Хорошие новости пришли через три часа, за час до назначенного времени эвакуации.

«Гриша, я проникла внутрь. Бортовой компьютер под моим контролем», — сообщила Гайя, когда я в очередной раз вышел прогуляться вокруг челнока.

«Как ребята? — тут же спросил я, — все целы?»

«Все шестеро двигаются вдоль ручья, — ответила Гайя, — насколько могу судить, всё прошло хорошо».

Я с облегчением вздохнул. Потом достал тюрвинг и, входя в режим, в несколько прыжков перенёсся на поляну, где гнездились птерозавры. В этот раз мне удалось их не побеспокоить. Маскировка работала идеально.

Однако её пришлось отключить, когда я засёк звук приближающихся шагов. Уже тогда, по этому звуку, я понял: что-то не так. Звук был не таким лёгким и ритмичным, как раньше. Шагали слишком медленно. И, похоже, что-то волокли.

— У нас трёхсотый! — тихо сказал кто-то из ребят, когда увидел меня; кто именно я разглядеть не мог — маскировка ещё работала.

— Что случилось? — спросил я, в два прыжка оказавшись рядом с группой, — вас засекли?

— Нет, — последовал сдавленный ответ, — какая-то тварь напала.

Парень выглядел плохо. Значительная часть защитного комбинезона была заляпана кровью, из-за чего он утратил маскирующие свойства. Сбоку свисали какие-то лохмотья; где остатки одежды, где плоть было не разобрать. Раненый тихонько стонал, закрыв глаза.

Я был в режиме, и мог считать пульс по едва заметно бьющейся жилке на шее. Плохо. Сердце едва справляется, большая кровопотеря. Ритм неровный, прерывающийся.

«Гайя, можешь помочь?» — обратился я, давая знак спецназовцам, чтобы положили раненого на тропу.

Пауза длилась долгие две секунды.

«Да, но нужно время, — наконец, ответила Гайя, — я могу помочь синтезировать потерянные ткани. Он полностью потерял почку, часть кишечника, селезёнки и диафрагмы. Удивительно, что он всё ещё жив. Я бы могла спасти его, но не успею. Он потерял слишком много крови. Я не смогу её заместить быстро».

«Сколько у него времени?» — спросил я.

«Минут пять, — ответила Гайя, — не больше. Он итак держится только на силе воли».

«Если мы остановим кровотечение и возместим потерю, ты сможешь помочь?»

«Да. Если он продержится минут двадцать — я помогу. Просто принесите его ко мне, закрыв повреждения крупных сосудов и возместив кровопотерю».

Я упал на колени и обнял раненого, стараясь заблокировать повреждённый бок своим телом.

— Макс, — сказал я, нацеливая тюрвинг в зенит, — продержитесь. Я задержусь. Самое главное — сидите тихо. Маскировка ваше спасение.

— Мы продержимся, — кивнул командир, — я никогда не терял парней в своём отряде. Не собираюсь начинать. Делай всё, что нужно.

Я отчаянно рисковал, добравшись до челнока в два прыжка, набрав большую высоту. Само перемещение заняло доли секунды, но достаточно ли это было быстро, чтобы нас не засекли?

Я не знал. Мог только надеяться.

Кай встретил меня у входного люка и, не задавая вопросов, помог дотащить раненого в медотсек.

Автодоктор констатировал то, что я без того знал: кровопотеря, близкая к критической. Парень к тому времени потерял сознание, но его упрямое сердце всё ещё слабо трепыхалось в груди, я это чувствовал.

Активировав программу реанимации, я дал необходимые разрешения на использование жизненно необходимых медикаментов, включая кровезаменители. Дело вроде бы пошло: парень стабилизировался. Пульс был слабым, но выравнивался. Но тут сработал сигнал медицинской системы: «Исчерпание кровезаменителя».

— Мы начали переливание до того, как система подлатала сосуды, — констатировал Кай, считывая показания приборов, — иначе было нельзя, он мог умереть в любую секунду… — в этот момент он присвистнул, — а парень-то нежилец! Ты в курсе, что у него почки нет? Оставшаяся не справляется с метаболизмом! Перевожу на гемодиализ! Но это выиграет минуты…

— Какая у него группа крови? — спросил я, уже доставая комплект для переливания, спрятанный в одном из шкафов НЗ.

— Вторая положительная, — ответил Кай; конечно, на марсианском группы крови людей обозначались другими терминами, но их число — четыре — совпадало с теми, которые определяются у современного мне человечества, — у меня третья положительная. Не пойдёт.

— У меня вторая положительная, — ответил я.

— Понял, — Кивнул Кай, выдвигая кушетку, чтобы я мог лечь рядом с раненым.

Сам процесс переливания крови меня не пугал. Я уже был донором, неоднократно. Меня волновало только время, и я торопил Кая и торопился сам, как мог.

Парень стабилизировался через двадцать минут. Прогноз выживаемости автодоктора уверенно держался на двенадцати часах. Более, чем достаточно, чтобы доставить парня к Гайе. Но к тому времени я сам отдал больше литра крови.

Пока я лежал всё вроде бы было нормально. Только голова слегка кружилась. А вот когда попытался встать с кушетки, начались проблемы. Точнее, как проблемы? Я просто вырубился на секунду, и расквасил бы нос о металлическую палубу, если бы меня не подхватил Кай.

— Тебе лучше полежать, — сказал он, укладывая меня обратно на кушетку.

— Принеси еды, — вместо ответа попросил я, — побольше сладкого. В запасах ещё должны быть энергетические батончики.

После пары батончиков и полулитра чистой воды действительно стало легче. Я попытался снова встать.

— Рано тебе ещё, — пытался протестовать Кай, — хотя бы часов шесть на восстановление…

— Ребята столько не проживут в лесу, — отвечал я, упрямо удерживаясь на ногах, хотя палуба ходила подо мной, как будто мы попали в шторм на море, — и этого товарища нужно вытащить наружу. Поможешь?

— Гайя? — догадался Кай.

— Да, — кивнул я, — она сможет помочь. Надо было выиграть время.

Вместо ответа напарник подкатил мобильные носилки к койке, где лежал раненый и одним ловким движением передвинул парня, почти не потревожив швы и дренаж, установленные на раненый бок.

«А парень-то окончательно адаптировался к земной гравитации! — с удовлетворением подумал я, — настоящий силач теперь!»

Кай улыбнулся, словно прочитал мои мысли.

Едва мы опустили парня на траву, на самой границе песчаной отмели, как появились белые нити мицелия, тут же опутавшие тело.

«Мне нужно время, — сообщила Гайя, — это новая для меня работа. Не хочу торопиться».

«Помоги. Пожалуйста», — сказал я, отступая к челноку.

«Всё будет хорошо», — ответила Гайя. И только в тот момент я по-настоящему поверил, что так и будет.

Я долго не мог войти в режим. Даже начал паниковать. Помогли ещё два батончика.

В этот раз я не рисковал, и двигался как обычно, мелкими прыжками на минимальной высоте.