Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
Появившись на страницах «Нью-Йорк уорлд», Софа перешла на другой уровень известности. Вся страна становилась одержима танцами живота, а ее статья была одной из немногих на английском языке с их нормальным описанием. Местное чикагское издательство выпустило еще двести экземпляров статьи отдельной брошюрой в твердом переплете. В салон Софы спешили новые приверженцы, ищущие просветления.
Как-то раз вечером в конце августа Софа с гордостью похвасталась нам, что художники и писатели со всего света пишут ей по поводу брошюры. Я, Асиль и Морехшин заглянули к ней в салон, чтобы покурить перед отходом ко сну.
– А ты не боишься отправлять письма по почте? – встревоженно тронула Софу за руку я.
Ее лицо тотчас же стало серьезным.
– Разумеется. Но разве мы не этого хотим? Теперь люди сами могут решить, является ли танец живота чем-то непристойным, вместо того чтобы полагаться на категоричные суждения Комстока, изреченные им со своего адского престола.
Асиль также не на шутку обеспокоилась.
– Совершенно верно, но, может быть, тебе все же следует перестать пользоваться почтой для обсуждения этой темы.
– Не вздумайте забыть о том, что Комсток желает вашей смерти! – добавила Морехшин.
– Я больше не собираюсь молчать! – с вызовом рассмеялась Софа.
Я украдкой взглянула на нее, вспоминая, как Комсток похвалялся тем, что доводил до самоубийства сторонниц абортов. Среди них была и подруга Софы. Сейчас Софа старалась показать себя храброй, однако она, несомненно, понимала все риски.
Морехшин недовольно загасила сигарету.
– Если Комсток тебя убьет, тебе не останется ничего другого, кроме как молчать.
– Да сохранит нас Богиня!
– Что ты вообще знаешь о Богине? – спросила Морехшин так, словно этот вопрос был чисто техническим, а не религиозным.
– Я посвятила свою жизнь изучению Богини во всех ее проявлениях. Не стану притворяться, будто мне известна ее воля, но, по-моему, я узнала ее благожелательность. – Бледные щеки Софы залились краской. – В ваше время люди продолжают изучать древние набатейские надписи, посвященные ей?
– Да, – кивнула Морехшин. – В Ракму.
– Я провела там несколько лет, работая в библиотеках и хранилищах, изучая набатейский, древнегреческий и арабский языки. Именно там началась моя научная карьера.
Я встрепенулась, внезапно охваченная любопытством.
– Как ты пришла к этому?
– Моя мать была очень благочестивой, и она воспитывала меня одна. По вечерам мы много читали Библию, и, хоть я не сказала бы, что ей было известно сострадание… – голос у Софы дрогнул, и она быстро отпила глоток. – Пусть, наверное, она не была доброй, зато она была по-своему довольно прогрессивной. Мать учила меня, что Бог появился во вселенной еще до разделения полов. Наши местоимения не могут в полной мере передать его сущность. Достигнув совершеннолетия, я покинула наш дом в Массачусетсе и отправилась искать другого Бога.
– Ты добралась до Ракму? – Я не смогла сдержать в своем голосе сомнение. – Как ты смогла себе это позволить?
Асиль бросила на меня сердитый взгляд, у Морехшин на лице появилось оскорбленное выражение, и только тут я запоздало и со стыдом поняла, как прозвучал мой вопрос.
– Я много чего прочла. Говорила мужчинам то, что они желали услышать. И делала то, что приходилось.
– Прости, Софа. Я не хотела тебя обидеть. Просто мне любопытно, поскольку ты пошла таким необычным путем.
Софа ласково прикоснулась к моей руке, и это напряженное мгновение прошло.
– Я принимаю твои извинения. За время своего обучения я редко встречала других женщин, поэтому понимаю, какая это большая редкость. Я была благословлена.
– Еще одна женщина, которая не следует законам своего времени, – почесав подбородок, повернулась ко мне Морехшин. – Хорошенькая группа у нас тут собралась.
– Я рада, что вы меня одобряете, – произнесла Софа серьезным тоном, в котором, тем не менее, прозвучал намек на улыбку.
* * *
Уже ночью я проснулась от громких криков. Двое полицейских колотили в дверь Софы. Отстранив меня, Морехшин приближалась к ним сзади, одной рукой запахивая полы свитера. В другой руке, сжатой в кулак, сиял красный огонь.
– Софрония Коллинс, вы арестованы за непристойность! Немедленно выходите, иначе мы применим силу!
В тот момент, когда Морехшин подошла к полицейским, Софа распахнула настежь дверь своей квартиры. Она была облачена в свадебный наряд, который иногда надевала, вызывая Богиню. Ее светлые волосы спутанными прядями ниспадали на плечи, придавая ей дикий и опасный вид.
– Нет необходимости проявлять насилие! Я пойду с вами по своей воле, поскольку не сделала ничего дурного.
Увидев позади полицейских Морехшин, Софа едва заметно покачала головой. Многофункционал перестал светиться, однако я отметила, что Морехшин не стала его убирать.
Несмотря на заверения Софы, полицейские грубо схватили ее и защелкнули на запястьях тяжелые наручники.
– Это еще что за наряд, шлюха?
– Он доставляет радость Богине.
– Расскажешь это судье! – презрительно фыркнул один из полицейских. – Он разглядит блудницу под твоими белыми кружевами!
Схватив Софу за руки, они буквально подняли ее в воздух в своем рвении стащить ее вниз. Затем эти двое заметили Морехшин.
– А это твоя ручная обезьянка? Эй, обезьянка, обезьянка!
Не обращая на них внимания, Морехшин пристально смотрела на Софу. Та беззвучно пошевелила губами.
Застыв в беспомощной ярости, я смотрела на то, как полицейские уводят Софу.
– Скажи Асиль, – улыбнулась та. – Она знает, что делать. Пожалуйста, Тесс, не переживай!
– Мы тебя вытащим, Софа. – Я постаралась, чтобы мой голос прозвучал твердо.
Как только нашу подругу увели, я ощутила в груди ледяной холодок страха. Несмотря на то что я сама предостерегала Софу как раз о таком, я оказалась не готова к тому, чтобы ее схватили прямо у меня на глазах и преследовали. В наш план такое не входило.
Прошлепав босиком обратно в комнату, Морехшин тяжело опустилась на груду одеял и подушек, которую использовала в качестве постели.
– Ее убьют.
– Нет, не убьют. Нет. Нет, здесь дела делаются не так. Завтра мы найдем адвоката. Вот что мы сделаем. Для начала. – Мои слова вырвались дрожащим потоком.
– Адвоката… – Морехшин повторила это слово так, словно не знала его значения; или, возможно, знала, но была настроена крайне скептически.
* * *
По просьбе Асиль Сол нашел одного молодого приверженца Первой поправки[57], который согласился взяться за дело безвозмездно. Сидя в полумраке кабинета Сола, адвокат сообщил нам именно то, чего я опасалась.
Люди Комстока отслеживали все брошюры, доставляемые в Нью-Йорк из Чикаго. Также они перехватили несколько статей Софы – в частности, статью о том,
