Уинн знала, что ее дядя был честным человеком, но не понимала, что он подразумевал под «займет много времени». Она думала, что он имел в виду час или два. Но нет. Оказалось, это заняло весь остаток дня и всю ночь.

Уинн не была уверена, что у них есть столько времени. В течение первого часа она поняла, что, чем дольше тетрадь лежала перед ней, тем больший дискомфорт ощущала внутри.

Это чувство не было похоже на нетерпение… скорее на ощущение приближающейся опасности, надвигающейся гибели. Поначалу ей казалось смешным, что она даже допускает такую мысль, поэтому держала ее при себе.

Она сидела молча, пока дядя изучал тетрадку, пытаясь точно определить, какие заклинания использовал Бран и в каком порядке их накладывал. Затем он попросил ручку и бумагу, чтобы записать их, прежде чем они попытаются что-то сделать.

Первое заклинание, конечно, было самым слабым, его легче всего было разрушить. В нем заключалась иллюзия, которая могла обмануть неопытного человека, заставив его поверить, что это единственная защита, и после ее разрушения тетрадь легко откроется.

Гриффин предупреждал ее об этом, поэтому Уинн не обращала внимания на шепот в голове, который подталкивал открыть тетрадку.

Шепот быстро затих, словно перегоревшая лампочка. Дядя торжествующе вскрикнул, но Уинн накрыло волной чего-то настолько тревожного, что она отшатнулась.

Тут же рядом с ней появился Нокс. Он нагнулся над ней, закрывая ее от тетрадки, и положил руку на ее ногу. Его глаза пытались найти ее.

— С тобой все в порядке? — спросил он, пристально глядя на нее. — Тебе плохо?

— Нет, я в порядке. — Она посмотрела на своего дядю, который нахмурился. — Ты это почувствовал?

— Освобожденную энергию заклинания? Конечно. Я ожидал этого. А ты нет?

— Нет. То есть, да. — Она потрясла головой, пытаясь разобраться в своих чувствах. — Я ожидала чего-то от заклинания, конечно, но не такого. Разве ты не чувствуешь ничего другого? В воздухе витает что-то необычное. Что-то тяжелое и ужасное. — Она посмотрела на мужчин. — Никто из вас этого не чувствует?

Нокс нахмурился и ответил отрицательно. Гриффин выглядел озадаченным.

— Нет, ничего.

Может быть, она действительно сходит с ума?

— Ладно, — сказала она, пытаясь отмахнуться от этого ужасного ощущения. — Давайте продолжим.

Второй уровень защиты был значительно сильнее, и, когда Уинн прочитала заклинание, которое написал Гриффин, она поняла, почему. Это заклинание было наложено с помощью вереска и кровавого корня, чтобы запечатать замок и сделать его почти частью самой тетрадки.

С другой стороны, сам факт использования трав в заклинании давал Уинн преимущество. Все, что когда-то было живым растением, быстро откликалось на ее энергию, позволяя ей манипулировать и рассеивать силу заклинания. Как только это было сделано, она смогла снять заклинание в соответствии с инструкциями Гриффина.

Заклинание сначала не поддавалось ей, и незнакомое ощущение слияния ее собственной магии с магией Света, которую использовали Хранители, заставляло ее концентрироваться до тех пор, пока она не начала бояться, что ее голова взорвется. Когда все закончилось, она подумала, что ей понадобится ибупрофен размером с Милуоки.

Второе заклинание разрушилось с еще одной вспышкой света, ослепляя ее. Она несколько раз моргнула, чтобы прояснить зрение, и огляделась. На лице Гриффина было выражение вины, а Нокс выглядел готовым перегрызть сталь.

— Что случилось?

— У тебя ушло почти четыре часа, чтобы сломать это заклинание, — прорычал Страж, в его голосе слышался гнев. — Я боялся, что ты рухнешь раньше, чем закончишь. Под конец ты покачнулась, чуть не упав.

— Похоже, это выжало из тебя больше, чем я ожидал, — признал Гриффин, озабоченно сдвинув брови. — Может, тебе стоит сделать перерыв, прежде чем мы продолжим.

В этот момент на нее накатила волна ужаса, еще один прилив страха, настолько сильный, что она впала в панику. Уинн обвела взглядом комнату, ожидая увидеть что-то большое, темное и уродливое, притаившееся в одном из углов. Конечно, там ничего не было.

Комната выглядела совершенно нормально, хотя и немного тусклее, чем в прошлый раз, когда она оглядывалась. Пока она работала, пролетели часы, и солнце уже село. Уинн хотела согласиться с дядей, и ее желудок согласно заурчал. Она не ела уже несколько часов. И чувствовала себя так, словно только что пробежала марафон — кожа была мокрой от пота, мышцы болезненно горели, но гнетущее чувство обреченности, которое витало вокруг них, заставило ее покачать головой.

— Нет, я должна это сделать.

Нокс угрожающе зарычал, будто тоже чувствовал что-то угрожающее в воздухе. Уинн знала, что здесь действительно что-то было не так, так почему же никто другой не чувствовал этого?

Страж прислонился к стене рядом с кухонным столом. Она была уверена, что он встал там, чтобы при необходимости поймать ее при падении или появиться, чтобы спасти ее от любой появившейся угрозы, но она не видела способа, которым он мог бы защитить ее от ужасного предчувствия.

— Я запрещаю тебе продолжать, — прорычал Нокс, поднимая ее со стула. — Не раньше, чем ты отдохнешь и съешь что-нибудь полезное. Это задание заметно ослабило тебя, и я не позволю этому продолжаться, пока ты не восстановишь силы.

Тот факт, что ее колени подкосились, как только Нокс поднял ее, не подтверждал ее позицию. Уинн знала это наверняка. Но также знала, что должна продолжать.

Негативная энергия, которую чувствовала только она, требовала продолжения. Она висела над ее головой, как черная туча, и Уинн знала, что единственный способ избавиться от нее — это противостоять, завершив задание и встретившись лицом к лицу с тем, что находилось в тетрадке.

Теперь ей оставалось только убедить в этом свою слишком заботливую пару.

Она погладила Нокса по плечам. Тепло его кожи успокаивало и придавало ей сил. Это было хорошо, потому что, если он не согласится, ей понадобятся все оставшиеся силы для борьбы.

Уинн откинула голову назад и посмотрела на него, позволяя решимости проявиться в ее уверенных карих глазах.

— Я устала. И голодна. И мне до смерти надоело волноваться, бояться и находиться в полной темноте. Это важно. Мы должны закончить дело и посмотреть, что написано в тетрадке. Я достаточно сильна для этого. Знаю, что смогу справиться. Позволь мне сделать это, а потом, клянусь, отдохну. Обещаю, но нам нужно это сделать.

На лице Стража отразилась война. Она почти слышала звон мечей и чувствовала резкий запах пушечного огня.

Может быть, он не так уж хорош в покере. Его чувство чести и необходимость выполнять обязанности, для которых он был вызван, смешались с его чувствами к ней, его потребностью защищать и оберегать ее