Пастушок успел бы поразить его маголодией, но его остановило, что комиссионер был редкой лепки и относился к модели БК-1 («боевой комиссионер››), которая в Москве практически не встречалась, а лет сто пятьдесят назад применялась в Африке для колониальных войн. Сейчас таких комиссионеров оставались единицы, и жалко было портить редкий экземпляр.

Теряя на бегу отпадающие уши, модель БК-1 с исключительной резвостью пронеслась через Новый Арбат, ухитрившись всего лишь раз попасть под грузовик. Отброшенный на несколько метров, комиссионер ловко вскочил на ноги и с противоположной стороны Арбата принялся кривляться, дразня Варсуса.

Сопровождаемый истеричными автомобильными гудками, раззадоренный пастушок пересек Новый Арбат и погнался за комиссионером. Не дожидаясь расправы, тот улепетнул к длинному дому напротив, где на первом этаже были парфюмерные магазины, а выше конторы. Варсус заметил, как комиссионер скользнул в подъезд, пронесся мимо «Бюро пропусков›› и, не успев заскочить в лифт, кинулся вверх по лестнице. Здесь пастушку пришлось задержаться, потому что охранник, упустивший комиссионера, попытался отыграться на нем. На бегу заморозив его зомбирующей маголодией, Варсус поспешил в погоню.

Комиссионер резво пронесся по ступенькам и, толкнув дверь, оказался на ремонтируемом этаже. Замелькали какие-то коробки, кондиционерные панели, провода, ведра, стремянки, лампы. Запах краски щекотал ноздри. Снося всё на своем пути и производя немыслимый хаос, комиссионер пронесся через весь этаж.

Здесь он, поджидая Варсуса, на пару мгновений застыл сусликом, а когда пастушок, подбежав, почти было ткнул его рапирой, одним могучим прыжком сиганул в приоткрытую дверь.

Варсус, не размышляя, ринулся за ним и… понял, что угодил в засаду. Перед глазами у пастушка что-то полыхнуло, мир раздробился и поплыл, и там, где был пол, внезапно оказался потолок. Пытаясь устоять, он слепо шагнул к стене, но не добрался до нее. Что-то хлестнуло его по руке, выбив рапиру. Уже падая, Варсус ощутил, как из другой его руки легко и ловко выдергивают дудочку.

Барахтаясь на полу, пастушок силился перевернуться. Пол, потолок, стены — все стремительно вращалось у него перед глазами. Он чувствовал, что, падая, ударился скулой, но не мог даже ощупать ушиб, поскольку постоянно проносил руку мимо лица.

‹‹Дезориентирующая магия!» — сообразил наконец Варсус и, перестав кататься по полу, попытался отвести ее. Вскоре ему это удалось. Ощущая в ногах слабость, пастушок с усилием присел на полу. Донес-таки до лица ладонь и провел по глазам, вытирая заливавший их пот.

Мир перестал двоиться. Окружавшие его силуэты обрели очертания. Варсус увидел горбуна Лигула всего с двумя стражами охраны. Глава канцелярии мрака стоял и, задумчиво поглаживая пальцем спираль своего дарха, разглядывал пастушка.

— Добрый день! — сказал он, улыбаясь. — И… добро пожаловать!

Варсус что-то прохрипел. Сколько раз в своей жизни он мечтал столкнуться с Лигулом вот так вот, лицом к лицу. Броситься на него с рапирой, с кинжалом, с чем угодно и, убив его, погибнуть в бою с его охраной. Он и сейчас испытал такое же желание, однако первой его мыслью — удивившей и испугавшей самого пастушка — былое «Интересно, какие у него в дархе эйдосы! Наверное, лучшие, отборные! Вот бы они достались мне!».

Горбун каким-то образом угадал эту мысль и, точно завораживая Варсуса, качнул своим дархом.

