Вот и лось почуял хищников и услышал треск ветвей. Теперь Золотая Лапа бежала галопом. Снег был еще не очень глубоким, и добыча могла легко ускользнуть. Золотая Лапа оторвалась от остальных и пошла на перехват.

Волки нагнали лося через два километра. Это был еще молодой зверь. Золотая Лапа заставила его остановиться и принялась облаивать, однако не набрасывалась, опасаясь копыт и рогов. Остальные волки группировались вокруг крупной добычи. Лось топтался на месте, готовый дать отпор каждому, кто попытается на него напасть. Наконец один из смельчаков прыгнул ему на спину. Лось сбросил хищника, однако тот успел серьезно его поранить, обнажились мускулы и сухожилия. Волк не сумел вовремя отскочить в сторону, и лось лягнул его так, что тот кубарем покатился по снегу. Он поднялся на лапы и заковылял, прихрамывая. Два ребра были сломаны. Хищники попятились, а лось исчез в кустах.

Он был еще достаточно силен, и волки решили, что разумнее всего будет дать ему истечь кровью. Они возобновили преследование, однако перешли на рысь. Торопиться было некуда, скоро они настигнут его снова. Раненый волк ковылял за стаей. В ближайшее время его жизнь будет целиком зависеть от остальных. Если добычи окажется недостаточно, ему придется довольствоваться костями. А может случиться, что его сородичи уйдут слишком далеко и у него не хватит сил следовать за ними. В любом случае, когда снег станет глубже, передвижение будет причинять ему боль.

Через пять километров волки перешли в новую атаку, которую на этот раз возглавила Золотая Лапа. Она бежала впереди стаи. Но и прочие не отставали, время от времени чувствуя на своих мордах прикосновение ее задних лап. Расстояние между волками и лосем стремительно сокращалось. Запах крови ударил Золотой Лапе в ноздри, она сделала рывок и повисла на правом боку зверя. Это был опасный момент, волчица изо всех сил сомкнула челюсти и увидела, как один из ее сородичей прыгает на другой бок. Не выдержав, Золотая Лапа разжала зубы и отскочила. Вмиг ее место занял другой волк, она же, пробежав вперед несколько метров, вцепилась лосю в горло.

Великан упал на колени. Золотая Лапа не ослабила хватку. Лось собрался с последними силами и, вытягивая шею, поднял голову к небу. Старшая самка вцепилась ему в морду и потянула ее к земле. Золотая Лапа еще раз сомкнула челюсти и перегрызла ему горло.

Снег окрасился кровью. Щенкам разрешили приблизиться — и они ринулись на умирающего зверя, дрожа от нетерпения и восторга. Взрослые волки рвали зубами тушу, от которой поднимался пар. На деревьях собирались черные птицы.

Анна-Мария Мелла смотрела в окно на кухне. Соседка снова протерла окна с наружной стороны! Она делала это каждую неделю. Анна-Мария никогда не была у нее дома, но могла себе представить, как там все вычищено, прибрано и, вдобавок ко всему, украшено разными побрякушками.

Соседка без устали возилась во дворе и доме. Летом она боролась с одуванчиками. Зимой тщательно расчищала тропинки от снега, формируя по краям аккуратные валы. Мыла окна, меняла гардины. Иногда она бесила этим Анну-Марию, иногда вызывала сочувствие. На сей раз инспектор Мелла испытывала зависть. Настанет день, когда и в ее доме будет такая же чистота!

— Она снова протерла окна, — сказала Анна-Мария Роберту.

Тот ухмыльнулся, не отрывая глаз от спортивной странички в газете. Малыш Густав добрался до посудного шкафа и сейчас с интересом изучал его содержимое.

Анна-Мария чувствовала в себе нежелание начинать день. В планах стояла субботняя уборка, и именно ей, как хозяйке, следовало бы первой проявить инициативу: закатать рукава и задать работу остальным. Маркус остался ночевать у Ханны. Бездельник! Анна-Мария понимала: она должна радоваться, что у ее сына есть хорошая подруга и приятели. Самое страшное для ребенка — остаться одному. Но эта комната!..

— Сегодня же передай Маркусу, чтобы он убрался у себя в комнате, — сказала она Роберту. — Я не собираюсь его упрашивать.

Однако Роберт не отвечал.

— Эй! — окликнула его Анна-Мария. — Ты слышишь меня?

Роберт опустил газету.

— В любом случае надо ответить, — продолжала Анна-Мария. — Я должна знать, доходят ли до тебя мои слова.

— Хорошо, я скажу ему, — пообещал Роберт. — Почему ты так кричишь?

Анна-Мария пожала плечами.

— Прости. Это всего лишь… Итак, комната Маркуса. Я боюсь переступить ее порог. В какие только притоны я не входила, ты это знаешь. Но все они просто картинки из журналов по дизайну по сравнению с комнатой Маркуса.

Роберт понимающе кивнул.

— Там заплесневелые яблочные огрызки под кайфом танцуют на банановой кожуре, — серьезно сказал он. — Мы купим пару клеток для его новых друзей.

Куй железо, пока…

— Ты возьмешь на себя кухню, а я приберусь на втором этаже, — предложила Анна-Мария.

Это были равнозначные варианты. На втором этаже царил такой же хаос. Пол в комнатах Анны-Марии и Роберта был завален грязным бельем и пакетами с мусором. Там же стояли до сих пор не распакованные сумки, с которыми супруги Мелла ездили в летний отпуск. На подоконниках пылились мертвые насекомые и сухая листва. Туалет загажен. А детская…

Анна-Мария вздохнула. Ее муж не отличался аккуратностью. Сортировка вещей и распределение их по ящикам занимало у него целую вечность. Разумней поручить ему протереть плиту, вымыть посуду и пропылесосить на первом этаже.

«Тоскливая работа», — думала Анна-Мария. Тысячу раз они принимали решение наводить чистоту в четверг вечером. Тогда в пятницу после работы можно было бы отдыхать: устроить праздничный ужин, а в субботу заняться чем-нибудь более приятным, чем уборка квартиры. Однако так не получалось. В четверг после работы все слишком уставали. По пятницам, закрыв глаза на беспорядок, смотрели взятый в прокате фильм, после чего сразу засыпали. Суббота оставалась для домашних дел, к которым иногда не удавалось приступить раньше воскресенья. И тогда нервы Анны-Марии не выдерживали…

Поэтому кое-какие дела каждый раз откладывались на потом: росли груды грязного белья, в шкафах царил страшный беспорядок. Однажды Анна-Мария заглянула в гардероб Маркуса, чтобы помочь сыну найти одну нужную ему вещь. Под кучей шерстяных свитеров, валявшихся там вперемешку с разным мусором, она увидела неизвестное ей насекомое, которое сразу же скрылось в груде тряпья. Анна-Мария не хотела думать об этом. Когда она в последний раз заглядывала под ванну или перебирала ящики в шкафах на кухне? Как это у других на все хватает времени и сил?

В прихожей зазвонил ее мобильник. На дисплее высветился незнакомый номер.

— Да?

Это оказался Кристер Эльснер, профессор по истории религии. Речь шла о непонятном символе на рисунке с повешенной Мильдред.

— К сожалению, я не смог найти ему приемлемое объяснение, — сказал профессор. — Было бы похоже на алхимический знак, символизирующий испытание, если бы не этот полукруг внизу. Полукруг обычно символизирует неполноту, или несовершенство, человеческой природы.