Эти слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Угланова остолбенела, узнав неповторимую интонацию: немного насмешливую, с вплетенными нотками неизгладимой печали много повидавшего на своем веку человека.

– Дмитрий?! – осторожно, словно опасаясь нарушить зыбкое видение, способное рассыпаться от сотрясения воздуха, спросила она, поворачиваясь лицом к мужчине. – Святой!

– Сколько лет, сколько зим… – Подхватив девушку под локти, он оторвал ее от земли и, подержав на весу, осторожно поставил, словно Угланова была фарфоровой куклой. – Перепугал? Извини.

Утраченный от неожиданности дар речи вернулся к журналистке. Она смешно облизала кончиком языка пересохшие губы и дотронулась до плеча Святого:

– Откуда ты свалился?

– Приплыл, Дарья. По морю приплыл. А куда дальше прокладывать курс – не знаю. Думаю с тобой посоветоваться.

Они замолкли, разглядывая друг друга под ярким светом неоновых огней и уличных фонарей.

Флегматичный таксист, созерцавший трогательную встречу старых знакомых, утомившись ожиданием, нарушил идиллию:

– Уважаемая, мы едем или остаемся? Счетчик включен.

– Не напрягай, шеф! Заводи свою лайбу и отчаливай! – миролюбиво посоветовал Святой, по-прежнему обнимая девушку за талию.

Расстроенный потерей клиента таксист, не докурив, вышвырнул почти целую сигарету, которая, пролетев метеором, ударилась об асфальт и рассыпалась мириадами искр.

– Голосуют без толку, а потом зажимаются с хахалями. Прикинуть прежде надо, перед тем как шлагбаум задирать! – сварливо пробурчал водитель, выжимая сцепление.

К паре приближался патруль, привлеченный неадекватной реакцией Углановой. Кривоногий блюститель порядка взял под козырек, уставившись взглядом немигающих водянистых глаз на Святого.

– Что это вы руки распускаете, молодой человек? Ваши документики… – Упиваясь властью, милиционер держался одной рукой за портупею, а вторую положил на кобуру, болтавшуюся на приспущенном ремне.

– Простите, дома забыл. – Святой вспомнил, что даже не удосужился вызубрить легенду нового паспорта, который ему всучил Бодровский.

– Склероз? – с издевкой спросил кривоногий, делая знаки напарнику. – Придется пройти в отделение. Там освежим память, вспомним адресок, заплатим штраф за вызывающее поведение в общественном месте.

– Какое поведение? – переспросил Святой, отвыкший от милицейского беспредела.

– Злостно нарушающее общественный порядок. – Кривоногий фыркнул, словно закипевший чайник.

– Что я сделал? – недоуменно пожал плечами Святой, не врубаясь в идиотскую ситуацию.

– Выражался…

– Что?

– Нецензурно выражался! – на ходу сочинял кривоногий, одновременно вызывая по рации патрульную машину, курсировавшую в этом квадрате.

Загреметь в каталажку со всеми вытекающими последствиями по воле какого-то косолапого самодура, щерившего редкие зубы в поганой усмешке, не входило в планы Святого. Сделав шаг в сторону, он увлек за собой постового.

– Слушай, друг, давай добазаримся. – Святой выразительно похлопал по карману, намекая на некоторое денежное подношение. – Я девушку встретил, которую лет сто не видел. Неудобно перед знакомой. Понимаешь, брат, уже успел в ресторан пригласить, а тут такой облом!

Святой «косил» под разбитного повесу, прожигателя жизни, хотевшего любыми способами замять конфликт.

Неплохой знаток психологии, он готов был заплатить минутой унижения и энной суммой, но тут не к месту встряла Дарья, принявшаяся размахивать редакционным удостоверением.

– Почему вы обращаетесь с людьми, как с грязью? Прекратите заниматься шантажом и вымогательством! Эка невидаль, человек документы дома оставил. Я могу поручиться за него…

Кривоногий вспыхнул, словно порох, оскорбленный в лучших чувствах скандальным поведением приглянувшейся симпатичной девушки. Напыжившись, милиционер рявкнул что-то нечленораздельное и, забыв о нормах приличия, перешел в контратаку, обращаясь непосредственно к Дарье:

– Может, эта книжечка липовая. Мы таких журналистов пачками сгребаем на улицах… Четвертый, Четвертый, срочно пришлите машину. У нас задержанные. – Матюгнувшись в отключенную рацию, распалившийся патрульный брызгал слюной в шизофреническом припадке: – Разгуливаете по бульварам в юбочках до пупка! Снимаете всяких козлов обкумаренных, а потом топыритесь по подъездам… Ничего, попаритесь в отделении.

Редкие прохожие, среди которых мелькали сомнительные личности, повыползавшие из подворотен, притормаживали, заинтригованные разговором, шедшим на повышенных тонах. Но под взглядом рассвирепевшего колченогого милиционера зрители бесплатного уличного представления сникали и, убыстряя шаг, растворялись в сумраке. Только самые непримиримые противники стражей порядка осуждающе качали головами, выражая свой протест негодующим шепотком:

– Ментура обдолбанная… цепляются к людям без причины.

Игнорируя глухое ворчание прохожих, колченогий вертел в руках удостоверение журналистки, подозрительно косясь на Святого.

– Все-таки придется пройти в отделение для выяснения личности! – бубнил милиционер, принципиально не шедший на уступки.

Увлеченный исполнением служебного долга, колченогий не чувствовал опасности, надвигавшейся на него и напарника с тыла. Двухметровый Гуляй, шедший вразвалочку от приткнувшегося у бордюра «Форда», сменил ритм движения. Он ступал с пятки на носок, разминая ступни перед разбегом. Гуляй оставался в машине, когда Святой пошел за журналисткой, и сейчас наверстывал упущенное, намереваясь предпринять акцию по освобождению командира. Остановившись за спинами милиционеров, он прислушался, вникая в суть конфликта, а затем продолжил разминку.

Святой разгадал намерения приятеля по наклоненному вперед корпусу. Остававшийся вне видимости патруля, Вовка Гуляй хотел ударом со спины свалить колченогого и прямым выпадом сразу же садануть по его напарнику. Мастер рукопашного боя без труда мог «закатать» стражей порядка в асфальт.

– Гуляй! – одними губами шепнул Святой. – Гуляй, отставить! Не сметь…

Зрачки Святого подавали безмолвный приказ бывшему сержанту: «Остановись, не делай глупостей». Поймав взгляд командира белыми от звериной ярости глазами, Гуляй пошатнулся, опуская плечи. Его бугрившиеся мышцами руки повисли. Присоединившись к группе и натянуто улыбаясь, Владимир обратился к милиционеру:

– Здравия желаю… Какие проблемы?.. Мои документы?! Пожалуйста…

Предельно вежливый экс-сержант подмигнул прижавшейся к Святому журналистке. Старший патруля тщательно проштудировал водительские права и паспорт.

– Вы что, адвокат задержанного? – с легкой издевкой спросил колченогий.

– Ага, на общественных началах, – схохмил Гуляй, вкладывая документы в бумажник. – Хочу взять нарушителя на поруки. Послушай, командир, ведь несерьезно человеку вечер портить только потому, что он в другой куртке паспорт забыл.