– С таким лицом иметь дело одно удовольствие. И с такими волосами. Вы знаете, у вашей приятельницы изумительные волосы – с ними можно сделать что угодно.

Мила посмотрела на прическу и поняла, что Альбина продемонстрировала верх своего мастерства. Она искусно подсинила седые волосы Варвары Петровны, сделала ей стрижку средней длины, маскирующую морщины на шее, но открывающую высокий гладкий лоб. Мила увидела, как на висках легли завитки, придающие лицу задор и кокетство. Брови были чуть подкрашены, на высоких скулах румянец.

– Варвара Петровна! Вы ли это?! – воскликнула Мила и услышала в ответ:

– Сама не знаю, но, по-моему, все-таки я. Мне еще маникюр сделали! – Она вытянула руки, и Мила увидела ее ухоженные руки.

– Это подарок от салона! – администратор улыбнулась. И, обращаясь к Миле, тихо произнесла: – Главное, не забыть – сами такими станем.

– Ох, спасибо! – только и выдохнула Мила.

Их провожали администратор и Альбина. Более того, последняя упросила Варвару Петровну согласиться сфотографироваться.

– Понимаете, мне для портфолио! Чтобы клиенты видели, как я могу работать, что могу делать!

– Теперь – за платьем. – Мила все не могла наглядеться на Варвару Петровну.

Магазин Мила выбрала скромный – обычный отдел женской одежды в небольшом торговом центре. Эффект от их появления был даже сильнее, чем в парикмахерской, – и все дело было в сочетании ботинок, юбки, яркой лыжной куртки и элегантной прически.

– Варвара Петровна, мы начнем с белья, уж простите меня. Но у вас еще хорошая фигура и непозволительно не носить обычных предметов женского туалета. Вы понимаете меня?

Варвара Петровна, к удивлению Милы, покраснела.

– Понимаю. Только я не представляю, какой же мне размер нужен.

– А вам и не надо представлять. Тут продавцы все отлично знают.

– Господи, да как неудобно это!

– Как раз очень удобно! И они профессионалы. Никто вас разглядывать не будет. Не волнуйтесь!

В отделе белья Мила оставила Варвару Петровну одну перед огромным стендом с бюстгальтерами и трусами. Подоспевшая консультант понимающе кивнула, и вскоре они с Варварой Петровной скрылись в примерочной. Мила же пока прошла в отдел платьев. Она оглядела бесконечные ряды цветастых тканей и призадумалась. Образ, который вырисовывался в результате предпринятых мер, с этими платьями сочетался как-то плохо. «Может, юбку? Костюм. Ну, типа «Шанель», узкая юбка и жакет?» Мила прошлась по рядам вешалок с юбками и жакетами. Ощущение было таким же – несовместимость. Мила дотошно осмотрела все виды сарафанов, блузок и кардиганов. И опять она никак не могла себе представить в этом Варвару Петровну. «Господи! Сейчас она выберет белье и будет меня торопить! И мы ничего толком не купим!» Мила заглянула в самый дальний угол торгового зала и обнаружила там брюки. Брюки были тонкие, плотные, в клетку, однотонные, широкие и узкие. Мила с ходу отобрала несколько моделей и поняла, что это – то самое. «Отлично! К ним нужен джемпер или блузка. Нет, блузка не годится! Нужен тонкий свитер. Или кофточка». Мила схватила все в охапку и направилась к примерочной.

– Варвара Петровна! Вот, начинаем примерку. Все по очереди. Сейчас принесу джемпер и блузку.

– Не много ли? – спросила из примерочной Варвара Петровна. Но Мила ее уже не слышала. В ней вдруг появился азарт творца – ей захотелось во что бы то ни стало сделать так, чтобы уже никогда Варвара Петровна не вернулась к своему прежнему облику.

– Зеленый не ваш цвет! А этот синий – слишком темный! – командовала Мила.

– А если клеточка? – робко спрашивала Варвара Петровна.

– Можно, но все зависит от самой клетки! – благосклонно кивала Мила и тут же требовала: – Цвет кемел – очень хорош. И мягко лицо оттеняет. Но вам не идет бордо, и не вздумайте выбрать этот жуткий брусничный цвет!

Ричард Гир в «Красотке», одевая свою подругу, был менее требователен, чем Мила, которая выбирала наряд для Варвары Петровны.

– Кемел? Верблюд? – Варвара Петровна выглянула из примерочной.

«Господи, как бы давление у нее не подскочило! А еще надо сумку купить, туфли и… ну, бижутерию какую-нибудь, что ли!» Мила посмотрела на часы и отдала распоряжение:

– Варвара Петровна, надо остановиться на серых брюках, таком же кардигане и светлой блузке. Мне кажется, этот ансамбль самый лучший и больше всего вам идет.

– Да, мне тоже нравится! – донеслось из примерочной. – Мила, а можно в этом пойти прямо сейчас?

– Э-э… Можно, конечно, но есть одна проблема…

– Какая?

– Ваши ботинки. Их нельзя носить с этими брюками!

– И что же делать?! – Из примерочной вышла расстроенная Варвара Петровна.

– Ну, до обувного отдела придется идти так, в ботинках… Думаю, магазин уж это переживет!

В разгар примерки зазвонил телефон. Мила извинилась и отошла в сторону.

– Привет! – услышала она голос Ильи.

– Привет!

– Занята?

Мила удивилась – Илья раньше не страдал деликатностью. Если он звонил, то сразу начинал излагать суть вопроса, который его волновал.

– Нет, я в магазине.

– Не помешал?

– Илюша, что-то случилось?

– Да, нет, просто хочу пораньше домой прийти. Вот и хотел узнать, может, купить надо что-то?!

«Сегодня день сюрпризов», – подумала Мила и улыбнулась.

– Купи конфет. Шоколадных. Вечером приду – сразу все съем!

– Лопнешь!

– Это я-то?!

– Ладно, куплю. До вечера. – Илья нажал «отбой».

Мила постояла, посмотрела на телефон и набрала номер Ильи.

– У тебя что-то случилось? – снова спросила она.

– С чего ты взяла?

– Показалось.

– Я просто захотел тебе позвонить.

– Значит, случилось, – констатировала довольная Мила.

– Милочка, я в этом не пойду! Это просто неприлично. – Варвара Петровна показала на плоские балетки. Мила быстро закончила разговаривать с Ильей и повернулась к ней.

– Неприлично – это ваши ботинки. И ваша куртка лыжная. Теперь я об этом честно могу сказать, потому что уверена, рецидива этой жуткой болезни у вас не будет.

– Какой болезни? – Варвара Петровна оторвалась от разглядывания туфель.

– «Бег на месте» болезнь называется. Это когда жизнь идет, а человек переступает с ноги на ногу и никуда не двигается.

– Деточка, иногда на это есть причины, – мягко сказала Варвара Петровна.

– Есть. Но о них надо забыть. Это жестоко, но другого пути нет.

Мила улыбнулась. Она сейчас была великодушна, добра, ласкова. Она была готова до конца бороться за гламурный или, во всяком случае, достойный вид Варвары Петровны. Она готова была провести в магазине еще хоть три часа и готова была убедить каждого в том, что жизнь прекрасна, что люди вокруг замечательные, что надежда – это единственно стоящая вещь в мире. И что ее, надежду, надо беречь, холить и лелеять. Мила была такой счастливой сейчас, потому что вечером дома ее будет ждать человек, которого она любит и который скорее всего уже полюбил ее, и теперь ей главное – не растерять эту самую надежду на будущее.