из цельного бруска дерева, с латунным бегунком и шкалами, которые смещались по специально выточенным желобкам; гравированные риски раскрасили цветными чернилами.

Лумивеста перевернула линейку, заметила миниатюрную подпись «ВЕРТ» и воскликнула:

– Какое изумительное мастерство!

– И мастер изумительный, – сказала Шора. – Только он стесняется выходить к гостям, да к тому же все время занят. Оно и понятно, усадьба-то большая. С вашего позволения, я передам ему, что вам понравилась его работа. Он очень обрадуется.

– Да-да, передайте, пожалуйста.

Варис достал стаканчик орехового дерева, поднос, обтянутый зеленым фетром, и подставку с игральными костями. Речен взяла одну.

Лумивеста медленно, наслаждаясь плавным ходом, сдвинула шкалу мерной линейки, а Речен бросила кость. Выпало шесть. Лумивеста выставила цифру на линейке и отдала инструмент Варису.

– Значит, в бой, – сказал он, что, в общем, никого не удивило.

Единица, выпавшая на костях, означала, что войска не спешат нападать, а шестерка символизировала готовность к немедленному бою. Обе команды игроков так же получали по пять карт, пронумерованных от одного до шести. В любое время можно было вместо того, чтобы бросать кости, выбрать одну из карт, которая потом больше не использовалась. Шестерку применяли в критических случаях, единицу и двойку – очень редко, за исключением случаев, когда пытались обратить контрнаступление в западню.

Войска Золотых отступили к восточному краю игрового поля. Возможно, позднее они перегруппируются и вернутся, но в данном случае это уже не имело значения.

– Кто там еще есть? – спросила Лумивеста.

– Вашим бойцам пока никого не видно, – ответил Варис. – Похоже, это просто разведка боем.

Прислуга принесла чай. Все ненадолго отвлеклись от игры, хотя Речен продолжила ходить вокруг стола, изучая позиции.

– Один королевский маршал узнал, что его подчиненные играют в игру, – сказал Странж, – ворвался в комнату и заявил, что повесит зачинщика и уволит остальных. Однако, увидев стол с расставленными фигурами, немедленно приказал, чтобы все лескорийские крепости срочно обзавелись игровыми площадками.

– Какой маршал? – спросила Лумивеста.

– Если я назову его имя, вам будет неинтересно, – лукаво ответил Странж.

Игра возобновилась. Спустя несколько ходов с западной окраины леса, на северо-западе от моста и брода, появилась конница Золотых. Лумивеста передвинула на мост пехотинцев-мушкетеров. Это мог быть очередной обманный маневр Золотых – несколько всадников для отвлечения внимания.

Маневр оказался полновесным наступлением. Варис установил на песок кавалерийскую колонну: восемь шеренг по четыре конника выдвигались с лесной опушки.

– Что ж, – сказала Лумивеста.

Речен сделала жест, который, очевидно, значил то же самое.

– Занимаем линию обороны, в три шеренги, – скомандовала Лумивеста.

Варис передвинул солдатиков в соответствии с приказом.

– Непрерывный огонь! – выкрикнула Лумивеста.

Шора подняла голову, ухмыльнулась и, сдвинув сигару в угол рта, ответила:

– Вперед, смельчаки! Знаменный центурион, труби атаку!

Мушкетеры Синих открыли огонь; Варис положил на поле ленту, выкрашенную в серый цвет и изображающую дым выстрелов.

Шора выставила свои результаты на мерной линейке. Речен бросила кость. Выпала четверка. Два всадника исчезли из наступающей колонны.

Задняя шеренга мушкетеров вышла вперед и приготовилась стрелять, пока остальные перезаряжают. Залпы звучали один за другим, шеренги мушкетеров поочередно сменяли друг друга, занимая новые позиции на линии огня.

Каждый залп снимал одного или двух кавалеристов из первой шеренги колонны.

– Проверяем потери, – объявил Варис.

– Давай шестерку, – сказал Странж.

Шора выложила карту.

