— Ничего, привыкнет.

— Иди сюда, малыш, — девушка протянула руки, поманив кота, и тот с готовностью прыгнул на кровать и подошел ласкаться. Таня, добрая душа, тут же зажала этого облезлого хитрого кошака меж грудей, а тот только и рад.

Вот же поганец.

И тем не менее тиская кота, даже такого некрасивого, она была очень счастлива, и мне на душе становилось теплее. Ладно, кошарик, в этот раз разрешаю, но если ещё раз вздумает лезть к моей девчонке без спроса, полетит в окно.

Но всю эту идиллию разрушил внезапный стук в дверь.

— Демидова, немедленно открывай.

— Ойк… — икнула девушка. — Это управляющая общежитием. Если она тебя увидит и доложит декану Помникову, у нас будут серьезные проблемы!

В то, что серьезные проблемы будут у меня, я сильно сомневался, учитывая, кто был секретарем, да и Ефим вроде бы пока не восстановился от травм. Но вот Тане могло влететь. Хлад!

Буркнув себе под нос, я выбрался из постели, подхватил с пола штаны и натянул их, прыгая на одной ноге. Гребаный кот словно специально спрыгнул мне под ногу, отчего я не удержался и плюхнулся на пол.

— Демидова! Открывай, немедленно!

— С-сейчас! Я не одета… Минутку… — воскликнула Таня. — Дим, тебе нужно спрятаться. Под кровать или в шкаф. Давай в шкаф! Там…

— У меня есть идея получше, — улыбнулся я и открыл окно её комнаты.

— Стой! Там же высок…

Но я помахал ей ручкой и выпрыгнул, изящно приземлился на траву, смягчив падение перекатом, и поспешил скрыться.

* * *

“Что за дурень…” — охнула Таня, увидев, как Дима исчез в окне. Она тут же бросилась к нему, выглянула и с облегчением выдохнула, увидев, как юноша довольно резво убегает прочь.

— Демидова!

— Да, сейчас…

Таня быстро накинула на себя халат и открыла дверь. За ней стояла сурового вида женщина в возрасте, одетая в серый военный китель. От её “ястребиного” взгляда девушке тут же стало не по себе.

— Да, Ольга Игоревна.

— Ты одна? — спросила женщина, и её взгляд тут же метнулся за спину Тани, словно выискивая кого-то.

— Да, конечно.

— Я бы хотела убедиться. Ты даешь мне дозволение войти? — крайне официально спросила женщина.

— Да…

Ольга Игоревна по-хозяйски вошла внутрь и огляделась. Подошла к кровати, прищурив глаза, почти минуту рассматривала смятые влажные простыни. Затем заглянула под кровать, проверила шкаф. У Тани от этого сердце в пятки ушло, и она порадовалась, что Дима успел выскользнуть в окно, а не стал прятаться.

— Что-то не так Ольга Игоревна?

— Твоя соседка, Юля, слышала странные звуки ночью.

“Вот же дрянь!”

На всякий случай управляющая проверила и окно, выглянув на улицу, но никого не обнаружила.

— Что-ж… — Ольга Игоревна ещё раз с легким раздражением оглянула комнатку и вышла в коридор. — В следующий раз не шуми. Уважай покой своих соседок.

— Да, Ольга Игоревна…

Управляющая удалилась, а Таня вышла в коридор и встретилась взглядом с хмурой соседкой, выглядывающей из-за двери.

— Мешаю тебе, значит, да? — сквозь зубы прошипела Таня. — Крыса!

— Шлюха! — услышала Таня в ответ, когда захлопывала свою комнату.

“Значит, война!”

* * *

— Дим, ты уверен, что тебе это не приснилось?.. — Даша стояла неподалеку от меня, скрестив руки на груди. — Мама умерла.

— Её держали в клетке, словно зверя, вместе с этим вот котом. Он, к слову, говорящий.

На этих моих словах Даша перевела полный сомнения взгляд на этого облезлого худого кошака. Тот в ответ зевнул и потянулся.

— Скажи ей что-нибудь, — попросил я, но тот с надменным видом проигнорировал просьбу. — Эй!

— Мяу.

— Издеваешься? — нахмурился я.

— Мя-я-яу.

— Да отстань ты от кота, — сердито буркнула сестра. — Так ты… не шутишь?

— Нисколько. Мама жива, я лично её видел.

Я видел, как менялось выражение её лица. До сестры начинало доходить, что именно я сказал, и это меняло очень и очень многое.

— Мама… жива…

В конце концов Даша обняла меня, едва сдерживая слезы, но в итоге довольно быстро отстранилась и вытерла их о рукав. Дождавшись, когда она успокоится, я коротко пересказал произошедшее за эти два дня, разумеется опустив ту часть с бойней, что я устроил в крепости Орлова. Впрочем, на легкую нестыковочку в том, что я проник в крепость и вызволил мать, не встретив никакого сопротивления, Даша как-то не обратила внимания.

— Да как они посмели?! — на смену радости и облегчению пришла злость. Даша была в ярости от такой вопиющей несправедливости. — А что если бы ты её не освободил?! Что если бы она там так и умерла!

— Они заплатят, обещаю. Шаг за шагом мы заставим Беспалова и его шавок заплатить.

— Где она сейчас? Когда я смогу её увидеть?

— Где-то в Петрограде, точного места я не знаю. Может там, где прятались мы в прошлый раз, может где-то ещё. Чем меньше людей знает, где она сейчас находится, тем лучше.

— Включая нас? — не согласилась девушка, бросив на меня сердитый взгляд. — Мы её дети!

— Ты сама подумай. Враг знает, что она пропала, и скорее всего будет пытаться её найти. Как лучше всего это сделать?

— Проследить за детьми… — закончила она, поняв, о чем именно я говорю.

— Именно.

— Да, ты прав… Лучше нам какое-то время вести себя тихо и делать вид, что мы ни при чем.

— Не волнуйся, я поговорю с Рубцовым и придумаю способ вам встретиться, — заверил я сестру.

— Спасибо, Дим. Правда. Ох, извини, я забываюсь. Ты же просил тебя называть ГНЕВом.

— Да все-равно уже. Можно сказать, что привык к этому имени. ГНЕВ, Дмитрий, да какая разница, — пробормотал я.

— Знаешь, ты изменился. В смысле изменился с того момента, как попал в лицей. Прошло всего несколько недель, а ты уже совсем другой человек. Не такой вспыльчивый. Да, ты все ещё не мой брат и порой жутко заносчивый, но ты правда заботишься обо мне.

— У меня контракт, — напомнил я.

— Конечно, — вздохнула Даша. — Спасибо за новости. Ты даже не представляешь, как важно для меня было узнать о маме, но теперь мне пора за работу… Хлад! Как бы я хотела попасть на другую кафедру…

— Хмм-м-м… Может я и смогу с этим помочь.

* * *

Подловить Валентину Сергеевну было нетрудно. Большую часть времени она проводила на рабочем месте и выполняла свои непосредственные обязанности. Я все ещё не до конца понимал, как так получилось, что секретарь декана работает на Рубцова, но думаю, что это не мое дело.