— Ты это видел?! — заорал я с невольным восхищением. — Он перешел звуковой барьер!

Валенок молча заложил большую петлю и полетел обратно, тяжело взмахивая крыльями.

— Как это возможно?! — спросил я, когда мы приземлились во дворе на Яхтенной.

Вместо ответа Валенок подошел к стене и принялся биться об нее лбом.

— Дурак я! — причитал он. — Он не шпионил на Стальной клан. Он сам стальной!

В дверях подвала показалась Ники. Выглядела она как с тяжелого похмелья. Одной рукой она опиралась на дверной косяк, в другой держала наготове костяной крюк.

— Где желтый? — спросила она сипло, с удивлением взглянув на Валенка.

— Свалил, — буркнул тот, прекращая самоистязание.

— А ты откуда взялся? Где Грег?

— Осторожно с ней, Валенок, — предупредил я мстительно. — Она и меня сперва выспрашивала, где Грег, а потом вызвала зомби и принялась пытать меня скрипкой! Кстати, а как ты выбрался из гнезда? Я же запер его снаружи!

— У Грега был второй ключ. — Валенок повернулся к Ники: — Стормозили мы, подруга. Желтый дракон оказался стальным. Так что тебе еще повезло, что жива осталась.

— Как стальным? Я же помню, у них были железные кости…

— А на что, по-твоему, ему латунные иглы? Хорошо замаскировался, собака! Профессионально. Если бы сам себя не выдал… Эх, попади он мне в руки…

Валенок тяжко вздохнул и повернулся ко мне:

— Вопрос — что с этим делать будем?

— Что значит — «с этим»? — напрягся я.

— Давай его к тебе, — предложила Ники. — Привяжем его к батарее, и я ему сыграю полонез Огинского. На него хорошо действует…

Валенка передернуло:

— На меня тоже! Ты, Ники, так на скрипке играешь, что у любого нутро наизнанку выворачивается. Сложить в мешок десяток кошек и попрыгать на нем, и то…

— Ну сам с ним… побеседуй.

Валенок задумчиво уставился на меня. Я попятился, чувствуя, как лицо начинает пылать.

— И ты, Валенок?! Ты что, тоже считаешь меня предателем?!

— Я тебе что сказал? — лениво спросил он. — Найти Ники, отправляться с ней к Мертвому и сидеть у него в загробном мире тихо, пока мы не восстановимся. А ты что сделал? Куда полетел?

— Известно куда! — встряла Ники. — С синей драконихой к Анхелю!

— Да не был я у Анхеля! Эх, да что толку вам говорить!

От нахлынувшей ярости у меня перехватило горло. Как тогда, в летающем замке. Только хуже. Потому что сейчас гнев был направлен против своих, и я не знал, что с ним делать. Да и мог ли я теперь считать их своими, после такого-то?!

— Можешь считать меня предателем, — заговорил я, задыхаясь от обиды и злости. — Кем угодно… Но за что?! Я тебя спас…

Валенок только плечами пожал.

— Мне надо поговорить с Грегом, — потребовал я. — Где он?

— Он сам тебя потом найдет. Пошли, Ники.

— А он? — возмутилась Ники. — Ты что, его отпускаешь?!

— Ну да.

— А если он сейчас полетит к Анхелю и нас заложит?

Валенок поскреб бороду:

— А что он ему скажет нового? Вали-ка домой, Леха, и сиди там, пока еще куда-нибудь не влип. К Грегу, уж извини, я тебя сейчас не подпущу. Мало ли какими грибами тебя нашпиговали?

— Не тебе мне указывать! — в бешенстве рявкнул я.

— Леха, пойми меня правильно, — задушевно сказал Валенок. — Любого другого на твоем месте я бы давно пришил. Просто на всякий случай.

И они ушли, оставив меня на улице, в ярости и одиночестве.

Это была очень темная ночь. Темная во всех смыслах. Пометавшись в бессмысленной злости над спящим городом, я в самом деле вернулся в свою сожженную квартиру, которая как нельзя лучше соответствовала моему настроению. Сквозь лопнувшие стекла сочился внутрь сырой воздух, мешаясь с вонью гари и создавая ощущение старого лесного пожарища. Я лежал на полу, раскинув крылья среди битого стекла и остатков мебельной фурнитуры. Все вокруг меня: пол, стены, потолок — было черным от сажи. В комнате почти ничего не уцелело. Над головой поскрипывала на сквозняке оплавленная железка — все, что осталось от люстры. Из уцелевшего ведра немым укором торчал обгорелый пенек авокадо.

«В черной-черной пещере живет черный-черный дракон, — думал я со злобной иронией. — Не так черен его облик, как черны дела. Не говоря уж о мыслях!»

Мысли в самом деле были все как на подбор. В основном о мести. Но разве можно мстить своим? Что же делать? Пойти развеяться, сожрать кого-нибудь?

А что? И не жалко! Все в этом мире гораздо хуже, чем кажется. Анхель — золотой дракон, целитель! — хотел погубить мою дочку и отравой извести Черный клан… Орка, которого я считал другом, оказался вражеским шпионом! Ники ненавидит меня… Валенок мне не доверяет… Почему? Что я сделал не так? Разве я не старался всегда поступать по справедливости? Или желал кому-то зла? Или не был предан клану?

Нет, мне не в чем было себя упрекнуть. Однако вот я — один, валяюсь на пепелище. Никому не нужный, недостойный доверия, бесполезный дракон непонятной масти и предназначения.

Ну и пусть они проваливают, эти черные драконы! На кой мне вообще клан? Чокнутая некромантка Ники… Упырь Валенок, который только ждет момента, чтобы меня прикончить… Грег, который зачем-то пытается поломать мою натуру, переделывая в боевого дракона, когда от природы я совсем не такой! Почему не задуматься наконец о том, что нужно мне самому?

Я начал вспоминать свое обучение у Грега, и вдруг оно показалось мне пустой тратой времени. Так же когда-то в старших классах было с карате. То вначале тоже выглядело манящим и волшебным, мистичным, чуть ли не Путем Воина… Но постепенно весь романтический флер сошел на нет, и осталось скучное и довольно бессмысленное обучение мордобою, польза от которого в реальной жизни крайне сомнительна.

В самом деле, ну зачем мне все эти боевые навыки? Грег говорит, что это необходимость — но разве не лучше было бы развивать магию? С самого начала она интересовала меня гораздо сильнее…

«Нарисовал пяток печатей и на этом успокоился. Но мне-то мало! Грег сам сказал, что я не боевой! Так зачем он ограничивает мои возможности?!»

Он же говорил — драконы учатся магии самостоятельно, из разных источников. Вот и я учился!

И почему бы мне было не поучиться у того же Анхеля? Никто же не говорил, что у дракона не может быть два учителя? Скажем так, по разным предметам? Разве, решив немного поучиться полезным вещам у травника, я предал бы клан?

«Хватит вилять! Да, я в глубине души хотел стать учеником Анхеля, — признался я себе. — И если бы травник не признался, что это он поставил печать на Ваську, — кто знает, чем бы закончилось? Видно, он считал, что уже почти убедил меня… Да так оно и было».