Считается, что пятница, 13-е, – несчастливый день, но для бывшего короля Швеции Эрика XIV таким днем, должно быть, стал четверг, потому что по четвергам к обеду подают гороховый суп – по крайней мере, в Швеции и Финляндии. Возможно, то, что убивший его оксид мышьяка (III) (As2O3) подсыпали ему в суп по приказу его сводного брата Юхана III, не более чем живучий миф. То есть мифом стало участие горохового супа, а не то, что брат Юхан стал организатором этого преступления. К тому времени страдающий шизофренией[275] старший брат Эрик уже на протяжении девяти лет был его пленником: сохранилось большое количество обличающих Юхана документов[276].

Эрик умер в 1577 году, и его судьба во многом повторяет участь Марии Стюарт, которую десять лет спустя приговорила к более традиционной казни ее кузина[277] Елизавета I. Неожиданным образом Эрик пытался договориться о браке с обеими выдающимися дамами (надо сказать, что самоуверенности ему было не занимать), причем до отплытия на личную встречу с Елизаветой оставалось всего несколько дней, когда его отец Густав Ваза скончался в 1560 году, и на некоторое время его отвлекли от поездки другие дела[278].

В 1577 году не существовало надежного способа искать в пробах мышьяк, чтобы указать на яд как причину смерти, но в 1829-м дело обстояло иначе. Когда Джона Бодла привлекли к суду за убийство своего деда, восьмидесятилетнего Джорджа Бодла, на его ферме в Пламстеде неподалеку от Вулиджа, обвинение сумело привлечь свидетеля-эксперта – Джеймса Марша, изобретателя и, помимо прочего, ассистента Майкла Фарадея. Благодаря прозорливости местных полицейских, у которых и так уже были подозрения и которые сохранили и последнюю выпитую Джорджем Бодлом порцию кофе, и содержимое его желудка, Марш проанализировал и то и другое на предмет содержания мышьяка[279]. Он сделал это, добавив в образцы сульфид водорода или сероводород (H2S), – дурно пахнущий, горючий и ядовитый газ, который вечно ощущался в студенческих химических лабораториях, когда я был молод.

Хоть этот газ и опасен, но при элементарных мерах предосторожности с ним могут обращаться даже студенты-первокурсники, и использовался он во многом так же, как его применял Марш – для отслеживания ионов металлов. Мышьяк (III) – его степень окисления в As2O3 составляет +3 – большой и мягкий, поскольку расположен довольно низко в Периодической таблице; а поскольку тонкие натуры любят столь же тонких натур, H2S охотно распадается с образованием ионов S2–, которые поспешно соединяются с As3+, давая в результате желтый сульфид As2S3, который очень тяжело растворить. Почти то же самое происходит и с ионами других металлов, особенно с теми, что побольше и помягче; в результате часто образуются цветные нерастворимые твердые фазы. Когда они возникают в прежде прозрачном растворе, мы называем их осадком. Некоторые из них ярко-красные, некоторые черные, белые или желтые. Таким образом, добавление H2S – это простой визуальный тест на присутствие ионов различных металлов.

Можно решить, что дело оказалось простым и очевидным, поскольку Бодл-младший также дважды покупал в местной аптеке мышьяк, который обычно продавался как крысиный яд, а горничная дала свидетельские показания, в которых говорила о необычном желании обвиняемого принести воду для кофе именно в то утро. Проблемой для обвинения оказалось то, что As2S3 постарел в ожидании суда и утратил свой ярко-желтый цвет. Присяжные не приняли техническую улику, и убийца вышел на свободу и унаследовал, вероятно, довольно большую ферму деда[280].

Джеймс Марш был очень раздосадован и поставил перед собой задачу изобрести более надежный тест, основанный на любопытном свойстве мышьяка: его металлической природе. Мышьяк расположен под азотом и фосфором; первый в своей чистой природной форме газообразен, а второй образует занятные молекулы Р4, но, когда мы спускаемся ниже в этой части периодической таблицы, известной как «элементы основных групп», металлическая природа элементов и соответствующих им простых веществ усиливается. К примеру, углерод – не металл, а вот свинец таковым является. Мышьяк – типичный представитель так называемых металлоидов, или полуметаллов, и, совсем как олово, он имеет несколько аллотропных (иными словами – кристаллических) форм (см. главу 17), самой стабильной из которых при комнатной температуре является серый мышьяк, который внешне выглядит как металл. Ориентиром для новой разработанной Маршем пробы, усовершенствованной на протяжении XIX века, стало то, что в результате анализа на внутренней стороне пробирки образуется зеркальная металлическая поверхность; результаты этой пробы легко сохранить, и она более характерная и, что еще важнее, более точная, чем ненадежный желтый порошок[281].

Проба Марша имеет несколько дальнейших стадий, но это несложная процедура. Агата Кристи, как я уже упоминал, научилась ее выполнять, будучи начинающей студенткой-фармацевтом во время Первой мировой войны; то же самое делает Мервин Бантер – весьма разносторонний человек, камердинер лорда Питера Уимзи в романе Дороти Сэйерс 1930 года «Сильный яд»[282]. Наверное, еще более удивительно то, что об этой пробе внезапно заходит речь в работах знаменитой детской писательницы Астрид Линдгрен. Прежде чем заняться литературным творчеством, она работала секретарем у «Револьвера-Гарри» Сёдермана – выдающегося полицейского и кандидата наук, который во время немецкой оккупации Норвегии использовал свое положение, чтобы втайне обучать довольно большой контингент норвежских «полицейских» в особом шведском «пансионате». Он также был одним из основателей современной криминалистики и Интерпола. Несомненно, Линдгрен кое-чему научилась у него во время Второй мировой войны[283].

Через несколько лет после выхода книги «Пеппи Длинныйчулок», что позволило ей в итоге войти в историю детской литературы, Линдгрен опубликовала серию из трех детективов для подростков и детей постарше, и, похоже, эти книги вызвали в Швеции 50-х годов настоящую лихорадку вокруг следственной криминалистики. В одной из этих книг подросток воспользовался своим знанием химии, чтобы провести пробу Марша на кусочке шоколада. Подростка звали Калле Блумквист; эта фамилия появляется также в трилогии «Миллениум»[284] Стига Ларссона, а в экранизации 2010 года «Девушка с татуировкой дракона» Микаэля Блумквиста играет сам Дэниел Крейг[285].