— Нет! Это какая-то ошибка… И я не знала, что Альбина убила Буракова. И не могла она…

— Почему?

— Ну, не знаю…

— Но ведь убила!

— А я могу вам верить?

— У нас есть видеозапись, там все видно. Как и то, что Альбина очень торопилась…

— Не могла она убить Буракова, — зависла в раздумье Лида. — Не верю я…

— А Панарина могла убить? — спросила Антонина.

— Могла, — автоматически кивнула она.

— За что?

— За что? — встрепенулась Лида.

— Ты знаешь, за что… И знаешь, как вы с Альбиной Арбатова подставляли, — криво усмехнулась Антонина.

— Подставляли?

— Помнишь, как Семен Скачкова в фитнесе побил? Было такое? Было. Ты своими глазами это видела. И как самого Семена избили, видела. Избили его, он в гостиницу возвращался, а ты как бы случайно у него на пути появилась. Случайно?

— Ну-у… Случайно, — подавленно кивнула Панарина.

— И расческу у него случайно из машины вытащила, да?

— Случайно.

— Зачем?

— Что, зачем?

— Расческу из машины вытащила зачем?

— Расческу?!

— Колись, девочка, колись, — сказал Скважин, с торжествующей насмешкой глядя на Панарину. — Это единственное, чем ты можешь себе сейчас помочь.

— Но я не знала, зачем Альбине нужна расческа.

Антонина плавно выпустила из легких воздух, едва удержав себя от того, чтобы выдуть его быстро и резко. Все, лед тронулся, сейчас хлынут признания.

— Семена расческа? — спросила она, просительно глянув на Скважина, который готовился задать свой вопрос.

Прежде всего нужно было сделать акцент на невиновности Семена, а потом уже все остальное.

Семен в больнице — под врачебным присмотром и наблюдением оперуполномоченных уголовного розыска. Ранения не очень серьезные, и для дальнейшего лечения его могли перевести в больницу следственного изолятора. А этого допустить никак нельзя.

— Ну да, Семена.

— Из машины?

— Из машины.

— А волосы с его головы срезала?

— Зачем?

— Срезала, я спрашиваю?

— Нет.

— Ну, волос и на расческе мог быть, — неловко глянув на Скважина, предположила Антонина.

— Семена волос? — спросила Лида. — Да, на расческе был волосок. Альбина очень обрадовалась.

— А ты?

— Я?!

— Очень удачное решение вопроса — переложить свою вину на Семена.

— Свою вину? Какую еще вину?

— А ты не виновата в том, что убили твоего мужа? — съязвил Скважин.

— Нет.

— И кто его убил, не знаешь?

— Ну, знаю… Альбина это сделала… — выдавила из себя Лида. — Только я ее не просила… Она мне уже потом об этом сказала. Перед фактом поставила…

— Когда потом?

— Ну, через несколько дней.

— И то, что она следила за вашим домом, ты не знала?

— Нет.

— Врешь.

— Нет, не вру… Она подъехала ко мне, вызвала на разговор. Сказала, что знает, кто убил Рому. Не призналась, что сама, но сказала, что знает, кто… Я же не дура, все поняла. А когда она это увидела, пригрозила, что меня виноватой выставит.

— Как?

— А патрон у меня при обыске найдут. Такой же патрон, из которого в Рому стреляли…

— И ты испугалась?

— Ну, понятное дело!

— И зачем она мужа твоего убила? — спросил Скважин. Судя по его выражению лица, он Панариной не верил.

— Ну, она сказала, что за Пашу отомстила, за Буракова… Что Панарин Пашу посадил.

— То есть, Бураков никого не избивал, и сажать его было не за что?

— Ну, избивал… Он откупиться мог, а Рома заблокировал его движения. Ну, Альбина так сказала…

— Это правда?

— Рома Буракова терпеть не мог. И возможности у него были.

— А почему терпеть не мог?

— Да потому что Рома знал, чем я у Паши занималась.

— Это его злило?

— Сначала не очень… Он раньше даже прикалывался над ситуацией. Сказал, что на мне женится, а сам с девчонками крутил. И с Альбинкой переспал, с Женькой. Хотел показать, что у него со мной не серьезно было… А на самом деле по уши в меня втрескался. Тогда я с ним играть начала…

— Изменять налево-направо?

— Ну, не налево-направо… Не так уж много у меня любовников было… Чисто, чтобы Рому позлить. Я же сама себя и сдавала. Он приезжал, злился… А я знала, что простит… — Лида взяла сигарету, закурила.

— А со Скачковым гульнула тоже для того, чтобы Рому позлить?

— Ну, со Скачком просто захотела. Он реальный мужик, такой же, как Арбатов. Кстати, я Семена мужу не сдавала, Рома сам о нем узнал. Может, Альбина ему позвонила. Ну, может, как-то дала знать. Она-то знала все. Следила за мной. И про Семена знала…

— И подставить его пыталась?

— Ну, не подставить, просто вы должны были взять ложный след. Ну, Альбина так сказала, что Семена реально нужно подставить.

— А в первый раз, значит, его нереально подставили? И его подставили, и тебя, — усмехнулся Скважин.

— Ну да, подставили… Но не совсем. И меня не совсем, и Семена не совсем…

— А в случае со Скачковым решила подставить совсем?

— Да, но только Семена.

— А ты согласилась?

— А у меня был выбор? Вся вина падает на Семена, а я не при делах…

— А ты при делах?

— Ну, вы же мне не верите.

— Верить суд будет, — покачала головой Антонина, — а нас факты интересуют. Значит, Альбина заставила тебя подставить Арбатова?

— Ну, в общем, да, — вздохнула Лида.

— Она убила твоего мужа, а ты ей за это помогла?

— Ну, я не очень-то и любила Рому…

— А может, дело не в этом? Может, дело в том, что накануне убийства вы с мужем сильно поругались? — заметил Скважин. — Он мог изменить завещание, и ты обратилась к киллерам…

Антонина покачала головой. Эта версия не выдерживала никакой критики. Да и сам Скважин знал, что наблюдение за Панариным установили еще до того, как Лида в очередной раз наставила ему рога. Возможно, он всего лишь хотел вывести подозреваемую из себя, расшатать линию защиты, которой она придерживалась.

— Да нет, не заказывала я Рому! — со слезами на глазах посмотрела на него Панарина. — Это Альбина все!