Я понимаю, о каком разговоре идет речь. Тогда я не расслышала их слов.

– Он открыл дверь, и я заявила, что пришла забрать тебя, что нам нужно поговорить. Он посмотрел на меня с такой болью… а потом сказал: «Пусть она останется, Джулия. Сейчас ей нужен я». Лейк, ты разбила мне сердце! Я пришла в ужас от того, что он нужен тебе больше, чем я. Как только он произнес эти слова, я поняла, что ты выросла… что твоя жизнь больше не принадлежит мне. Уилл все понял. Он увидел, что его слова ранили меня. Я развернулась и пошла домой, но он догнал меня во дворе и обнял. Сказал, что не станет забирать тебя у меня. Сказал, что отпустит тебя… чтобы ты могла быть со мной в то недолгое время, что мне осталось. – Она кладет завернутый подарок на кровать и снова берет меня за руки. – Лейк, он не забыл тебя! Дело не в том, что новая работа для него важнее, чем ты, просто он хочет, чтобы ты оставалась рядом со мной.

Я глубоко вздыхаю и пытаюсь осознать все, что рассказала мне мама. Неужели она права? Неужели он любит меня настолько, что готов отпустить?

– А вдруг ты ошибаешься? – тихо спрашиваю я.

– А вдруг нет, Лейк? Всегда задавай вопросы! А вдруг он хочет выбрать тебя? Если ты не скажешь ему о своих чувствах, то никогда не узнаешь ответ! Ты же полностью вычеркнула его из своей жизни, не даешь ему даже шанса вернуть тебя!

Она права. Не даю… С того вечера я совсем отгородилась от него.

– Сейчас полвосьмого, Лейк. Ты знаешь, где он. Пойди и поговори с ним, расскажи, что ты чувствуешь!

Я не двигаюсь с места. Ноги дрожат, словно превратились в желе.

– Ну иди уже! – смеется мама.

Вскочив с кровати, я бегу к себе в комнату. Дрожащими руками, едва соображая, что делаю, меняю домашние брюки на уличные и надеваю фиолетовую рубашку, в которой была на нашем первом и единственном свидании. Потом иду в ванную и критически изучаю свое отражение.

Чего-то не хватает! Я снова бросаюсь в комнату, залезаю под подушку, достаю оттуда фиолетовую заколку, открываю ее и убираю мамины волосинки в шкатулку с украшениями. Потом возвращаюсь в ванную, зачесываю волосы набок и закрепляю их заколкой.

Don’t say it’s over

Cause that’s the worst news I

could hear I swear that I will

Do my best to be here

just the way you like it

Even though it’s hard to hide

Push my feelings all aside

I will rearrange my plans and

change for you.

«The Avett Brothers». If it’s the Beaches[29]

Я вхожу в клуб, озираясь по сторонам в поисках Уилла. Он наверняка где-то здесь! Быстро, чтобы, не дай бог, не передумать, я напускаю на себя уверенный вид, иду к сцене и поднимаюсь на нее как раз в тот момент, когда ведущий объявляет, сколько баллов получил предыдущий выступающий. С пониманием взглянув на меня, он уступает мне место у микрофона. Здесь такое яркое освещение, что лиц людей в зале не разглядеть. Уилла я не вижу.

– Я бы хотела прочитать свое стихотворение, – внешне спокойно говорю я, хотя на самом деле сердце, того и гляди, выпрыгнет из груди. – Я знаю, что нарушаю протокол, но у меня экстренный случай.

Зрители в зале смеются. Смеются так громко, что я замираю, осознав, чтоґ собираюсь сделать. Но уже поздно: все пути к отступлению отрезаны, придется отвечать за свои слова. В отчаянии я смотрю на ведущего, но тот лишь толкает меня в бок и дает знак начинать.

Я вставляю микрофон в стойку, опускаю ее под свой рост, закрываю глаза и делаю глубокий вдох.

– Три бакса! – доносится из зала.

Открыв глаза, я вспоминаю, что не оплатила выступление! Лихорадочно пошарив по карманам, достаю пятидолларовую купюру, отдаю ее ведущему, возвращаюсь к микрофону и закрываю глаза.

– Мое стихотворение называется… – еще раз начинаю я, и тут кто-то трогает меня за плечо.

Я открываю глаза: ведущий протягивает мне два доллара:

– Ваша сдача.

Я забираю деньги, кладу их в карман, но он продолжает стоять у меня над душой! Тогда я оборачиваюсь и бросаю сквозь зубы:

– Свободен!

Он недоуменно моргает и быстро уходит со сцены.

Я в третий раз поворачиваюсь к микрофону и дрожащим голосом произношу:

– Мое стихотворение называется «Обучение».

Только бы ничего не перепутать! Я переписала несколько строчек уже по дороге в клуб… Все, последний глубокий вдох – и я начинаю.

За этот год я многому научилась.

У всех.

У моего младшего брата…

у «Братьев Эйвитт»…

у моей матери, у лучшей подруги, у учителя, у отца

и еще

у

одного

парня.

У парня, в которого я серьезно, по уши, безумно, невероятно и несомненно влюблена.

За этот год я многому научилась

у девятилетнего мальчика.

Он показал мне, что можно жить

немного наоборот.

Что можно смеяться

над тем, над чем, по мнению многих,

смеяться нельзя.

За этот год я многому научилась

у одной группы!

Они научили меня, как снова почувствовать то, что ты чувствуешь.

Научили, как решить, чем стать,

а потом просто взять и стать этим.

За этот год я многому научилась

у больной раком женщины.

Она столь многому меня научила. И до сих пор учит.

Научила всегда задавать вопросы

и никогда не жалеть о сделанном.

Научила расширять границы,

потому что именно для этого они и созданы.

Посоветовала найти баланс между головой и сердцем,