* * *

Анна-Мария испытывала жуткий страх. В свои почти шестьдесят лет она, наверное, впервые испытывала такой страх, почти первобытный, как будто за дверями библиотеки ее ждал не человек, а стихия, справиться с которой невозможно. Она обязана войти в эту комнату, обязана приветствовать этого человека, обязана сделать все, чтобы не допустить краха королевства, но она не может. Она просто не может, у нее нет сил, нет желания и возможности. Она готова сесть прямо на пушистый ковер и заплакать. Но она не может позволить себе быть слабой. Теперь, когда Вальдемар мертв, она, и только она, отвечает за королевство.

Накануне Анна-Мария вернулась из Иерусалима, где прошла встреча с королем одной мусульманской страны. Король принес плохие вести — контроль над территориями утрачен, денег нужно больше, но у Анны-Марии их не было. Если бы эта встреча состоялась несколько месяцев назад, Анна-Мария распорядилась бы о выдаче займа практически на любую сумму. В ее руках были не только банки, но и финансовые организации, которые умеют делать деньги прямо из воздуха. Сейчас ситуация совершенно другая, и король мусульманской страны отправился восвояси ни с чем. Анна-Мария заморозила все проекты в этой стране, включая покупку нескольких островов. Напоследок король сказал Анне-Марии страшные слова:

— Если мы не можем больше быть союзниками, значит, мы будем врагами.

Она понимала это и принесла свои извинения. Она не могла исправить ситуацию, ей оставалось только принять ее такой, какая она есть. Строго говоря, заморозка проектов в этой стране не сильно ударяла по авторитету королевства богатейшей семьи планеты, но это удар по имиджу. Впервые в истории королевство Морозцевых-Скороходовых замораживает проекты в связи с отсутствием денег.

Анна-Мария вздохнула глубоко, досчитала до шести и выдохнула. Не помогает — все равно руки трясутся мелкой, противной дрожью. Добро пожаловать в старость, сказала она себе. Результаты медицинских тестов дали однозначный ответ: вернулась онкология, и совсем скоро она превратится в плохо пахнущую развалюху. Она просто не успеет ничего из задуманного, природа уже списала ее со счетов, ее место на помойке.

Но она все еще жива, она справится.

Гордо подняв голову, Анна-Мария вошла в библиотеку.

Одноглазая уже была там. Ярко-рыжие волосы, старое, дряблое лицо, черный костюм. Мариэтта явилась на похороны Анны-Марии, не иначе. Председатель Наблюдательного совета улыбнулась легкой материнской улыбкой и заключила Анну-Марию в объятия.

— Здравствуй, дорогая моя, — проворковала Мариэтта.

Они расположились в удобных креслах друг против друга. Мариэтта отказалась от чая или кофе, сказала, что у нее мало времени. Она попросила Анну-Марию не воспринимать ее визит как официальный.

— Мы знакомы с тобой тридцать девять лет, — сказала она. — Я имею право назвать тебя подругой и на этот вечер сложить с себя полномочия председателя. Я хочу тебе помочь, хочу понять, что происходит на самом деле.

Анна-Мария знала, что через месяц, когда состоится ее коронация, Мариэтта будет голосовать против и приводить разные доводы. Она не скажет ни слова из того, что Анна-Мария сейчас произнесет, но, безусловно, будет учитывать все факты.

Отчеты, которыми располагает Наблюдательный совет, еще не содержат последних новостей. Они не знают, что семья Даниловых отпала полностью, они не знают, что Иван Данилов готовит к выпуску книгу, которую всеми силами пытались сдержать Морозцевы-Скороходовы. Они даже не знают, что семья Даниловых не добровольно стала носителем маркера. О недобровольных наследниках они вообще ничего не знают. Все, что содержали отчеты, — это закодированные имена и фамилии. Королевская семья вправе скрывать своих наследников до момента, когда их должны показать Наблюдательному совету.

Все, что они знают, — это то, что Вальдемар мертв и настало время раскрыть наследников 23-й и 24-й очередей, которые, судя по старым отчетам, в полном здравии и с нетерпением ждут знакомства с Наблюдательным советом.

— Мариэтта, у нас тяжелые времена, — сказала Анна-Мария. — Финансовый кризис, который сначала был нам на руку, сильно подкосил нас. Мы не ожидали, что межбанковские кредиты с Россией запретят. Мы купили много российской валюты, и теперь эти деньги лежат на счетах в России, на депозитах, но забрать их оттуда, кроме как товаром, мы не можем.

— Я читала отчет, это я знаю. Но у нас не было ни единого разногласия при осуществлении этой сделки, так что тебе переживать не о чем.

И это правда. Король или принцесса, осуществляя свои полномочия, обязаны представлять сделки на рассмотрение Наблюдательного совета, тот не вправе командовать, но может рекомендовать. И в случае с покупкой российской валюты и финансисты королевства, и финансисты Наблюдательного совета сделали однозначный вывод: сделка выгодная.

— Наши юристы пытаются решить с бартером. Мы хотим купить несколько зданий в России и обменять их на недвижимость во Франции и Германии, но политики этих стран сейчас ведут ожесточенные диспуты, и это нам мешает.

— Всему свое время, — сказала Мариэтта. — Не мы одни в такой ситуации. Ты знаешь, что они должны выяснить отношения, а потом будет видно. К чему придут, мы не знаем, но к чему-то точно придут.

— У вас нет даже подозрений?

— И не будет, — ответила Мариэтта. — Эта плоскость совершенно не наше дело, и мы туда никогда не лезем, ты знаешь. Все, что касается политики, очень далеко от нас. Исключая веяния и свежие новости. Веяний пока нет, только слухи. Переживать по поводу слухов мы не будем.

Анна-Мария поняла, что эта тема исчерпана. Она попробовала обсудить с Мариэттой вчерашнее общение с королем мусульманской страны, но потерпела крах. Мариэтта прервала ее, сказав, что этот вопрос они смогут обсудить на плановом финансовом совещании, и подошла к тому, что ее действительно волновало.

Позавчера, на похоронах Вольдемара, она не отходила от Анны-Марии, держала ее за руку и старалась всячески подбадривать. Другие члены Наблюдательного совета держались тактично и вежливо, не вмешиваясь в горе королевской семьи, но еще тогда Анна-Мария поняла, что они что-то подозревают. Уж очень тихими они были, неразговорчивыми, и она то и дело ловила на себе чей-то внимательный взгляд. Той же ночью она провела экстренное совещание со своими консультантами, пытаясь установить, что известно наблюдателям, и ничего не узнала. Судя по всему, у них есть только подозрения. Мариэтта не зря вернулась из аэропорта и осталась в замке на два дня, чтобы якобы побыть с принцессой некоторое время. Да, они давно знакомы, но Наблюдательный совет никогда не был в подчинении королевской семьи, они абсолютно независимы. Хочет королевская семья или нет, финансирование деятельности Совета будет идти ровно тем ходом, который прописан в учредительном договоре. Совету принадлежат 0,06 % доли во всех компаниях, которые учреждала королевская семья, они получают дивиденды в тот же день, что и королевская семья. Исключить собственность Совета в организациях невозможно, поэтому выбора у семьи просто нет. Учитывая, что Совет является контролирующим органом, дружба с Мариэттой весьма номинальная, между ними всегда оставались тайны, и Анна-Мария нередко думала, что Мариэтта злоупотребляет ее доверием, чтобы установить ту или иную истину. Так или иначе, Анна-Мария никогда не доверяла Мариэтте настолько, чтобы рассказать ей все и найти поддержку в ее лице. Таким человеком был только Вальдемар, но Вальдемара больше нет.