретила мне это делать.

Ладно. Это не звучало особенно опасно.

– Еще что?

Виктор почесал затылок.

– Когда я злился, иногда что-то летало вокруг. Книги, посуда или что-то еще, что стояло поблизости. А когда ты маленький мальчик, ты очень часто злишься. Особенно, когда тебя некому утешить.

Мой взгляд метнулся к Скай, выражение ее лица смягчилось после его слов. Она точно знала, о чем он говорил. В конце концов, она выросла без матери, а ее отец не был хорошим утешителем. С этим Виктор получил ее.

– Это все ужасно грустно и все такое, – нарушила я сентиментальный настрой, – но можем ли мы вернуться к нашей проблеме? Что произойдет дальше?

– Отец потребует печать Вангуун в обмен на твоего отца. Он одержим тем, чтобы заполучить ее. Он уже не верил, что найдет ее. Мы искали по всему миру, а затем несколько недель назад он встретил профессора Галлахера в Лондоне. Он был членом «Золотой зари» и искал информацию о волшебных печатях. Сначала отец не был уверен, действительно ли печать у профессора. Он подозревал, что Луцилла уехала с ней за границу.

– Профессор показал вам ее? – спросила Скай.

– Конечно, нет. Интерес папы вызвал у него подозрения. Профессор внезапно исчез из Лондона, но уже не смог замести следы. Мы последовали за ним, но было слишком поздно, чтобы вести с ним переговоры. Он умер.