Я проснулась в холодном поту.

Хотела бы я знать, где она сейчас. К этому моменту она уже, наверное, уехала из страны. Если она сумела столько лет строить мошеннические схемы и водить всех за нос, невозможно, чтобы у нее не было плана отступления. Если она смогла уйти от полиции, сможет уйти от кого угодно.

После этого сна я наконец сломалась и позвонила маме с папой.

Я готовилась к худшему, поскольку велика была вероятность, что они скажут мне не возвращаться домой, и поэтому я предварительно провела сама с собой воспитательную беседу.

– Ты ничего плохого не сделала, – сказала я девушке, отразившейся в зеркале ванной комнаты. – Ладно, это неправда. Ты совершала ошибки, но ты хороший человек. Ты попалась в расставленные сети. Ты молода, у тебя впереди вся жизнь, и ты хочешь, чтобы эта жизнь была хорошей. Ты хочешь, чтобы в этой жизни были твои родители. Ты не хочешь остаться одна-одинешенька в мире. Ты не хочешь быть как Кэт. Ты хочешь по выходным приезжать домой, и обнимать маму, и жарить бербекю с папой на заднем дворе.

Зазвонил телефон, и я начала нервно ходить кругами по спальне. «Сними трубку, сними трубку, сними трубку», – уговаривала я себя.

Он переключился на автоответчик.

Я бросила телефон на кровать и чуть не расплакалась, но проглотила злобу и печаль и сумела успокоиться. Затем я села на кровать и принялась ждать. Я ждала, наверное, целый час. Ни одного сообщения не приходило.

В конце концов я встала налить стакан воды. Как только я вышла из комнаты, то услышала, как зазвонил телефон. Я понеслась обратно в комнату и схватила трубку, даже не взглянув на определитель номера.

– О господи. Я так рада, что вы мне перезвонили, – сказала я в трубку, чувствуя, как меня накрывает волна облегчения.

– Я не думала, что ты захочешь говорить со мной, – голос был более низким, чем тот, который я ожидала услышать.

Более низкий и с фальшивым немецким акцентом. Моя немецкая Скарлетт Йоханссон.

Я тут же почувствовала дурноту.

– Я ждала звонка от родителей, – сказала я.

– Лора, мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала, – сказала она. – Пожалуйста. Это очень важно. Я обещаю, что больше никогда тебя ни о чем не попрошу. Но в квартире на Верхнем Ист-Сайде есть сейф, мне нужно кое-что из него. Это моя квартира; я не прошу тебя красть у кого-то. Так, слушай, когда будешь там, тебе нужно будет взять для меня…

Я так разозлилась, что меня аж трясло.

– Иди к черту, Кэт! – заорала я и повесила трубку.

Я залезла в список вызовов, чтобы узнать, откуда она звонила. Номер значился как не определенный.

– Я не собираюсь ради тебя вламываться в квартиру! – закричала я на телефон. – Я вообще ничего для тебя делать не собираюсь – больше никогда!

Мои глаза наполнились слезами. Черт возьми. Я ведь так старалась быть уверенной и собранной перед звонком родителям. Я вытерла глаза и попробовала дышать ровно.

Телефон снова зазвонил.

На этот раз я сразу посмотрела на определитель. Звонила мама.

Слава богу.

Я разразилась слезами, как только услышала ее голос.

– Лора, – сказала она мягко. – Лора, ох, дорогая, что происходит?

Я не могла выдавить из себя ни слова. Я просто рыдала, и все мое тело содрогалось от всхлипов.

Папа тоже был у телефона.

– Эй, малыш, мы слышали новости про ту русскую леди. Это ужас, просто ужас.

– Мы хотели тебе позвонить, но не были уверены, захочешь ли ты разговаривать, – добавила мама. – Мы тут просто с ума сходим, гадая, как ты там.

– Расскажи нам, что случилось, – попросил папа.

– Дай ей минутку, – сказала мама тихо.

Когда я наконец успокоилась, то рассказала им все. Всю историю с самого начала. Это был мой шанс очистить совесть. Доказать им – и самой себе – что я не такая, как Кэт.

Я ничего не пропустила.

Я рассказала им, как фактически провалила учебу. Как потеряла стипендию. Как отдалилась от друзей по колледжу, потому что мне было так стыдно. Как познакомилась с Кэт в ELLE и как, несмотря на то, что она использовала меня для своих мошеннических схем, я тоже в своем роде использовала ее, чтобы выбраться из сложившейся ситуации. Я рассказала им о сделке с издательством и о том, что она никогда и не собиралась писать книгу. Я рассказала о париках, о ее отце и брате и о том, как она звонила пару минут назад и пыталась уговорить меня достать что-то для нее из сейфа.

Я говорила, наверное, часа три к ряду, пока не добралась до конца всей этой истории. У меня было такое чувство, словно я сбросила с плеч огромный груз. Я снова могла дышать свободно.

На несколько мгновений воцарилась тишина, а затем я услышала папин голос:

– Мы с тобой, малыш, – сказал он. – Дай нам знать, что тебе нужно.

Я осмотрелась вокруг.

– Я хочу приехать домой, – сказала я. – Я просто хочу домой.

– Знаешь, мне не помешала бы помощь в саду, – отозвался папа, и я слышала по голосу, что он улыбается. – Тебе надо видеть, как вымахали овощи. У нас в этом году отличный урожай.

Мы решили так. Я приеду домой в районе четвертого июля (или раньше, если меня выселят до того). Папа возьмет отгул на третье и приедет за мной. Я поживу в моей старой комнате, пока не закончу с рассказами и мемуарами. Затем посмотрю, как быть дальше. Может быть, вернусь к учебе. Может быть, нет. Неважно. Мне не нужно решать прямо сейчас.

Все будет хорошо.

ДАТА РАСШИФРОВКИ: 11.06.2018

К ЛОРЕ Э.РИЧЧИ подошли, когда она шла через Томпкинс-сквер-парк в Нью-Йорке, штат Нью-Йорк. Риччи допросили в рамках проводимого расследования, и она дала следующие показания.

РИЧЧИ сообщила, что она работала с ОЛЕСЕЙ ДОРОХОВОЙ, известной под псевдонимом КЭТ ВОЛЬФ, в журнале ELLE летом 2017 года. Она показала, что ОЛЕСЯ ДОРОХОВА, псевдоним КЭТ ВОЛЬФ, обратилась к ней и попросила помочь с исследованием. Риччи утверждает, что ОЛЕСЯ ДОРОХОВА, псевдоним КЭТ ВОЛЬФ, сказала, что она австрийская наследница.

РИЧЧИ сообщила, что в августе 2017 года она начала работать с ОЛЕСЕЙ ДОРОХОВОЙ, псевдоним КЭТ ВОЛЬФ, в качестве писателя-призрака. Риччи показала, что вместо почасовой оплаты или стабильной заработной платы ОЛЕСЯ ДОРОХОВА, псевдоним КЭТ ВОЛЬФ, предложила Риччи жить с ней в люксе в отеле «Плаза» в Нью-Йорке, штат Нью-Йорк. Риччи сообщила, что в сентябре 2017 года она переехала в отель «Плаза» и с того момента жила с ОЛЕСЕЙ ДОРОХОВОЙ, псевдоним КЭТ ВОЛЬФ, и работала на ОЛЕСЮ ДОРОХОВУ, псевдоним КЭТ ВОЛЬФ, до мая 2018 года.