– И я? – тихо спросила девушка.

– Все, Лена. Атабековы планировали уйти отсюда только с твоим отчимом.

– Господи, какой ужас! Но, подожди, значит, ты специально был устроен к нам на работу?

– Нет, Лена, на тот момент я действительно находился в запасе. Так получилось, что генерал, уволивший меня, сам погорел, и мне предложили вернуться на службу. Естественно, я согласился. А тут управление, в котором служит мой бывший командир отряда, взялось за разработку банды Атабековых. Я же случайно, но очень кстати, попал сюда на работу. Мог и не попасть, но сегодня все равно находился бы здесь. Я объясняю путано. Сейчас вообще-то не время для подобных разговоров. Извини, если будет желание, потом поговорим обстоятельно.

– Только не здесь.

– Конечно. Ты разверни простынь, пожалуйста, заправь постель и присядь на кровать. Я же начну работу. Ничему не удивляйся, ни о чем не беспокойся. Мы знаем свое дело.

– Да, да, конечно.

Она занялась постелью, Кулагин же достал телефон:

– Командир! Я!

– Слушаю, Паша.

– Я в комнате Елены.

– Так, понятно. Твоя задача, Паша, поддержать штурм изнутри. Сигнал для работы – подрыв гранаты в пропускном пункте. После этого связь прекратится, мы накроем территорию радиусом в два километра «колпаком» мощных радиопомех. Ни телефоны, ни рации, ни спутниковые станции, ни телевизоры, ни компьютеры и прочая электроника работать не будут. Посему сейчас довожу план контртеррористической акции. Часть группы подойдет к пропускному пункту и уничтожит находящихся там боевиков. Одновременно со стороны забора у гостевого домика бойцы второй подгруппы ударят по боевикам, контролирующим схрон. Следом по зданию, по первому этажу со стороны ворот и гостевого дома, ударят гранатометы «Муха». И сразу после гранатометного обстрела штурм со всех четырех направлений. Ты же атакуешь противника с третьего этажа. Ниже холла второго этажа не спускайся, работай на втором уровне. Вопросы ко мне есть?

– Главарей будем пытаться взять живыми?

– По обстановке. Получится взять, хорошо, не получится, и хрен с ними. Главное, чтобы не ушли. Передаю тебе слова полковника Данилова.

– Понял. Александр Сергеевич в своем амплуа.

– Да, он ставит жизни подчиненных выше служебной выгоды. За то и уважаем.

– Все понял, вопросов не имею. К штурму готов!

– Конец связи и до встречи на территории.

– До встречи.

Горшков запросил всех:

– Готовы?

– Готовы, – получил в ответ.

Старший лейтенант Киселев преодолел забор с тыла усадьбы и по участку декоративного клена вышел к задней стене особняка, держа на прицеле дверь топочной.

Капитан Чижов, старший лейтенант Авдюшин и лейтенант Хлопов подошли к забору со стороны деревни, неся с собой небольшую, сделанную из подручного материала лестницу. Хлопов имел при себе гранатомет «Муха».

Подполковник вывел капитана Ромашина, также вооруженного одноразовым гранатометом, и старшего лейтенанта Кобрина. Командир группы смотрел на прибор, прикрепленный к ремню и указывающий уровень помех, создаваемых мощным генератором из района свалки.

Камеры видеонаблюдения продолжали работать, но с искаженной картинкой. На это обратил внимание человек Руслана Семен Аданов. Он повернулся к подельникам. Виктор Тусин, сидя на стуле, листал какой-то журнал, Игнат Гаврик курил, развалившись на топчане.

– Мужики, техника что-то барахлит.

– И японская аппаратура дает сбои, надо связаться с шефом, – взглянув на монитор, сказал Гаврик.

И, достав сотовый телефон, попытался набрать Коренко, но связи не было. – Что за хрень? Нас глушат, что ли?

Бандиты переглянулись.

Гаврик встал, схватил автомат:

– Я к проходной, Семен, предупреди голосом Боровского и Коренко о проблемах. Витя, к окну!

Боевики разошлись.

Гаврик вышел на площадку перед проходной и тут же увидел трех спецназовцев, вплотную подошедших к сторожке. Хотел голосом подать сигнал опасности, но в это время подполковник Горшков выстрелил прямо в открытый рот бандита.

Тело отбросило к воротам. Следом за выстрелом командир группы метнул в окно наступательную гранату. Она разбила стекло и пролетела в сантиметрах от головы Тусина.

Он, как и Аданов, не успевший выйти из помещения, обернулся. Взрыв разметал их по комнате.

– Чиж, «Муха»! Кобра, огонь по окнам второго этажа!

Спецназовцы, проскочив задымленную проходную, оказались на площадке.

Боровской и Коренко от взрыва машинально пригнулись.

– Что это? – крикнул главарь боевой группы.

– Это штурм, в схрон!

Но вышедшие на площадку спецназовцы действовали молниеносно. Старший лейтенант Авдюшин от гостевого дома одной очередью влепил по три пули в черепа начальника охраны и Коренко.

Ромашин же и Хлопов с двух направлений подняли гранатометы, пустили выстрелы в центральный вход и большое окно первого этажа. Прогремели взрывы, из окон вылетели стекла, повалил дым вперемешку с чьим-то душераздирающим воплем.

Первая и вторая подгруппы рванулись к зданию.

Кулагин после подрыва гранаты на пропускном пункте обернулся к Елене:

– Мне пора, дорогая, не скучай, я скоро вернусь.

– Умоляю, будь осторожен!

Павел вышел в коридор третьего этажа. По сути, это был даже не коридор, а большой зал, все-таки помещение чердачное, с одной-единственной комнатой, выступавшей от двухступенчатой утепленной и отделанной деревом крыши.

Прогремели более мощные взрывы, практически слившиеся в один. От них все здание вздрогнуло, задребезжали оконные стекла, кое-где на пол упала штукатурка и куски дерева.

– Неплохо. Две «Мухи» в первый этаж. И как еще дом не обрушился. Впрочем, для обрушения этого особняка не хватило бы и пары танковых выстрелов, не говоря уже о каких-то «Мухах», – проговорил он, останавливаясь у лестницы, и вдруг увидел двух боевиков. Они вышли из-за колонны, испуганно озираясь по сторонам.

Где-то сбоку хлопнула дверь.

Кулагин не стал ждать. Вскинул автомат, один одиночный выстрел, второй. Оба боевика, представлявшие собой ростовые мишени на удалении каких-то пятнадцати метров, получив по пуле, рухнули у колонны.

По лестнице ударила автоматная очередь. Закричала Старикова:

– Руслан, а я?!

Прогремела еще очередь.

Кулагин, поняв, что Атабеков-младший пристрелил любовницу, метнул вниз гранату. И сразу за разрывом буквально скатился в холл по лестнице, у последних ступеней перекатившись к правой стороне.