Итак, она ушла, перекинувшись. Кэрдан направился в парк. В преддверье зимы ледяной ветер разгуливал полновластным хозяином по голым аллеям. На всякий случай маг завернул за мраморную ротонду, и через три секунды в темное беззвездное небо взмыл гриф. Хищник закружился над заброшенным парком, высматривая в зимнем воздухе белую птицу. Странно: он не чуял присутствия другого оборотня в воздухе. Где она могла перекинуться, как не в безлюдном парке? Логики и здравого смысла ей хватало.

Тут гриф заметил на белом снегу меж темных стволов отпечатки крошечных лисьих лапок. Лисица в дворцовом парке? Он спустился ниже и уловил знакомую ауру. Умная девочка свернула с накатанной колеи и решила примерить лисью шкурку… Должно быть, шуба навеяла. Гриф спикировал. Едва крылья ударились о тонкий слой наста, как вместо птицы по снегу побежала мечта браконьера, чернобурка. Обернуться из одного животного другим без промежуточного возвращения в человеческое тело мог лишь очень искусный маг. Или такой, в ком было больше от зверя, чем от человека.

Лис побежал по следам маленьких лапок. Еще его вел запах самки, тонкий, но отчетливый и стойкий. Следы петляли среди деревьев, словно самочка учуяла погоню и старалась сбить с толку преследователя. Бесполезно – лис шел на запах. Не прошло и получаса, как он настиг ее. Оранжевое пятно больше не петляло меж оголенных древесных корней – лисичка знала, что преследователь видит ее, и бежала напрямик, не теряя надежды оторваться от чернобурки.

К концу погони самец почти забыл, для чего гнался за ней. Он лишь чуял ее умопомрачительный запах и желал утолить вожделение. Лис остановился и совершил головокружительный прыжок. Он налетел на рыжую сверху, обхватил лапками ее шею и вцепился зубами в загривок, осторожно, стараясь не прокусить под мехом кожу. Лисица тихо заскулила. И тут самца отшвырнуло ударной волной. На месте лисьей самочки стояла девушка. Элегантная прическа сбилась набок, шуба съехала с плеча. Эдера плюхнулась в снег и захохотала. Кэрдан перекинулся обратно, склонился над ней и поправил воротник шубы, открывшей ледяному ветру тонкую шею. Эдера посмотрела на него снизу вверх сквозь слезы.

– Прости, пожалуйста… но я… ой, мамочка! Я не могу… – Она согнулась от смеха и стукнулась лбом об колени. – Прости, но я не могу совокупляться, как животное. Просто не могу!

Он поднял ее за ворот, она обессилено упала ему на грудь, не переставая хохотать.

– Не можешь?

– Слишком… слишком смешно!

Смех был отличным способом отвлечь Кэрдана от похотливых замыслов.

– Тогда превращайся и летим домой, – шепнул он.

Эдера замерла. Знакомое возбуждение в его голосе, знакомый жадный блеск в глазах. Она решила использовать момент.

– Пожалуйста, обещай, что отыщешь этих бедолаг. Сделай это для меня. – Она отстранилась и посмотрела ему в глаза. Пребывание в зверином облике стерло личину надменной взрослой дамы. Невинно распахнутые глаза смотрели на мага с нежного, почти детского личика Эдеры. Она провела ладонью по его лицу, затем по груди.

– Так неприятно думать, что противный король портит жизнь невинным людям, а ты с ним заодно…

– И то верно. Я порчу жизнь гораздо лучше противного короля. – Он задержал ее кисть и крепко стиснул обеими руками. – Где ты научилась дешевым дамским штучкам? В самом деле веришь, что на меня это подействует? Я считал тебя умнее.

Он сорвал с Эдеры шубу, бросил в снег, сверху – свой плащ. Швырнул девушку на одежду лицом вниз. Затрещал шифон платья, зеленые с белым ошметки полетели на соседний куст. Эдера вскрикнула, но он зажал ей рот. Она попыталась оттолкнуть его, но он обрушил на нее магическую мощь, и девушка не смогла даже пошевелиться.

– Не можешь, как животное? Слишком смешно? Давай, смейся! Ну? Где же твой смех?

Он удерживал ее за волосы, прижимая лицом к земле. Если бы нечаянный зритель пробился сквозь магический заслон, поставленный Кэрданом, ему бы показалось, что в дворцовом парке и в самом деле совокупляются два животных, размером с людей, но на людей похожих мало. Одному для человечности не хватало «сердца и совести», второму – свободы выбора и воли.

Закончив, Кэрдан набросил на обнаженную и неподвижную Эдеру края плаща, сам сел рядом, прямо в снег. Лежа в складках огромного черного плаща, девушка ощущала, что ее здесь нет. То, что он сделал, вышло за пределы ее способности чувствовать и воспринимать. Он насиловал тело, но не ее. Ее в теле не было.

И в этом бесчувственном расщеплении Эдеру накрыл прилив знакомой обжигающей волны. Она не смотрела на Кэрдана, зарывшись лицом в его плащ. Но ей не надо было его видеть. Каждой клеточкой она осязала огромную пульсирующую точку, полыхающий жаром центр ее существования. Он, ее мучитель. От него к ее сердцу протягивалась уже не просто ниточка, а сеть, паутина нитей, горячих и прочных как металл.

Создатель, да как же это, да что это… Почему именно сейчас, после ТАКОГО. Откуда оно берется, что это, как совладать с этим… Зачем?! За что?! Из груди Эдеры вырвался сдавленный стон.

– Дай руку, – услышала она голос Кэрдана, приглушенный, словно из отдаления. Она не шевельнулась. Несколько минут царило молчание и неподвижность. Наконец Эдера резко высунула руку из-под плаща. Он взял ее, положил себе на колено и начал водить пальцем по ладони. Эдера задержала дыхание. Она вспомнила, что в такие моменты он тоже чувствует эту горячую паутину. Что с ними творится?! И что он делает сейчас?..

– Можешь смотреть, – он отпустил руку, сжав ее пальцы в кулачок.

От удивления и любопытства Эдера вскочила и села нагишом, края плаща упали на землю. Она разжала пальцы. На ладони светился оранжевый ромб.

– Ой. Это навсегда?

– Он появляется и исчезает по твоему желанию. Это знак моего личного допуска. Отныне ты можешь свободно проходить в Чиновые Палаты и Магическую Академию. Любой маг на государственной службе или чиновник Военного Архива обязан исполнять твои распоряжения, как мои собственные. Я слишком занят, так что можешь сама разобраться с этими трутнями. Выяснить, где дислоцирован их отряд и отправить депешу о демобилизации, если они еще живы.

Эдера подобрала края плаща и завернулась в них. Она сидела, подтянув колени к груди и положив подбородок на черную ткань поверх колен. Они с Кэрданом смотрели друг другу в глаза, невидимая паутина пламенных нитей колыхалась между ними. Эдера заговорила первой.

– Одного не могу понять в тебе. Зачем ты притворялся лордом Арденом? Я ведь верила, что ты – зануда и педант. Для чего тебе эта личина?

Кэрдан расхохотался. Обжигающая паутина дрогнула и рассеялась в воздухе – к облегчению обоих.

– Ни для чего. Помнишь, я как-то говорил тебе, что в обличье зверя раскрепощаются бессмысленные и нецелесообразные желания? Ты понимаешь, как это – делать что-то не для цели и результата, а лишь для удовольствия. Например, притворяться педантичным занудой.

– Или то, что ты сейчас сделал со мной? Лишь для удовольствия?