Я и сегодня после прогулки зашла в торговый центр, купила кулёк миндаля и перекинулась несколькими фразами с продавцом, мужчиной в годах, который уже успел привыкнуть к моим постоянным визитам. Только заметив, как я вхожу в его отдел, приветливо заулыбался и потянулся за фирменным кулёчком, собираясь отпустить меня без очереди.

— Скверная погода сегодня для прогулки, — заметил он.

Я стряхнула с капюшона пальто капли дождя и кивнула.

— Да, на набережной ветер просто с ног сдувает.

Я благодарно улыбнулась ему, забрала своё лакомство, и вежливо попрощавшись, направилась к выходу. Шла по улице не спеша, не обращая внимания на непогоду, и только провожала взглядом прохожих, которые торопились по своим делам или просто желали поскорее укрыться от холодного дождя и ветра. Я же не спешила, одной рукой удерживала зонтик, пристроив его на своём правом плече, другой доставала орехи и клала их в рот. Признаться, от удовольствия даже жмурилась. Ветер теребил полы моего пальто-пончо, я аккуратно обходила лужи и поглядывала по сторонам, правда, без особого интереса. Я просто гуляла, по своему обычному маршруту. Потом в который раз задумалась над тем, смогла бы я всю жизнь прожить в этом городе? И тут же дала себе ответ: а почему бы и нет?

Войдя во двор своего дома, остановилась, чтобы сложить зонт. Дождь, кажется, закончился, да и плечо немного устало. Сунула кулёк с оставшимися орешками в карман, закрыла зонтик и тряхнула его, чтобы вода побыстрее стекла. Мимо прошла соседка, поздоровалась со мной, и я с улыбкой обернулась ей вслед. Потом осторожно перешагнула через лужу, стараясь не запачкать сапоги. Я была занята всеми этими мелочами, поэтому и не заметила сразу машину, припаркованную совершенно беспардонно прямо напротив подъезда. Я перед ней остановилась, оглядела недовольно, не зная, с какой стороны лучше её обойти, совершенно не собиралась вглядываться сквозь тёмные тонированные стёкла, и в некоторой панике отступила, когда дверь со стороны водителя неожиданно открылась. Я глаза подняла и невольно отступила, почувствовав, как меня мгновенно обдаёт жаркой волной. Смотрела на Гришку, который в первый момент почему-то показался мне разозленным, наверное потому, что его губы были странно поджаты, словно ему не терпелось высказать мне ворох своих претензий. А я глупо таращила на него глаза, и понимала, что мне не сбежать. Куда я побегу? Да и как? Развернусь и кинусь прочь?

— Охота тебе шататься в такую погоду? — не слишком любезно поинтересовался он, при этом не спуская с моего лица пристального взгляда.

Я смотрела поверх его плеча, зонтик ещё раз встряхнула, выдержала паузу, после чего признала:

— Неохота. Поэтому я пойду. — Я попыталась бочком мимо него проскользнуть, но это даже за попытку можно было не считать. Гришка чуть сдвинулся вправо и снова оказался у меня на пути. Я остановилась. К этому моменту внутри уже разгорелась буря, я едва на ногах от волнения стояла.

— Не спросишь, как я тебя нашёл?

— Мне интереснее: зачем.

Гришка хмыкнул, сунул руки в карманы куртки, посмотрел на зонтик-трость в моих руках. Взгляд бы такой, будто он каждую мелочь оценивал. Я не оценивала, но тоже посматривала. И на него самого, понимая, что он за прошедшие месяцы внешне никак не изменился, словно мы с ним только вчера рука об руку с болота вышли; и на его новый автомобиль, что прозрачно намекало на изменившееся финансовое положение. Оставалось только про себя позлорадствовать по поводу того, что постричься стильно он не подумал, а вот машину покруче прикупил. Что сказать на это? Мужчина. Игрушки куда важнее внешнего вида.

— Любопытно было, куда это ты так рванула из города.

— Гриша, почти три месяца прошло, — напомнила я.

Он плечами пожал.

— Ну, я не муж. Мне никто о твоём отъезде сообщить не потрудился.

— Ах вот как. — Я улыбнулась, головой покрутила, оглядываясь. Просто так, лишь бы в глаза ему не смотреть.

— Деньги забрала и сбежала? Оригинально. — Не ожидал от меня такого?

— От тебя нет.

— Почему? Помнится, ты был не слишком высокого мнения о моей морали.

Он выдохнул, недовольно.

— Я такого никогда не говорил.

— Это тебе так кажется.

— А ты поняла по-своему?

Я отвечать не стала, вместо этого поинтересовалась:

— А как ты всё-таки меня нашёл?

Гриша улыбнулся, широко и задорно. Руку из кармана достал и взял меня за запястье. Я не ожидала, оттого замерла, не готовая к его прикосновению.

— Вот по этим ручкам я тебя нашёл.

— В каком смысле?

— Ну, Настён, я же тебя знаю. — Встретив мой скептический взгляд, поспешил исправиться. — По крайней мере знаю, без чего ты жить не можешь. Например, без салона красоты. Как же ты без маникюра и укладки?

Я решительно освободила свою руку, глянула на него рассержено.

— Хватит надо мной смеяться.

— Я не смеюсь.

— Ты всегда над этим смеялся. Тебе, наверное, лесную бабу надо, которая ногти ножовкой подпиливает, а прически ты ей лично будешь делать, ножом. Опыт есть!

— Настя!

— Зачем ты приехал, Гриша?

— А ты зачем уехала?

— Я тебе уже говорила, только ты не слушал.

Дождь разошёлся с новой силой, я голову в плечи втянула, лицо вытерла, а Сулима сказал:

— Пойдём в квартиру.

Я лишь ахнула, поражаясь его наглости.

— Я что, тебя приглашала?

— А ты что, думаешь, что я просто уеду?

Я в досаде ногой топнула, и в разные стороны разлетелись грязные брызги.

— Я вообще не понимаю, зачем ты приехал. Я не звала. Ни тебя, ни Серёжку. Почему вы просто не можете оставить меня в покое?

— Давай поднимемся в квартиру, и выясним это.

Я смотрела в его лицо, и пыталась принять верное решение. Но сделать это нужно было быстро, и поэтому я боялась ошибиться. Но зная Гришку, нечего и надеяться на то, что он уедет. И терпеливо ждать, надеясь меня смягчить, тоже не станет. Скорее уж штурмом мою квартиру возьмёт. А это чревато убытками и повреждениями, а жильё всё-таки съёмное.

В конце концов, я молча направилась к подъезду. Слышала, как за моей спиной пискнула автомобильная сигнализация, и Гришкино ругательство вполголоса, когда он в лужу по нечаянности наступил. Но всё равно успел придержать для меня дверь. Я гордо вскинула подбородок, сделав вид, что его учтивости не заметила. В данный момент меня беспокоило предстоящее.

— Значит, маникюр… — проговорила я, когда мы по лестнице поднимались. Молчание тяготило, и я брякнула первое, что пришло в голову.

— Маникюр, — кивнул он. — Я подозревал, что ты не поехала бы далеко. Обосновалась где-то рядом с мамой.