– Правильно. Здесь родился, здесь и вырос. Пока он расписывал красоты родного города, Дина делала соответствующие комментарии, а глазами осматривала зал. За всеми столами сидели люди, которые так или иначе зависели от ее работы. И сделать просто хорошее шоу было уже недостаточно. Сегодня утром тоже вела шоу, отстранение подумала Дина. Почти десять часов назад – если не считать времени на макияж, прическу, одевание и подготовку. Потом были интервью, собрание, телефонные звонки, на которые надо было ответить, почта, которую надо было разобрать…

В почте было еще одно странное письмо от незнакомца, которого Дина теперь считала своим самым настойчивым поклонником.

С короткими волосами ты похожа на сексапильного ангела Я люблю твой облик. Я люблю тебя.

Она отложила письмо в сторону и ответила на три дюжины других. Все это еще до того, как они с Джефом прыгнули в самолет, улетавший в Индианаполис, чтобы осмотреть филиал, встретиться и пожать руки местному Персоналу, затем деловой обед, интервью для местных новостей и вот теперь – этот бесконечный банкет.

Нет, просто хорошего шоу было недостаточно. Ей приходилось быть и дипломатом, и послом, и боссом, и деловым партнером, и знаменитостью. И каждую роль она должна была играть правдиво, в то же время притворяясь, что ей не одиноко, что она не волнуется о Финне или что не скучает по тем спокойным часам, когда могла уютно свернуться клубочком с книгой в руках и читать потому, что интересно, а не потому, что предстоит брать интервью у автора.

Но именно этого я и хотела, сказала себе Дина и лучезарно улыбнулась официанту, подававшему десерт из персиков.

– Ты сможешь поспать в самолете по пути обратно, – шепнул ей в ухо Джеф.

– Что, заметно?

– Немного.

Она извинилась и отодвинула стул от стола. Если усталость не была ей подвластна, то внешние признаки – вполне.

Дина уже была в дверях, когда услышала, как кто-то постучал по микрофону на подиуме. Она автоматически обернулась и увидела на сцене Фреда Бэнкса.

– Прошу вас, минуточку внимания. Я только что получил сообщение, что Багдад атакован силами ООН!

В ушах у Дины зазвенело. Она смутно услышала в зале гул, похожий на шум морского прибоя. Невдалеке от нее официант победным жестом поднял кверху кулак.

– Надеюсь, они врежут под зад этому мерзавцу! Вся ее усталость разом исчезла, и Дина медленно вернулась обратно к столу. Ей еще предстояло закончить работу.

Финн сидел на полу гостиничного номера, держа на коленях свой «лэп-топ». Он выстукивал текст репортажа с такой скоростью, с какой только слова успевали доходить от головы до пальцев. Уже почти рассвело, и хотя его глаза слипались, он не чувствовал усталости. Снаружи продолжалась огневая битва. Внутри шла игра в «кошки-мышки».

За последние три часа они дважды переезжали, перетаскивая с собой оборудование и провизию. Пока иракские солдаты обыскивали здание, переселяя гостей и международные группы журналистов в подвал отеля, Финну и его команде удалось незаметно проскользнуть из номера в номер. От удачного завершения авантюры у него в жилах бурлила кровь.

Пришла его очередь заступить на вахту, пока оба напарника завалились на кровати и пытались урвать хоть немного сна.

Удовлетворившись текстом, который он решил пока что закончить, Финн выключил компьютер. Он встал, потянулся, разминая спину и шею, и тоскливо размечтался о завтраке: блины с черносмородиновым джемом и галлон горячего кофе. Потом распутал тянувшиеся за Кертом провода и поднял камеру.

Стоя у окна, он снимал последние кадры первого дня войны, молниеносные вспышки летевших ракет и бомб, следы трассирующих снарядов. Он мысленно представлял, сколько они увидят руин, когда рассветет. И сколько они смогут заснять.

– Приятель, я буду жаловаться на тебя в свой профсоюз.

Финн опустил камеру и повернулся к Керту. Оператор стоял возле кровати и протирал усталые глаза.

– Психуешь, потому что я умею обращаться с этой малышкой так же хорошо, как и ты?

– Дерьмо собачье! – Возмущенный Керт подошел к нему и забрал камеру. – Ни черта ты не умеешь делать, кроме как красиво выглядеть на пленке!

– Тогда будь готов это доказать. Мне надо прочитать текст.

– Ты здесь начальник. – Он молча перематывал кассету, прислушиваясь к взрывам бомб. – Мы собираемся отсюда выбираться?

– У меня в Багдаде есть друзья. – Финн смотрел на огни, вспыхивавшие на горизонте. – Может быть.

Как только последняя речь была завершена, последняя рука пожата, последняя щечка поцелована, Дина стремглав бросилась к телефону. Пока она звонила Фрэн и Ричарду, Джеф из соседней кабинки набирал номер комнаты новостей в Чикаго.

– Что? – зарычал в трубку Ричард. – Что там такое?

– Ричард? Ричард, это Дина. Я в Индианаполисе, еду в аэропорт. Я слышала про воздушный налет и…

– Ага, точно. Мы тоже слышали. Но у нас здесь свои небольшие проблемы. У Фрэн начались роды. Мы сейчас как раз собираемся в больницу.

– Сейчас? – Дина почувствовала, что в ее нервах вот-вот произойдет короткое замыкание, поэтому изо всех сил прижала пальцы к виску. – Я думала, у нас есть еще десять дней.

– Скажешь об этом Большому Эду. Дыши, Фрэн, не забывай дышать.

– Слушай, я не хочу тебя задерживать. Только скажи мне, что с ней все в порядке.

– Она только что доела полпиццы, поэтому и не говорила мне, что у нее начались схватки! Она уже позвонила Бачу. Похоже, что завтрашнее шоу отменяется. Нет, черт побери, ты не будешь с ней разговаривать, Фрэн, ты будешь дышать!

– Я приеду как можно скорее. Скажи ей… О Господи, просто скажи ей, что я еду!

– Я рассчитываю на тебя. Э-ге-гей, у нас будет малыш! Все, пока.

В трубке послышались короткие гудки, а Дина застыла, прижавшись лбом к стене.

– Что за день!..

– Финн Райли сообщил о воздушном ударе.

– Что? – Опять встрепенувшись. Дина рывком повернулась к Джефу. – Финн? Значит, с ним все в порядке?

– Он был на связи со студией, когда начался обстрел. Он передал примерно пять секунд репортажа, а потом связь прервалась.

– Так что мы не знаем… – медленно проговорила она.

– Эй, перестань, он и раньше выбирался из похожих переделок, верно? – Джеф обнял ее за плечи и повел к машине.

– Да, конечно. Конечно, он выберется.

– И посмотри на это с другой стороны. Мы удираем отсюда как минимум на час раньше, потому что все захотели пойти домой и включить телевизор.

Она чуть не рассмеялась.

– Ты молодец, Джеф.

Он радостно ей улыбнулся.

– Ты тоже.

Было шесть часов утра, когда Дина наконец-то открыла дверь своей квартиры и, шатаясь, вошла. Она провела на ногах ровно двадцать четыре часа и умирала от усталости.