А на горной дороге, судя по всему, разгорался нешуточный бой. Сначала капитан видел в бинокль многочисленные вспышки разрывов, трассеры пулеметных и автоматных очередей, но затем все окончательно заволокло дымом и осталось лишь отдаленное эхо сражения. Еще пару минут спустя со стороны моря, точнее — атакованной базы, прилетели два боевых вертолета. Но и они, похоже, не могли понять, где свои, а где чужие, и лишь бестолково метались над дорогой, на всякий случай выполняя противозенитные маневры и щедро расчерчивая небо сброшенными ловушками, и тепловыми, и магическими. То, что это оказалось отнюдь не лишним, наглядно продемонстрировали несколько огненных шаров, рванувших в непосредственной близости от винтокрылых машин, пилоты которых тут же благоразумно удалились на безопасное расстояние.

Потом, почти одновременно, завертелась драчка и высоко в горах, и у их подножия — вступили в бой с торопящейся к месту похищения охраной посты прикрытия. Грохота и дыма прибавилось, ясности, что нужно делать, — нет. Капитан, даже при всем своем боевом опыте, никак не мог понять, что там вообще происходит. И не пора ли ему уходить с пленником к морю самостоятельно? Или же все-таки следует еще немного подождать? Теперь уже, правда, не совсем понятно, чего или кого…

Но затем произошло событие, разом поставившее точку в его раздумьях. Типа, дождался-таки. Сперва завопил и тут же умолк, словно ему воткнули в глотку обещанный кляп, Михров. Вакулов привычно кувыркнулся в сторону, еще в прыжке разворачиваясь и выдергивая из кобуры «глок» — достать из-за плеча автомат он уже просто не успевал. Возле сучившего ногами будто в эпилептическом припадке профессора буквально из ниоткуда возникла невысокая женщина в темном свободном платье до самой земли, больше похожем на балахон. Стояла она спиной к солнцу, пробивавшемуся через внезапно набежавшие тучи, и капитан никак не мог разглядеть ее лица. Впрочем, широкополая шляпа с черной вуалью все равно почти целиком его закрывала.

Женщина не предпринимала никаких действий, но Вакулов прекрасно знал, что опытный чародей как раз и не станет размахивать руками или читать вслух причудливую формулу заклинания. Ему вполне хватит одного лишь умственного усилия, чтобы «сказку сделать былью», материализовав любые свои мысли или желания. Именно поэтому капитан, припав на колено, напряженно выцеливал голову незнакомки, моля всех известных богов дать ему возможность первым уловить враждебное действие и успеть! Просто успеть…

— Кто вы?!! — проблеял очухавшийся Михров, перепуганно глядя на женщину и стараясь отодвинуться от нее подальше. — Что вам нужно?! Вы не из института! Я вас не знаю!

Он и дальше бы выкрикивал свои бессвязные вопросы, но незваная гостья неожиданно зашипела, будто рассерженная кошка, и, подскочив к нему поближе, от души врезала ногой под дых. Иван успел увидеть молочно-белую кожу стройной ножки, на секунду мелькнувшей из-под взметнувшегося подола. При иных обстоятельствах он не преминул бы отвесить пару комплиментов, но сейчас такого желания как-то не возникало. Более того, капитан отчего-то был твердо убежден, что перед ним ВРАГ. Причем враг очень и очень опасный!

Профессор жалобно хрипел и корчился на земле, с мольбой глядя на Вакулова полными боли глазами. Но Ивану было не до него: женщина, заставив Михрова умолкнуть, медленно повернулась к капитану и сделала в его направлении маленький шажок. Затем второй, третий…

…И вдруг Иван с ужасом понял, что уже проиграл! Вмиг ставшие непослушными пальцы разжались, и пистолет упал на землю, а сам Вакулов поднялся и встал перед незнакомкой, больше не предпринимая никаких попыток защититься или хотя бы обозначить подобное стремление.

Женщина неспешно подходила к капитану все ближе и ближе, а он с тоской думал, что стрелять надо было сразу же, как только она появилась на полянке. Судя по всему, злую шутку с Иваном сыграло привычное ощущение «закрытости» организма «якорем»… которого-то как раз и не было! Ведь после обряда очищения утренний укол стал словно бы первым в жизни, и капитан элементарно не успел вновь достичь прежнего уровня использования лекарственной подпитки! В фармакологии подобное называлось «эффектом кумуляции», накопления: некоторые препараты, например, те же сердечные гликозиды, требовали длительного регулярного приема, прежде чем их концентрация в организме достигала необходимого терапевтического уровня. Сейчас этого не было. Вот и получилось, что незримое воздействие магини — а незнакомка, похоже, была именно ею — нашло брешь в его годами возводимой защите! Проклятые маги, из-за которых он вынужден «сидеть на игле», и проклятая Служба, превратившая «якорь» в поводок, на котором так удобно удерживать своих злых-презлых «собачек»!..

— Молодец, — проворковала женщина, подойдя к Ивану вплотную и словно прочитав его сумбурные мысли, — пойдем теперь со мной!

Она негромко засмеялась, поманив его тонкой бледной ладошкой. — Только остальное оружие сними и брось здесь. Оно тебе больше не понадобится…

Вакулов обреченно двинулся вслед за ней, на ходу расстегивая ремни разгрузки. «Лифчик», наполненный всяческими смертоносными «нужностями», начиная от боевого ножа и заканчивая гранатами для подствольника, полетел на землю. Следом за ним — пояс с кобурой и ножнами. Никакого сожаления от потери «боевого имущества» Иван, впрочем, не испытывал. Скорее, наоборот, облегчение. Непонятное, противоестественное облегчение. Почти экстаз. Эйфорию. Чуть ли не оргазм. Вот ведь так здорово, оказывается, быть свободным от всего! Вообще от всего!..

Затихший Михров, раскрыв от изумления рот, выпученными глазами наблюдал за этой нереальной сценой.

— Нам… нужно… взять… его! — Иван с усилием ворочал одеревеневшим языком, выталкивая из перехваченного чужой волей горла непослушные слова. Женщина грациозно повернула голову, коротко взглянув на капитана. Вакулов физически ощутил, сколь яростно обжег кожу невидимый из-за вуали взгляд незнакомки.

— Он. Мне. Не нужен. Совсем, — сказала как отрезала магиня и отвернулась. Михров, затихший было в ожидании, с облегчением вздохнул и злорадно засмеялся:

— Иди-иди, служивый! — глумливо проорал он в спину Вакулову. — Когда меня найдут, я позабочусь, чтобы тебя не преследовали — похоже, наша гостья сама о тебе позаботится! Желаю тебе сдохнуть медленно, урод!

Капитан бессильно выругался про себя и побрел дальше, механически переставляя отяжелевшие ноги.

Вскоре они дошли до проселочной дороги, и здесь Иван понял, почему он так и не встретился с группой обеспечения, что должна была эвакуировать с места акции его и профессора.

Уткнувшийся лобастым носом в почерневший от огня валун, джип все еще чадил. Вылетевший через разбитое лобовое стекло на капот водитель обуглился, став похожим скорее на большую обгорелую куклу, нежели на человека. Тошнотворный запах сгоревшей плоти подхлестнул капитана словно плеть, но, парализованный заклинанием, он не в силах был зажать нос и поэтому молча шел вслед за женщиной, надсадно кашляя и почти не разбирая дороги из-за выступивших слез.

И тут на него накатило.