— Все возможно в этом мире! — пообещал он. — Быть может, когда-нибудь ты их и получишь! Эти или другие, ничуть не хуже! Поверь, у мрака немало хороших эйдосов, даже теперь, когда в новых поступлениях полно гнили!.. Свет от тебя отвернулся, так что единственный источник твоих сил теперь, увы, — эйдосы! Ну если ты, конечно, не собираешься хиреть, впадать в ничтожество и в конце концов погибнуть!

Варсус зашарил по бедру, хотя и знал уже, что рапиру у него забрали. Охранники Лигула смотрели на него внимательными глазами овчарок.

— Да-да, — ласково продолжал Лигул. — Без сомнения, будь у тебя дудочка и шпажонка, ты убил бы меня, как Ловуса и Аспурка. Кстати, в Черной Дюжине освободились места. Не хотел бы ты занять одно из них?

— Я вас ненавижу! — прохрипел Варсус.

— Да? — спросил Лигул с интересом. — Смелое признание!.. И, главное, шокирующее. А вот он, как ты думаешь, сильно меня любит?

И глава канцелярии больно ткнул кулаком в грудь ближайшего охранника. Тот, не моргая, продолжал неотрывно смотреть на Варсуса.

— Нет, — вздохнул Лигуя. — Не станем обманываться: не сильно. Но он прекрасно знает, что нигде больше не получит столько превосходных эйдосов. И еще знает, что я так же жестоко караю, как и щедро награждаю. Поэтому если я сейчас прикажу ему содрать с тебя кожу, он это сделает, даже и не любя меня…

Пастушок попытался привстать. Ему это удалось, по ноги держали плоха

— Стул! — велел Лигул, и под Варсусом сразу оказался стул.

— Прости, что пришлось тебя заманить. Другого выхода, как ты понимаешь не было. По своей воле ты бы не пришел… Может быть воды? Ты какой-то зеленый. Мы, кажется, переборщили.

В руке у одного из охранников возник граненый стакан с минералкой.

«Отлично! Будет чем швырнуть», — подумал Варсус.

— Стаканчик лучше бы пластиковый! — озабоченно поправил глава канцелярии, и стакан мгновенно поменяли. — А теперь поговорим о делах!.. Нам, как говорил кто-то из моих покойных секретарей, следует определить формат наших отношений!

— Не стану я с вами ни о чем договариваться! — крикнул Варсус.

— Пожалуйста, не перебивай, или тебе заморозят губы. И прыгать в окно не надо. И пытаться связаться со златокрылыми двойками тоже. Как ты догадываешься, для меня визит в Москву связан с определенным риском. Мы, конечно, предприняли дополнительные меры предосторожности, но все равно надолго я задерживаться не собираюсь. Ты готов слушать?

Варсус отрицательно дернул головой. Он уже высмотрел, что его рапира у того стража, что стоит ближе к окну. А вот у кого дудочка, он пока не определил. Лигул усмехнулся, глядя на него с такой проницательностью, словно мысли пастушка алыми буквами вспыхивали у того на лбу.

— Быстрый, хотя и отрицательный, ответ свиде-ельствует о том, что ты меня все же слушаешь. И, видимо, внимательно, — сказал горбун. — Поэтому начну… Первое: твой статус. Кто ты теперь? Ты больше не страж света, но еще не вполне и страж мрака, поскольку твоя дудочка, которую тебе, кстати, вернут, тебя еще слушается… Что, крылья уже не держатся на шнурке? Ай-ай! Ну ничего, это бывает. Не ты первый, не ты последний. Знаешь, некоторые и в руке зажать их не могул до кости прожигает. А ты держишь. А вот если бы шнурок не перерезали, то еще бы на сотню лет хватило.

Варсуса бросило в краску.

— Убью Мефодия! — прошептал он.

Лигул поощрительно осклабился.

— Мысль хорошая. Инициатива, так сказать, с места. Глас простых трудящихся! — сдобрил он. — Если примешь мой совет, крылья рекомендую повесить на медную цепочку, вымоченную в крови единорога! Такую цепочку не порвет!