– Привет, тезка.

– Здравствуй. А я как раз собрался тебе звонить.

– Есть новости?

– Есть. И совсем непонятные. Только что мне сообщили просто в приказном порядке, как раньше не разговаривали – собраться и в форме выехать в Карталы. Поезд через час. Раньше договаривались ехать от Троицка до Уфы, теперь переиграли.

– Выезжай. Оружие возьми. Что у тебя со службой?

– Неделя отпуска за свой счет.

– Нормально. Наши ребята выезжают следом. На «Газели». Имей в виду. В случае чего, подстрахуй. И себя береги, соблюдай осторожность. Похоже, они сильно насторожены. У нас Алферов пропал. Будет возможность, наведи справки.

– Понятно.

– Счастливо.

Вот и начала прорисовываться сложившаяся ситуация. Естественно, что Саид, если узнал о том, что какой-то Виктор Сергеевич Гагарин плотно ведет его машину с ценным грузом, решил и от самого господина Гагарина избавиться, и на всякий случай подкорректировать план, внеся в него элемент неожиданности. Предварительно героин находился в специально изготовленном контейнере, сам контейнер был зафальцован в бочку для бензина. Но долго пользоваться одним и тем же приспособлением было просто опасно. И потому на границе Киргизии и Казахстана на перевалочной базе наркотики перекочевали в специальный поддон в кузове сорокатонного «КамАЗа». В Челябинске они должны были перекочевать в новое жилище – искусно сделанный тайник в автомобильном контейнере – и таким уже образом добраться до Прибалтики. Несмотря на перемену плана, автомобильный контейнер Саид все же решил использовать. Доктор Смерть уверен, что сейчас машина с автобазы идет в сторону узловой станции Карталы. Очевидно, это был запасной вариант. Как правило, Саид пользовался своими проверенными базами при смене машины и перегрузке товара. В Челябинске эта база была известна. О базе в Карталах резидент Интерпола не слышал. Значит, ее следует найти. Не будет же Саид перегружать наркотики на открытой дороге, где любой случайный ментовский пост на колесах может сорвать всю хорошо спланированную операцию.

2

Время неумолимо шло, а вестей с дороги в Казахстане все не поступало. Несколько раз Виктор Юрьевич брал в руки трубку сотового телефона, но, помедлив, откладывал. Наконец стало понятно, что ждать уже нельзя. И он решительно набрал номер.

Долгие длинные гудки казались тревожными, хотя он отлично знал, что они всегда одинаково бесстрастные и никакие человеческие эмоции не в состоянии изменить их звучание..

– Алло! Слушаю вас, – ответил наконец незнакомый голос с явным азиатским акцентом.

– С кем я говорю? – спросил Доктор.

– Инспектор дорожной службы прапорщик Джумбабаев. Что вы хотели?

– Я хотел бы поговорить с владельцем телефонной трубки… – понимая уже, что на дороге что-то произошло, сказал Виктор Юрьевич.

– А вы кто?

– Я его начальник.

– Поздно, гражданин начальник, позвонили. Ваш подчиненный попал в дорожно-транспортное происшествие. Аккуратнее надо ездить…

– Жив? – спросил Доктор, волнуясь.

– В машине было два человека. Оба погибли. Подождите минутку… Что? – это он говорил в сторону. Потом послышался разговор по-казахски.

Через минуту в трубку кашлянули, прочищая горло. И заговорили с явственной напряженной неприязнью:

– Алло? Капитан Шерханов. С кем я разговариваю? – этот голос уже был без акцента.

– Я начальник людей, которые были в машине. Что там произошло?

– Мне уже сказали, что вы их начальник. Ваша фамилия, должность?

Доктор Смерть некоторое время помедлил, потом назвал номер сотового телефон и фамилию официального представителя Интерпола при министерстве внутренних дел Казахстана. Этот человек не является резидентом, и потому его телефонный номер не засекречен.

– Позвоните ему с сотового телефона, который у вас в руках, он вам объяснит, что это за люди. Мой код 1618333. Назовите ему эти цифры. Пусть он проверит. И он даст вам инструкции. Только не теряйте время. Это важно. Через десять минут я вам перезвоню.

Десять минут тянулись очень долго… Стучала тяжелая кувалда в голове, наковальня отзывалась зубной болью. Было тяжело сознавать, что погибли ребята из его бригады. Пройдя войну в Афгане, погибли здесь, на родной земле, в мирное время, но опять же в настоящей военной обстановке, при выполнении задания не менее важного, чем задания там, на войне настоящей. Пусть Казахстан сейчас и чужая страна. Но тогда, когда они воевали, земля эта была общая. И сейчас они погибли, защищая и Россию, и Казахстан, защищая будущее.

Очевидно, слежку обнаружили. Ребята где-то проявили неосторожность. В принципе Доктор обеспечил их достаточно современной спецтехникой, чтобы не влезать в кадр обзора без необходимости. На машине перевозчиков были установлены «жучки» – прослушку можно вести без приближения. Высококлассная оптика позволяла осуществлять визуальное наблюдение с такого расстояния, с которого нормальный глаз не различит в руках у человека бинокль. Очевидно, что-то произошло в момент, когда ребята пытались прикрыть объект. И кто тот загадочный лейтенант, который вмешался в ситуацию? Какую роль он сыграл? Как он ко всему происшедшему причастен? Возможно, это один из людей Саида выводил группу на новый маршрут. И именно он, может быть, виновен в гибели парней. Это еще предстоит выяснить. Но ребят уже не вернешь.

– Ну, Саид… – к горлу подступила хриплая злость, и кулаки непроизвольно сжались так, что, будь сейчас в руках Доктора бутылка с коньяком, он просто раздавил бы ее сильными пальцами. – Ну, Саид, этого я тебе не прощу… Потерпи немного, потом разберемся…

Виктор Юрьевич посмотрел на часы. Пора. И набрал номер снова. Теперь ответили сразу.

– Капитан Шерханов.

– Это 1618333. Вы позвонили?

– Так точно, – капитан почему-то заговорил шепотом. – У ваших людей в груди по два пулевых ранения. Мы вызвали оперативную группу. Куда следует передать данные?

– Спасибо за сообщение. Когда оперативники прибудут, передайте трубку сотового телефона следователю, который будет вести дело. Я ему завтра утром позвоню. Пусть подготовит сообщение. До свидания…

Доктор даже не успел трубку на стол положить, как резко открылась дверь. Возбужденная Людмила просто ворвалась в кабинет.

– Там… Звонит… Юра…

Гагарин схватил трубку городского телефона.

– Юра! Ты где, черт?

– Я влип, Доктор. Слушай… – голос хриплый и приглушенный, звук доносится плохо. Видимо, вести разговор из погреба через спутник сложно.

– Слушаю, слушаю, мать твою…

– Я в погребе какого-то частного дома. Мне на улице по башке чем-то стукнули. Руки и ноги связали. Слава богу, полностью не обыскали, только на оружие прощупали. Трубка у меня была в чехле в кармане. Не забрали. Привезли сюда в машине. Я не показал, что в сознание пришел. И сориентировался, насколько смог. Похоже, я где-то в районе Центрального рынка. Должно быть, улица Российская. Единственный ориентир – из двора соседнего дома сильно пахнет жареными семечками. Когда меня заносили, я слышал из-за забора несколько слов. Говорили по-русски. Акцент несколько странный – ростовский или кубанский.