Замполиту пришлось согласиться:

— Ладно! Но утром жду вашего звонка! У нас взвод без командира и работы много.

На что капитан заметил:

— У нас ее тоже много! Не смею вас задерживать, товарищ майор!

Соловьев повернулся к Калинину:

— Давай, старший лейтенант, оставайся! Как освободишься, я пришлю за тобой транспорт. Удачи!

— До свидания, товарищ майор.

Замполит вышел, особист с Александром остались вдвоем. Капитан предложил старшему лейтенанту стул возле стола. Калинин присел. Особист устроился напротив, спросил:

— Вы в курсе, что произошло седьмого июня в квадрате 36–17 Кидрабского ущелья возле брошенного кишлака Карах?

— Я знаю, что там мой взвод нарвался на духов и в бою потерял семь человек убитыми.

Капитан уточнил:

— Восемь, взводный, восемь человек потерял ваш взвод.

Александр удивился. Замполит говорил о семи погибших.

— Не понял?

— Семь тел бойцов было найдено в кишлаке, восьмой же, а именно, — особист приоткрыл папку, которую держал перед собой, — а именно командир первого отделения сержант Сергей Волочков исчез.

— Волочков? Исчез?

— Я непонятно объясняю ситуацию?

— Понятно, но… Что значит исчез?

— А то, что после боя его не обнаружили ни среди живых, ни среди мертвых.

Это была новость! Теперь понятно, почему к нему прицепилась контрразведка. Пропасть боец не мог, он либо сам перешел к духам, либо был захвачен силой.

Капитан умел допрашивать и сейчас взял весьма уместную паузу, понимая: офицеру спецназа необходимо время, чтобы оценить обстановку. Он далее, как бы не помня грубости старшего лейтенанта, разрешил:

— Если есть желание, можете курить.

И пододвинул к нему пепельницу, сделанную из панциря крупной черепахи.

Александр повторил:

— Исчез!.. А вы не рассматривали вариант его насильного захвата, скажем, безоружным, раненым?

Особист спокойно ответил:

— Мы рассматривали все варианты. В том числе и указанный вами. Но также не исключаем, что Волочков сам перешел к моджахедам.

— И как вы это себе представляете во время боя? Как, ведя бой в составе взвода, сержант мог переметнуться к духам?

Капитан же задал другой вопрос:

— Так вы допускаете саму вероятность попытки такого перехода?

— Да что вы ловите меня на словах? Нет! Я не допускаю того, что сержант Волочков мог добровольно сдаться в плен!

— Вот как? Что ж, ладно. Насколько хорошо вы знаете своих подчиненных?

— Настолько, насколько это предписывает Устав!

— Хороший ответ, грамотный! И, главное, правильный. Вы неглупый человек, Калинин.

— Ну спасибо! Вы считаете, что среди офицеров достаточно людей глупых?

Особист умело увернулся:

— Я этого не говорил. Но ладно. В общем, мне от вас нужно немного. Это майор Гуреев будет с вами обстоятельно толковать, а для меня достаточно, чтобы вы сделали следующее.

Капитан встал, прошел к сейфу, открыл его, достал кипу стандартных листов. Положил бумагу и ручку перед Калининым.

— Вы должны составить подробные характеристики на своих подчиненных. Затем так же подробно описать все действия взвода в плане боевого применения за май месяц. Далее изложить, когда, по каким причинам, с чьего разрешения и каким образом покидали территорию части, с указанием мест, куда конкретно отправлялись в это время. С кем встречались, о чем говорили, если таковые разговоры имели место. Кто вас сопровождал в этих поездках или походах и может подтвердить правдивость того, что вы изложите на бумаге. Прошу отнестись к этому делу серьезно, стараясь не упускать никакой, казалось бы, ничтожной мелочи. Задача ясна?

Александр покачал головой:

— Задача-то ясна! Но вы сами понимаете, что одни подробные характеристики мне придется писать весь день. И для этого мне требуется журнал учета личного состава.

Капитан усмехнулся:

— А вы куда-то торопитесь? Но… хорошо, характеристики составьте краткие, но отражающие морально-политические качества, боевые возможности, профессиональные навыки и основные черты характера каждого из своих подчиненных. Погибших бойцов это касается тоже. Надеюсь, замполит сообщил вам их имена?

— Сообщил.

— Вот и хорошо! Работайте спокойно, не спеша. На обед можете сходить в офицерскую столовую или буфет. Как закончите, отправляйтесь в гостиницу. Там для вас забронировано место. Но чтобы утром, к 8.00, быть здесь. Пропуск будет заказан. Я же покидаю вас, у меня еще куча дел. Уходя, не забудьте выключить свет и захлопнуть дверь. Вопросы ко мне?

Старший лейтенант взглянул на капитана:

— А если бумаги не хватит или паста кончится?

Особист вновь прошел к сейфу, достал оттуда еще пачку бумаги и несколько стержней.

— Этого вам хватит! Да, на каждом листе не забывайте ставить свою подпись! Туалет через дверь справа. Плодотворной вам работы!

Взяв «дипломат», капитан, не прощаясь, покинул свой кабинет.

Александр достал сигареты, развел ладони. И кому нужна эта писанина? Наверняка особисты уже все разузнали. После того боя прошло почти два месяца. Вот же бумажные души. Бюрократы! Сиди теперь, пиши! Но только зря думает этот капитан, что Калинин будет расписывать ему все, что тот перечислил. Так, набросает кое-что, выдержит время и свалит отсюда. Вообще-то хорошо, что его оставили здесь до утра. По крайней мере, вечером он вновь увидит Соню.

Старший лейтенант прикурил сигарету.

Волочков у духов. На этом акцентировал внимание особист. Хотя никаких подробностей не сообщил. Лишь констатировал факт. Непонятно одно — как Гудилов допустил, чтобы взвод действовал по отделениям? И почему замкомвзвода Гобура не подсказал старшему лейтенанту, как надо было работать? Хотя Гудилов был, к сожалению, не из тех, кто прислушивается к мнению подчиненных. И все же что-то в этой истории не так. Это понимают и в Особом отделе, раз проводят собственное расследование. Беседа с капитаном, по большому счету, была бесполезной. Да и проведена она лишь оттого, что отсутствовал майор Гуреев. Вот с ним разговор наверняка пойдет более предметный. А вся эта писанина, которой капитан загрузил Калинина, — ненужная макулатура, за исключением, пожалуй, его личных контактов с местными жителями вне базы. Но и об этом его может спросить Гуреев. И он обязательно спросит. Так что не хрена заниматься ерундистикой.

Но до 18.00 он в штабе проторчал. Хоть и говорил капитан, что Калинин может быть свободен, как только закончит работу с документами, не тут-то было. Пропуск особист подписал на 6 часов вечера. Правда, в столовую пообедать его пропустили, в ту, что на территории штаба. В общем, освободился Александр ровно в 18.00. И сразу же пошел к госпиталю, где узнал, что Волкова уже ушла в общежитие. Старший лейтенант не хотел идти туда, встречаться с дежурной, а тем паче, если нарвется, с любовницей Листа Галиной. Он не хотел идти туда, где все напоминало ему ту злополучную майскую ночь, когда он впервые встретил Соню и повел себя с ней по-свински.