— Что вы хотите узнать, сэр?

Похоже, сейчас Махариусу хотелось поговорить. В этой части здания нас было всего двое. Заместитель находился неподалеку. Дрейк стоял у двери и сжимал в руках инфопланшет. Его глаза были закрыты. Инквизитор словно разговаривал сам с собой, но я подозревал, что он занят чем-то иным. Остальные отправились на поиски еды. Анна сидела возле Дрейка, держа оружие на коленях, и следила за входом. Я сомневался, что мимо нее сможет пройти что-то менее крупное, чем небольшая армия.

— На что он похож? Это мир-кузница?

— Промышленный мир, сэр, союзный Адептус Механикус, но не мир-кузница. Мы поставляли детали. Не знаю точно, к чему именно. Торговые маршруты оборвались во время Великой Схизмы, а корабли приходили очень редко.

— Ты работал в факторуме?

— В гильдейском факторуме, сэр. Это было до того, как я вступил в Гвардию, как все мы, сэр. Антон, Иван и я.

— Почему ты это сделал? Искал приключений?

От подобного вопроса мне стало не по себе. Я не хотел рассказывать ему, что мы пошли в Гвардию только потому, что нам не оставили выбора. Либо это, либо погибнуть от рук местных бандитов. Я просто кивнул.

— Я могу это понять, — сказал он.

Я почувствовал, что Махариус искренен. Иногда вопросы, которые задает тебе человек, и мотивы, которые он тебе приписывает, говорят о нем больше, чем ему говорят твои ответы.

— Вы тоже искали приключений, сэр?

Он кивнул в ответ. Я подозревал, что он знает, о чем я думаю. Он прекрасно видел людей. В его положении это было просто необходимо.

— Это, а еще другое, Лемюэль. Я хотел служить Императору. Я хотел восстановить его мир и его свет в нашем секторе Вселенной.

Скажи это кто-то другой, я бы посмеялся над ним: слишком много амбиций для одного человека. Но в случае с Махариусом все обстояло иначе. Он был абсолютно серьезен, и каким-то образом его настрой передавался и остальным.

— Достойная цель, сэр, — сказал я.

— Единственная достойная цель, Лемюэль, — ответил он. — Схизма ослабила человечество. Она открыла наши территории для вторжений ксеносов и еретиков. Она сделала тысячи миров и миллиарды людей жертвами космического зла. Мы можем положить этому конец. Мы можем все изменить.

— Это большая работа, сэр, — сказал я.

— Возможно, ты думаешь, что слишком большая. Но это не так. Только не для Имперской Гвардии. Слишком большая работа для одного человека или миллиона, но с ресурсами Империума нет ничего невозможного.

Это были слова великого политика. И Махариус полностью верил в них, что и давало ему такую силу. Он говорил со мной с тем же пылом, с которым обращался бы к сотням тысяч.

— Если мы не объединимся, то обречены. Мне безразлично, во что верят Схизматики, пока это включает в себя веру в Императора, Лемюэль, как бы странно это ни звучало. Меня заботит только то, что ересь раскалывает человеческое царство и рвет нас на куски. Объединившись под властью Императора, мы неуязвимы. Раздробленные же на тысячи враждующих схизматических государств, мы падем. Кому-то следует воссоединить нас.

— И вы считаете, что этот человек — вы, сэр? — Мои слова прозвучали почти нахально, но Махариус находился в странном расположении духа. Казалось, он разговаривает не только со мной, но и сам с собой. Возможно, раны и свержение повлияли на него сильнее, чем я полагал.

— В отсутствие кого-то лучшего, Лемюэль, — да. Я — этот человек.

И вот оно — железное ядро уверенности, секрет, который делал его тем, кем он был. Махариус был верующим. Он верил в Императора, верил в человечество, но более всего он верил в Махариуса. Все его верования находились в идеальной гармонии и поддерживали друг друга. Если ты противостоял Империуму, ты противостоял Махариусу. Если ты был врагом Махариуса, ты был врагом Империума. Позднее, в самом финале я увидел, насколько беспощадным это могло его сделать.

— Я верю вам, сэр, — сказал я. И я действительно верил. Как и все остальные, следовавшие за ним, за исключением, наверное, одного человека.

— У меня вопрос, сэр, если мне позволено говорить, — сказал я и кивнул в сторону Анны. — Эта девушка, кто она?

Махариус усмехнулся:

— Не кто, а что! Интересный вопрос.

Я старался сохранить безразличное выражение лица. Я не хотел, чтобы Махариус узнал, почему я так ею интересуюсь, и выяснил, что она может рассказать обо мне. Махариус бросил взгляд на Дрейка и задумался.

— Она — агент Империума, Лемюэль. Более того, она хорошо обучена, и, возможно, ее организм изменен с помощью древней таинственной науки. Ассасин.

— Ассасин, сэр?

— У Империума есть и другое оружие помимо армий, Лемюэль, более утонченное. Иногда вместо цепного меча требуется стилет.

— Почему она тут, сэр?

— Вижу, тебя это тревожит. Она приглядывает за мной.

Я подумал об обстоятельствах, при которых познакомился с Анной. Она недавно перевелась в больницу, за день до того, как туда попал сам Махариус. Это совершенно не походило на случайность. Махариус пристально взглянул на меня, но пришел к неверному заключению:

— Тебе не стоит беспокоиться о ней, Лемюэль. Она верный слуга Империума.

Подавив дрожь, я задумался, что произойдет, если она усомнится в моей преданности. Я оглянулся на Дрейка и спросил себя, что будет, если она расскажет ему о своих подозрениях. Я заставил себя пожать плечами, на секунду позабыв, что Махариус смотрит на меня. Он рассмеялся:

— Вот это боевой дух, Лемюэль!

Он закрыл глаза и задремал. Я заметил, что он так и не выпустил оружие из рук. Подумав, что лучше не будить его внезапно, я тихо отошел.

Я подошел к Анне. Теперь она сидела в тени, прислонившись к стене с отслаивающейся штукатуркой, временами поглядывая на Махариуса и комнату. Девушка выглядела совершенно расслабленной, но я знал, что в любой момент она может взорваться. Я словно приближался к огромному хищному зверю.

Анна холодно взглянула на меня, и я понял, что она почувствовала мое присутствие заранее.

— Рядовой Лемюэль, — сказала она, едва я подступил ближе. Я был достаточно близко к ней, чтобы прикоснуться. Она говорила тихо: возможно, чтобы не тревожить Махариуса, а может, чтобы ее никто не смог подслушать.

— Анна? — так же приглушенно сказал я. — Тебя так зовут?

— Пока сойдет и так, — ответила она.

Я посмотрел на нее со смесью страха, замешательства и чего-то, что не вполне могу описать. Влечения, возможно? Она посмотрела на меня как на совершенно незнакомого человека.

— Должен сказать, я удивился, увидев тебя, — произнес я. Я понимал, что прозвучало это по-идиотски. Но попробуйте завязать разговор с беспощадной убийцей, с которой недавно переспали и которая знает достаточно, чтобы вас казнили по первому же ее слову.