Мент осмотрелся по сторонам, потом выбрался из машины и помог вылезти своей подружке. Паша подавил в себе желание дать по газам. Сейчас, когда свобода стала так близка, этого ни в коем случае нельзя было делать.

– Хорошо, Павел, можете ехать, – наконец объявил полковник. – Последний вопрос: где находится офис вашей интимной фирмы?

Пришлось сказать, чтобы в последний момент не вызвать у него подозрений. Тем более что менту ничего не стоило проверить его слова. Но полковника, видно, интересовал только этот треклятый иностранец из «Президент-отеля». Помогать ментам в его поисках Паша не собирался и, как только полковник захлопнул дверь «мерина», дал газ и уже через секунду исчез из вида.

* * *

– И что теперь? – спросила Анна у Егорова, когда они остались вдвоем на пустынной набережной.

Справа горели огни гостиницы «Славянская» и Киевского вокзала, слева, за гранитным парапетом, плескались темные волны Москвы-реки. Егоров взглянул на гостиницу, на вокзал, потом на реку, причем с таким видом, будто видел их впервые, и сказал:

– Странное место выбрал Пиночет. Ты не находишь?

– Почему странное? – удивилась Анна. – Если он хотел оторваться от слежки, лучшего места не найти. Вон у вокзала сколько такси. Садись в любую машину и езжай куда хочешь.

– Если бы он решил отрываться, то не взял бы с собой девицу, – возразил Егоров.

– Тогда куда же он пошел?

– Вот и я думаю: куда?

Егоров перевел взгляд на нее, но Анна промолчала, зная по опыту, что, когда он начинает думать, лучше его не отвлекать.

– Попробуем догадаться. В «Славянскую»? Тогда велел бы водителю подъехать прямо ко входу. На вокзале ему как будто тоже делать нечего…

– Может, захотел просто прогуляться по набережной? – предположила Анна.

Егоров помолчал, обдумывая такой вариант, и неожиданно предложил:

– А давай и мы с тобой прогуляемся.

Он взял ее под руку, и они медленно пошли рядом друг с другом. Анна уже и забыла, когда в последний раз гуляла по ночной Москве. Скорее всего, никогда. С ночного неба светила луна, по мостовой время от времени проносились машины, освещая их фигуры светом фар, а за гранитным парапетом медленно катила воды Москва-река. От всего этого на душе сделалось так хорошо, что Анна даже зажмурилась, боясь спугнуть охватившее ее чувство внезапного счастья. Вот так, рука об руку с Егоровым, она готова была пойти куда угодно. Как раз сейчас они поравнялись с пришвартованным к берегу плавучим рестораном, стилизованным под корабль древних викингов. Бутафорские мачты и установленную на носу баржи драконью голову украшали разноцветные световые гирлянды, смотрящиеся на борту древнего пиратского корабля совершенно нелепо. Но посетители ресторана не обращали внимания на такие мелочи. Судя по доносящейся с борта ритмичной музыке, их все устраивало.

– Выпьем по чашке кофе? – неожиданно предложил Егоров.

Анна улыбнулась: почему бы и нет.

В отличие от осуществляющего фейс-контроль охранника, одетого в костюм и рубашку с галстуком, внутри весь персонал был в пиратских нарядах. Официантки в длинных, до пят, юбках и глубоко декольтированных блузах с широкими рукавами, а встречавший посетителей метрдотель в не менее пышной рубашке и узких брюках с широким атласным поясом, заправленных в натуральные ботфорты. Правда, нанесенный на лицо густой грим делал его похожим на азиатского евнуха. Он приветливо кивнул Егорову, оценивающе глянул на Анну, которая встретила его взгляд ослепительной улыбкой, и спросил:

– Предпочитаете уединенное место или общий зал?

– Общий зал, – ответил Егоров и, снова взяв Анну под руку, направился следом за метрдотелем в обеденный зал.

Внутри ресторан еще меньше походил на пиратский корабль. Собственно, о корабле напоминали только установленный у входа штурвал, о который Анна больно ушибла локоть, когда проходила мимо, развешанные по стенам сети да украшающие эстраду две корабельные пушки, которых во времена викингов не было и в помине. Впрочем, большинство посетителей об этом даже не задумывалось. Они находились в той степени опьянения, когда любые отклонения от исторической правды воспринимаются как должное.

Метрдотель остановился у круглого столика, застеленного темно-бордовой скатертью, подождал, когда гости займут предложенные места, и собрался уйти, но Егоров остановил его.

– Скажите, вы работали здесь вчера вечером?

Метрдотель кивнул:

– Я.

Егоров вынул конверт с фотографиями пропавшего постояльца «Президент-отеля» и протянул ему снимки.

– Взгляните: вчера, около шести часов вечера, сюда заходил этот мужчина?

– Простите, не припоминаю.

Метрдотель даже не взглянул на снимки, да еще демонстративно спрятал руки за спину и стал пятиться назад. Однако отошел недалеко. Егоров аккуратно, но, видимо, достаточно крепко взял его за локоть, свободной рукой извлек из нагрудного кармана служебное удостоверение и, подождав, когда метрдотель разберет слова: «Федеральная служба безопасности» и «Управление по борьбе с терроризмом», сказал:

– Все-таки попытайтесь вспомнить.

На лице ресторанного служителя отразилась целая гамма чувств – от испуга до отвращения. И все-таки стойкое предубеждение против органов безопасности и его собственные ложные понятия о профессиональной этике перевесили. Метрдотель отрицательно замотал головой. Но прежде чем он произнес очередную ложь, Анна пришла на помощь Егорову.

– Не настаивайте, Андрей Геннадьевич. Видите: товарищ предпочитает дать показания у нас, в официальной обстановке, под протокол.

– Нет-нет, – поспешно произнес метрдотель, схватив со стола фотографии. – Да, я припоминаю. Мужчина был у нас вчера. Именно с этой девушкой. Но пробыл недолго, меньше часа. Выпил лишнего, знаете, как это бывает, захмелел, и его пришлось вывести на воздух.

– А что они пили?

– Я же не смотрю за клиентами. – Метрдотель высокомерно вскинул голову, но, заметив, что Егорова этот жест не убедил, приложил руки к груди. – Честное слово, не знаю.

– А если спросить у официантки, которая их обслуживала?

Метрдотель насупился, но все-таки подозвал одну из снующих по залу официанток.

– Рая, какие напитки заказывала эта пара?

В отличие от своего начальника та не стала ломаться и, едва взглянув на фотографию, уверенно произнесла:

– Девушка заказала бокал мартини, а мужчина бутылку белого мозельского.

Судя по тому, что она больше ничего не добавила, заказ клиентов этим и ограничился. Анна недоверчиво покачала головой и, наклонившись к Егорову, прошептала:

– При мне Пиночет однажды за ужином практически в одиночку выпил целую бутылку рома, а потом… – Потом он отвел ее к бассейну и там, в темноте, грубо овладел ею прямо на гранитных валунах. Но не признаваться же в этом Егорову. Анна опустила глаза и еще тише произнесла: – Он даже не захмелел.