маневры, и уличные бои. Но я вам очень благодарен – и тебе, и Речен.

Он передал Речен оловянных солдатиков, и она аккуратно уложила их в обитую фетром шкатулку.

– Мне не следовало устраивать взрыв. Если бы мы остались на мосту, то, наверное, смогли бы его удержать, – заметила Лумивеста. – И уцелеть.

– Смогли бы, если бы у вас было современное оружие, – сказал Варис. – «Мирит опрана» или полуавтоматические ружья.

Лумивеста склонила голову набок:

– Похоже, представление в посольстве оставило неизгладимое впечатление.

– Как и любая затяжная стрельба.

– Извини, я не подумала.

– Тут не за что извиняться. Но, раз уж вы с Речен проиграли, хотя и достойно, то с вас причитается штраф.

– Какой именно?

Варис вручил Речен еще один поднос с оловянными солдатиками и сказал:

– Вы поможете мне разложить войска по шкатулкам. У нас здесь так принято. И если мы быстро управимся, то не опоздаем к ужину.

Ужин прошел без особых церемоний. Мужчины надели сюртуки, Эдеа – жакет бордового атласа с пышными рукавами, и только Блисс, дворецкий, был при галстухе. На буфете стояли подносы с горячими мясными и овощными блюдами, гости сами наполняли свои тарелки, а Блисс наливал вино и следил, чтобы не скапливалась грязная посуда.

Потом со стола убрали, а сам стол отодвинули к стене, чтобы освободить место для непринужденной беседы. Блисс предложил всем по бокалу ароматного сладковатого кларина.

В одном углу столовой Странж, Винтерхольм и Эдеа начали играть в аркет. Дани и Агата раскладывали разноцветные камешки на узорчатом шарфе – то ли гадание, то ли какая-то игра. Речен ушла, потом исчез и Варис. Сильверн, устроившись у камина, попивал кларин и курил глиняную трубку, набитую чем-то пряным. Он жестом пригласил Лумивесту занять соседнее кресло.

– Через четыре дня я собираюсь поехать в ваш коронат, – сказал он. – К тому времени на железных путях будет меньше пассажиров. Вы еще не отправили домой магнограмму?

– Я предупредила своего управляющего, что на несколько дней задержусь, и объяснила, где именно. Он знает, как со мной связаться, и пришлет за нами лошадей к последней станции, Перевал Калиго. Оттуда до моего замка два дня пути, мы заночуем на постоялом дворе.

– Мне нравится путешествовать со всеми удобствами, – улыбнулся Сильверн, выпуская дым из трубки. – Что бы там ни говорили, мало кто из палионов любит умываться снегом и сечь друг друга розгами просто для развлечения.

Лумивеста рассмеялась:

– Помнится, у меня был томик «Во времена лорда Фальшиона». С цветными иллюстрациями.

– Как и у каждого из нас.

– Я поехала в Листурель, чтобы заручиться помощью в борьбе с разбойниками. Когда я вернусь с палионом, все начнут многозначительно подмигивать и понимающе кивать, узнав, что вы подыскиваете место для охотничьей заимки. – Она пригубила вино. – Но из-за вашего присутствия разбойные набеги на какое-то время прекратятся.

– Вы меня переоцениваете, а себя недооцениваете. Ваше присутствие, миледи коронесса, тоже является сдерживающим фактором.

– Но я же не палиона!

– Палион – это просто слово. Можно жить как палион, соблюдать все правила и вести себя с честью и достоинством и при этом не носить титула «палион». Как сказал бы Варис, если Богиня и ее спутники – просто-напросто вымысел, наверное, этот вымысел на чем-то основан. А значит, если так называемые «настоящие» палионы существуют, то это тоже на чем-то основано.

Лумивеста обхватила пальцами правой руки левое запястье.

– Вот видите, – торжественно изрек Сильверн, – хоть вас и не именуют палионой, вы сейчас сделали жест-отворот, самый что ни на есть палионовский оберег.

– А какой тогда смысл в этом титуле, если для его получения достаточно всего лишь захотеть?

– Я не говорил, что достаточно захотеть. Я сказал, что, наверное, для этого надо жить как палион. – Он чокнулся с бокалом Лумивесты. – Так было во времена лорда Фальшиона, так оно есть и сегодня.

Они допили кларин. Подошла Эдеа, приобняла Сильверна за плечи. Лумивеста, не в силах вынести это проявление нежности, пожелала им спокойной ночи и вышла из столовой.

Варис открыл дверь после первого же стука. Он уже разулся и снял сюртук, но еще не готовился ко сну.

– Входи, пожалуйста. – Он захлопнул за Лумивестой дверь, указал на диван в гостиной. – Садись. У меня из выпивки только виски, но…

– Нет, мне ничего не нужно, спасибо. И сидеть здесь мне вовсе не хочется.

– Что ж…

Он прошел по коридору в спальню, где горел свет. На примятой заправленной постели лежала раскрытая книга. Варис положил ее в тумбочку, прислонился к краешку кровати и скрестил руки на груди.

– Хорошо, что ты осталась с нами, – сказал он. – Извини, что из-за моего поведения тебе было трудно на это решиться.

– Твоей вины здесь нет, это просто я не поняла.

– Тем не менее ущерб нанесен, и, независимо от того, можно ли его исправить, кто-то должен быть виновником. Как ты уже наверняка знаешь, я не верю, что посещение Темного Покоя тут поможет.

– Не буду спорить.

– Вот и хорошо, – произнес он так громко, что она вздрогнула, но потом вспомнила, что у северян повышенный тон означает ласку. – Потому что спорить мне сейчас совсем не хочется.

Он встал и с удивительной быстротой ухватил верхнюю пуговку на сорочке Лумивесты.

– В ванной есть халат.

Она коснулась его руки – расслабленной, ничуть не напряженной, – и вспомнила, что вообще-то Варис прекрасно фехтует, а значит, очень опасен.

– Ты намерен продолжать?

– Будь так любезна, начни первой.

– Только если баш на баш.

Он кивнул.

Она сняла с него сорочку, а он стоял, не шелохнувшись – расслабленно, но совершенно неподвижно. Наверное, это тоже что-то означает, подумала Лумивеста; может быть, так он отвечает на непроизнесенный вопрос об Агате.

Вернувшись из туалетной комнаты, Лумивеста увидела, что Варис выключил свет и развел огонь в камине. Янтарный свет заливал комнату, оставляя углы в темноте. Варис сидел на кровати, накрывшись простыней и подтянув колени к груди.

Лумивеста повесила халат на столбик балдахина и улеглась в постель, чуть вздрогнув от прикосновения прохладного льняного полотна. Варис с робкой улыбкой взглянул на нее, но по-прежнему не шевельнулся.

Немного погодя она тоже села в постели и спросила:

– Ты действительно намерен заплатить Сильверну за проведение картографических изысканий в моем коронате?

– Кто-то же должен это сделать. А ты сама видела, как это происходит в парламенте.

– У меня не бедный коронат.

– А когда к вам проведут железные пути для перевозки руды и леса, он станет очень богатым коронатом.

– Откуда ты столько знаешь про…

– Я не так хорошо осведомлен, как ты,