– Итак, уважаемое дуб – дерево хвойное, не могли бы вы помочь нам найти дорогу отсюда или хотя бы показать место, где можно переночевать? – улыбнулась я, поднося огонек почти вплотную к дереву.

Дерево прикинулось бревном. Я поднесла огонечек вплотную и подожгла первую попавшуюся ветку. Ветка прогорела и тут же потухла. Дерево молчало, как партизан на допросе.

– Я буду поджигать ветку за веткой, пока ты мне не ответишь… – зловещим голосом произнесла я.

«Бьется в тесной печурке огонь… На поленьях смола, как слеза… – пропела совесть гундосым голосом с характерным шипением старой пластинки. – И поет мне в землянке гармонь про улыбку твою и глаза…»

Кстати, о глазах. Это ты, милая, отлично придумала. Потом только не говори, что, мол, ты тут ни при чем. Я поднесла огонек прямо к пустой глазнице дерева и нежно сказала:

– Я вижу огонь в твоих глазах… Не хочешь ли ответить на мой вопрос?

С душераздирающим скрипом огромная ветка показала мне направление.

– Там… – просипело дерево.

– Спасибо, – вежливо поблагодарила я за столь ценные сведения. – Я тебя тут помечу, чтобы, если вдруг ты ошиблось адресом, вернуться и заняться выжиганием. Всегда мечтала заняться выжиганием. В школе паяльник мне не доверили, поэтому пришлось обводить рисунок черным фломастером.

– Нет, простите, там… – Ветка со скрипом показала совсем другое направление.

«Срубил он нашу елочку под самый корешок!» – всхлипнула совесть.

– А вот теперь прими мое горячее спасибо! – заявила я, отрывая от юбки кусок ткани и завязывая его на ветке. Все, теперь ты – дерево желаний. Крепись, скоро тебя обмотают лоскутками и платками по самый корень. В таком деле главное – начать!

Пока я практиковалась в пытках, мой спутник молча, с интересом наблюдал за всем происходящим, но по окончании допроса все-таки не сдержался.

– Браво! Браво, моя дорогая! Вот так, научив тебя на свою голову простейшему заклинанию, я приблизил неминуемый конец света. Ладно, пойдем… Проверим полученную оперативную информацию! – похлопал Годвин. – Тебе диплом сразу выдавать или по возвращении?

– Нет, постой, я еще не закончила! – вошла в раж я и тут же обратилась к деревьям: – Итак, если кто-то из вас, мои дорогие, скрипнет относительно нашего места нахождения или прошуршит кому-либо, где мы находимся, я сожгу вас всех дотла. Это всем понятно? – суровым голосом спросила я, услышав скрипы со всех сторон.

«Спички детям не игрушка!» – вздохнула совесть. Теперь я понимаю, что значит выражение «Держать в страхе весь лес».

И мы двинулись в указанную деревом сторону. Оно на прощание помахало нам белым платочком, но, судя по злобному шелесту и скрипу, было очень радо, что отделалось от нас малой кровью.

А вы говорите, что по дереву ориентироваться нельзя? Надо будет написать путеводитель по аду с практическими рекомендациями и лайфхаками. Да я миллионы лопатой грести буду! Книга сразу попадет в топ самых продаваемых книг в империи. Я прямо вижу рекламную кампанию: «Кто не без греха, пусть первый купит эту книгу!» А тех, кто будет ее критиковать, отправлять на экскурсию по месту будущей прописки. Эх, мечты-мечты…

Среди деревьев мы увидели домик с табличкой: «Продается. Торг уместен!» Судя по столь удачному месторасположению, «заказ с доставкой на дом» – это страшный сон любого курьера и логистической компании. На доме было написано: «Ул. Чертовы Кулички, 1». Если бы я была риелтором и составляла объявление о продаже, то, наверное, оно звучало бы как-то так: «Продам уютный маленький домик, которому требуется хороший хозяин с руками из нужного места, в экологически чистом районе, проблем с соседями нет, рядом лес».

«Главное – обои не отклеивать, а то стена развалится!» – заметила совесть, глядя на эту недвижимость. «И дверью сильно не хлопать! – согласилась я. – А то сложится – и поминай как звали!»

– Заглянем? – предложила я, чувствуя, что пережитый стресс надо чем-то закусить. – Напросимся в гости?

«Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро!» – спела совесть писклявым и задорным голосом Пятачка, заранее одобрив такое решение.

– Как хочешь, но я бы не рисковал! – буркнул чародей. – Мало ли, а вдруг здесь живет какой-нибудь законопослушный гражданин, который тут же настучит на нас?

– Тогда мы настучим ему по голове! Кстати, можно прикинуться покупателями. Может, хоть чаем напоят! Горячим! А потом мы скажем, что, мол, хотим точно такой, но только с перламутровой крышей, и уйдем с обиженными лицами, мол, зря время потеряли! Как, собственно, и большинство зевак, парящих мозг продавцам, – радостно сказала я, стучась в деревянную дверь. Пока я в нее стучала, с крыши, как снежная лавина, с характерным шорохом стала сходить черепица.

– Кто там? – спросил сонный голос за дверью.

– Покупатели! Нам тут адресок дали, чтобы мы посмотрели домик! – непринужденно ответила я, чувствуя, что еще один стук – и крыша рухнет. – Молодая семья хочет купить дом в вашем районе. А поскольку это единственный дом в этом районе, то …

– Дом уже не продается! – перебил меня домовладелец, появляясь на пороге. На вид ему было лет сорок. Недельная щетина, синяки под глазами и сипловатый тембр голоса придавали ему вид почетного мастера спирта по фигурным рюмкам. Когда-то белая майка-алкоголичка была частично заправлена в синие, пузырчатые на коленях штаны, которые, в свою очередь, переходили в дырявые носки, уютно торчавшие гармошкой из стоптанных тапок. Вся эта красота придавала хозяину очень респектабельный вид. Запах явно не одеколона, но тоже чего-то спиртосодержащего, намекал, что где-то неподалеку открылся филиал ликеро-водочного завода с залом для дегустации.

Повисла неловкая пауза, которая внезапно прервалась возгласом хозяина, уставившегося на меня так, словно я – лох-несское чудовище, которое с раскрытой, усеянной крупными зубами пастью подгребает к резиновой лодке одинокого рыбака.

– Сгинь! Пошла вон отсюда! – завопил бедолага, пытаясь запустить в меня стаканом. – Ты меня и здесь нашла! Тебе мало? Смерти моей хочешь? Проваливай отсюда! Слышишь! Все из-за тебя! Это все из-за тебя!

Нет, ну ковровую дорожку и каравай, я понимаю, не заслужила, но чтобы стаканом в меня бросаться? Это уже слишком!

– Тебе, я вижу, здесь рады! – ласково заметил колдун, потрепав меня по голове. – Прелесть моя, а теперь расскажи, где и при каких обстоятельствах ты умудрилась нагадить в душу этому бедняге, что ему пришлось ее так сильно дезинфицировать?

– Может быть, он перепутал меня с белочкой? – пожала плечами я, глядя на столь запущенный случай алкоголизма и прячась за Годвином от летящего стакана. До волшебника стакан, как ни прискорбно, не долетел, а безвольно повис в воздухе, чтобы в одночасье упасть вниз. Это привело хозяина в еще больший ужас.