Лумивеста посмотрела на свои карты, потом указала на колоду и сделала вопросительный жест. Речен кивнула и бросила кость. Выпала тройка.

Варис сверился с записями.

– Пехота держится. Схватка будет жестокой.

В ход снова пошли кости и мерная линейка. Разумеется, кавалерия уничтожила первую шеренгу мушкетеров. Правила не позволяли стрелять из мушкетов в ближнем бою – в таких условиях их почти невозможно перезарядить. Численность была примерно равной, а значит, кавалеристы обладали преимуществом. Мушкетеры второй и третьей шеренги дрогнули и бежали. Варис навел указку на дальний конец игрового стола.

– Им не удастся повернуть налево и войти в город, – сказал он. – Но если собрать силы, то их можно снова повести в атаку.

– Заготовленный приказ, – сказала Лумивеста.

Речен вручила заранее написанный листок Варису, который с интересом его прочел, молча отложил на тележку и обратился к Шоре:

– Ваш следующий ход.

Он отметил на поле наступление кавалеристов.

– Сворачиваем влево, выстраиваемся вдоль берега и пересекаем реку.

Варис расставил фигурки конников на поле, взял миниатюрную телегу с пороховой бочкой и водрузил ее на мост.

– Отважные саперы ценой своей жизни уничтожают врага, – объявил он и бросил на мост оранжево-черный клок ваты.

Все на миг умолкли.

– Как же я не сообразила! – воскликнула Шора. – Это же река.

Странж взглянул на Вариса. Варис молчал, сложив пальцы домиком.

– Пусть кавалерия перестроится и пересекает реку вброд. Все равно пока еще неясно, глубоко ли там.

– В реальном мире сейчас половина шестого, – напомнил Варис. – Кто-нибудь хочет завершить игру?

Шора поморщилась. Лумивеста посмотрела на Речен. Та рассерженно скрестила руки на груди.

Лумивеста отвела Вариса в сторону и негромко спросила:

– А у нас, случайно, не будет неожиданного подкрепления?

– Боюсь, не сегодня.

Она рассмеялась, услышав знаменитое высказывание из лескорийской истории. Три имперских легиона двинулись на север, чтобы захватить эту часть страны. В Чернолесье их атаковали северяне и разгромили наголову. Кверцийский командующий заявил местному вождю: «Не может такого быть. Блистательная империя непобедима». Вождь-северянин негромко ответил: «Боюсь, не сегодня».

– Покроем себя немеркнущей славой! – заявила Шора. – На мост, в атаку.

– Да будет тебе, Шора, – сказал Странж. – Но ты права, конечно. А доблесть оловянных солдатиков не подлежит сомнению. Хотя мне было бы легче, если бы где-нибудь в лесу сидели в засаде пехотинцы Синих.

Разумеется, их там не было.

Органное орудие, как ни странно, оказалось весьма эффективным и уничтожило первые ряды конницы, заставив остальных отступить и перегруппироваться. Однако вслед за кавалерией в атаку пошла пехота.

Пехотинцы Золотых приблизились к мосту.

– Было бы интересно продолжить игру, – сказал Варис. – Посмотреть, как поведут себя отряды инфантерии в условиях уличных боев.

– Интересно, но очень медленно, – сказал Странж.

– Верно. Меня, как обычно, подвели мои собственные амбиции. – Варис повернулся к Лумивесте: – Числом вы их не возьмете, но есть некоторая вероятность, что вам удастся вымотать противника и сломить его боевой дух. Как вы считаете?

Она посмотрела на Речен. Та выразительно пожала плечами.

– Что ж, в таком случае… Кончетта.

Странж подкатил свое кресло к Лумивесте и пожал ей руку.

– Благодарю вас за великолепную игру. Увидимся за ужином. Вечерних туалетов вам сегодня не понадобится.

Шора вывезла его из комнаты.

Варис собрал карты и заметки.

– Хорошая была игра, – сказала Лумивеста.

– Я все чересчур усложнил. Не надо было планировать и полевые