Так, а теперь куда – вверх или вниз?

Вверх, на дневной свет, почему-то не хотелось. Мне бы сейчас забиться в какую-нибудь щель, и сидеть там, как таракану, не высовывая наружу даже усов. И еще очень хотелось узнать, далеко ли мы находимся от Дакара, от этого зависело насколько серьезная игра в прятки мне предстоит. Но пока второй вопрос был менее важен чем первый. И я нырнул в чрево судна, спускаясь по лестнице все ниже и ниже.

Исчезли коврики, прикрепленные к ступенькам стальными планками, стало грязнее, и не так блестел давно не крашеный пол. Наконец, я оказался на последней пассажирской палубе, где располагались каюты четвертого класса.

«Прежде всего надо спрятать рюкзак, – подумал я. – Во-первых, улика, а во-вторых, я не слишком уж и похож на туриста».

Искать место для тайника даже и не пришлось, за сходнями вполне могло поместиться не меньше десятка таких же рюкзаков. Туда я его и засунул, и лишь потом принялся разглядывать уныло освещенный тусклыми лампочками коридор со множеством дверей. Тесновато здесь, но, может, с моим помятым костюмчиком в этом улье как раз и удастся сойти за местную «пчелу»?

Я открыл первую дверь и заглянул вовнутрь. Какой-то важный негр читал газету, а рядом под неусыпным оком шоколадной мамаши возились ребятишки.

– Простите, – сказал я и направился к следующей двери.

Здесь дрыхли четверо здоровенных мужиков, и запах чеснока бил, как из брандспойта, тугой и мощной струей, выкинувшей меня обратно в коридор.

За третьей дверью играли в карты, играли по маленькой, и сюда набилось еще человек пять глазеющих. Что ж, на какое-то время есть, где приткнуться, и на том спасибо! Не спрашивая разрешения, я вошел в каюту и через чье-то плечо принялся следить за ходом игры, сотворив на лице заинтересованное выражение.

Внимания на меня не обратил никто. На нижних палубах довольно часто можно увидеть подобное «карточное» времяпрепровождение. Люди, которым едва хватило денег на билет, не могут позволить себе корабельные развлечения вроде баров и дансингов. Так и коротают они время, выигрывая и проигрывая крохи, которые им кажутся целым состоянии. Увы, все познается в сравнении.

Через какое-то время мне удалось присесть на одну из коек, оттеснив впередистоящих. Теперь они оказались между мной и дверью. Дай бог, чтобы карточная игра продолжалась как можно дольше, а их спины послужили хорошим укрытием от чужих глаз.

Теперь оставалось ждать и надеяться, что тот нервный папаша не сможет убедить капитана начать крупномасштабные поиски. Впрочем, скорее всего произойдет как раз наоборот. Свое везение, равно как и невезение я уже проверял сегодня не единожды. Очередь за невезением. Так и есть, скрипнула дверь, и над нами громыхнул грубый с хрипотцой голос:

– Это что здесь за казино, бездельники!? Марш по своим каютам! Еще раз увижу карты – пеняйте на себя.

Все повернулись к двери, хмуро глядя на седовласого моряка в лихо заломленной фуражке.

– Я сказал – выметайтесь! И не все разом! Выходите по одному.

Я аккуратно выглянул из-за чьей-то спины, и сердце забарабанило прямо по ребрам. Рядом с моряком стоял побитый мной папаша и внимательно вглядывался в лица. Любители карточных игр начали по очереди покидать каюту. Я, разумно решив, что не стоит быть в этой очереди последним, пристроился за худосочным низеньким человечком и, сотворив на лице безразличное выражение, направился к двери.

Удивительно, но на меня так и не указали пальцем, не заорали: «Вот он! Держи его, держи!» Я вышел в коридор и направился к лестнице, краем уха услышав вопрос, заданный хриплым голосом:

– Ну что, и здесь его нет?

– Я же вам объяснял! – заорал въедливый джентльмен. – Тот был в водолазном костюме и со шлемом.

«Лопух, – хмыкнул я про себя, – только страху на меня нагнал, паршивец».

Оказалось, мы были уже рядом с Африканским берегом, и к двум часам пополудни следующего дня на горизонте показался Дакар.

Что знал я об этом городе? Практически ничего. Ну, о гонках Париж – Дакар знают все, о том, что это столица Сенегала – тоже, и то, что страна эта славится на весь мир своим арахисом – многие. Но вот чего я не знал, так это то, что дакарцы встречают заморские корабли чуть ли не всем городом. Когда мы вошли в акваторию порта, пристань, к которой наш пассажирский лайнер собирался швартоваться, была заполнена неграми, почему-то преимущественно мужского пола. Они радостно махали руками, кричали что-то на своем языке, в общем, радовались несказанно.

Я наблюдал за аборигенами с нижней палубы и не меньше их радовался тому, что окажусь наконец на суше и смогу по-человечески отдохнуть, ведь всю предыдущую ночь мне пришлось проторчать на данс-площадке, развлекая танцами не первой молодости дамочек. Они щедро угощали меня выпивкой, приглашали за свои столики, но почти не предлагали есть. Поэтому под утро я был пьян вдрызг и с трудом сумел перевалиться через борт шлюпки, где и продрых до полудня.

Эх, что вспоминать, паршиво мне было, да и теперь не очень-то хорошо. Зато впереди меня ожидал отдых. Я решил на несколько дней задержаться здесь и позагорать на роскошных пляжах, обдумывая план дальнейших действий. Однако для этого мне надо было сперва отправиться в виртуальность, и раздобыть там денег, ведь я был на абсолютном нуле…

Кто-то подергал меня за рукав. Я вздрогнул и оглянулся. Это была девочка, в каюте которой я материализовался из виртала. Она улыбалась мне широкой улыбкой.

– Дядя, это вы?

Я быстро стрельнул глазами по сторонам. Ее отца на горизонте не наблюдалось.

– Да, – выдохнув воздух, признался я. – А где твой папа?

– Спит. Он вчера всю ночь гонялся за вами. И не нашел, и потому очень и очень злился. А я ему сказала, что вы хороший, а он мне ответил, что хорошие пап не бьют.

Я рассмеялся.

– Я не хотел его бить, но ты же видела – он сам все начал.

– Папа всегда такой въедливый, он ведь у меня военный.

«Так, – уныло подумал я, – похоже, мне придется несколько подсократить свой отдых в Дакаре. Военный – не агент ЦРУ, но все же надо держать ухо востро. Этот парень дела так не оставит, заявится, чего доброго, в американское посольство и заявит о нашей нелицеприятной беседе. Ну ничего. Пока они отреагируют, пока займутся поисками, я уже успею покинуть этот город».

Тем временем к лайнеру приблизились буксиры и начали толкать его к пристани.

– Тебя как звать, королева? – спросил я.

– Джулия, – покраснела девочка.

– Мне пора, Джулия. Боюсь, твой отец может в любой момент появиться на палубе. А неприятности нам ни к чему. Правильно?

– Пока, – сказала Джулия и побежала к себе в каюту.

Я смотрел ей вслед и думал, что, может быть, и зря врезал ее папаше. Эх, да что там говорить! Все как-то с самого начала пошло наперекосяк.