Когда Родри ненадолго покинул стол, чтобы купить им всем еще эля, она сдалась и заговорила о том, что интересовало ее больше всего.

— Саламандр, — обратилась она к гертсину, — ты знаешь, что я когда-то провела много времени на Западе?

— Невин что-то упоминал об этом. А что?

— Твоего отца случайно зовут не Девабериэль?

— Да, так и есть. Интересно, что ты это знаешь!

— Я просто догадалась, — она нашла удобную ложь. — Дженнантар один раз упомянул вскользь, что он знает барда, сын которого — гертсин. Я имею в виду здесь, в Дэверри. Ну я и подумала: маловероятно, чтобы вас таких оказалось двое, наполовину эльфов.

— Боги, какая ты внимательная! Ну, теперь, после того, как ты так ловко заставила меня признаться в своем происхождении, должен признаться: я действительно сын уважаемого барда, хотя это, кажется, временами сильно его раздражает. Кстати, я хорошо знаю Джаннантара. Надеюсь, с ним все в порядке. Я давно не был в эльфийских землях… о, уже два года.

— С ним все было в порядке, когда я видела его в последний раз — прошлым летом.

«Готова поспорить: Саламандр не знает, что Родри его брат», — подумала она. Ей стало грустно, поскольку она понимала, что никогда не сможет открыть им правду. Пусть Родри считает себя Майлвадом — так лучше для него самого и для Элдиса.

Позднее тем же вечером, когда они отправлялись на сеновал спать, Саламандр пошел с ними, чтобы перекинуться парой слов без свидетелей. Когда Джилл услышала его вопрос, то очень обрадовалась, что у него хватило ума промолчать об этом в таверне.

— Контрабанда опиума? — переспросила она. — Не говори мне, что ты достаточно глуп, чтобы курить эту дрянь.

— Никогда в жизни! — воскликнул Саламандр. — Невин попросил меня помочь найти перевозчиков, вот я и подумал, что дан Маннаннан отлично подходит для начала поисков.

— О, здешние никогда не притронутся к такому грузу. Видишь ли, у этих контрабандистов имеется определенный кодекс чести.

— Стало быть, вопрос решен. Мне повезло, что я встретил вас. Хоть язык у меня без костей и золотой, мне трудно придумывать правильные вопросы, которые следует задать.

— А неправильные вопросы вполне могут закончиться перерезанным горлом.

— Мне приходила в голову такая мысль. А теперь послушай, Джилл, судя по тому, что мне говорил Невин, ты проехала по всему королевству и бывала во многих странных местах. Ты случайно не представляешь, кто покупает порочный продукт, получаемый из странных маков?

— По большей части — владельцы борделей. Они используют его, чтобы держать в узде своих девушек.

Саламандр тихо присвистнул. Родри слушал ее ответы так, словно не мог поверить, что Джилл это сказала.

— Я никогда этого не знал, — признался он. — А тебе это откуда известно?

— Конечно, от папы. Он всегда предупреждал меня о мужчинах, которые заманивают девушек в бордели. Это обычное дело в Керморе, как говорил он, но случается везде.

— О, клянусь демонами! — воскликнул Саламандр. — Ведь это все время было, у нас под носом! Когда я в следующий раз увижу Невина, то обязательно расскажу ему о том, что серебряные кинжалы в курсе многих вещей, которые следует знать.

Образ Невина парил над огнем и выглядел таким удивленным, словно кто-то только что облил старика водой с головы до ног.

«Я никогда бы об этом не подумал, — волной пришел поток мыслей старика. Эвани явно забавлялся. — Какая порочная и нечестивая вещь! Я почти в Элдисе. Думаю, у меня состоится долгий разговор с Каллином.»

«Разумно, — послал Саламандр ответный ментальный импульс. — А я, если хотите, вернусь в Кермор.»

«Отлично. Возвращайся, но никому ничего не говори, пока я сам тебе не велю. В этой торговле замешаны жуткие головорезы и черный двеомер, и мы должны передвигаться очень осторожно и еще осторожнее устанавливать капканы.»

«Именно так. Знаете ли, некоторыми борделями тайно владеют люди, пользующиеся большим влиянием.»

Мысль Невина пришла, как рычание волка.

«Несомненно! Ну, мы посмотрим, что можно сделать. Спасибо, парень. Это была очень интересная новость.»

После того, как они прервали контакт, Саламандр взмахом руки погасил огонь в жаровне с углем, потом подошел к окну гостиничного номера. Светало, и небо уже посерело. Когда Саламандр выглянул наружу, то увидел внизу Джилл и Родри — они седлали лошадей. Он быстро натянул сапоги и спустился вниз, чтобы попрощаться. Хотя он не мог сказать, почему, но никогда раньше он не встречал человека, который бы так ему понравился при первой встрече, как Родри.

— Как я понимаю, вы улетаете на крыльях рассвета, — сказал Саламандр.

— Да, — ответил Родри. — Отсюда до Йира Аусглин не близко.

— Жаль, что наши пути пересеклись только для того, чтобы разойтись снова. Может быть, мы снова встретимся на долгой дороге?

— Надеюсь, — Родри протянул ему руку. — Прощай, гертсин. Может, боги позволят нам еще раз посидеть за кружкой эля.

Когда их ладони соприкоснулись, Саламандр почувствовал, как у него по спине пробежал предупреждающий холодок двеомера. Он знал, что они непременно встретятся снова, но совершенно не так, как надеялись. Холод двеомера был таким сильным, что он непроизвольно вздрогнул.

— Эй! — окликнула его Джилл. — Ты не простудился?

— Немного. Боги, как я ненавижу рано вставать.

Они все рассмеялись и расстались с улыбками, но весь день по пути назад на запад в Кермор, Саламандр помнил о холодке двеомера.

В великолепно обставленной комнате гостиницы в дане Дэверри Аластир и Камдель сидели за небольшим столиком и торговались. Речь шла о двадцати брусках опиума. Саркин облокотился о подоконник и просто наблюдал за этим фарсом. Хотя деньги имели для Аластира мало значения, ему требовалось притворяться, что значат для него почти все, — ведь следовало убедить Камделя в том, что он всего лишь контрабандист. Наконец сделка была заключена, деньги перешли из рук в руки. Настало время истинной цели встречи. Саркин открыл третий глаз, чтобы наблюдать за происходящим.

— Лорд, вы должны понимать, что мне опасно приезжать в дан Дэверри, — сказал Аластир. — Теперь, после того, как мы встретились, я предпочел бы, чтобы вы имели дело только с Саркином.

Камдель презрительно фыркнул и вскинул голову, Аластир тут же послал луч света со своей ауры. Луч обогнул ауру лорда и заставил яйцевидную форму кружиться, как волчок. Камдель пьяно покачнулся.

— Саркин очень важен, — прошептал Аластир. — Ты можешь доверять ему, как можешь доверять мне. Ты будешь доверять ему. Ты будешь доверять ему.

— Да, буду, — произнес Камдель. — Я ему доверяю.

— Хорошо. Ты забудешь, что тебя околдовали. Ты забудешь, что тебя околдовали.